Абсолютная Власть 3 - Александр Майерс

появляться громадная, покрытая блестящей чёрной чешуёй голова. Огромные, вертикальные зрачки, пылающие серым, мёртвым пламенем. Пасть, усеянная кинжалообразными зубами.

Голова, за ней — могучая шея, когтистые лапы, цепляющиеся за края портала…

Из портала выходил дракон.

Глава 18

Битва за поместье: Между молотом и наковальней

Воздух вокруг звенел от жуткой мощи, исходившей от чудовища. Я замер, вцепившись в поводья, не в силах отвести взгляд от кошмарного зрелища.

Дракон. Настоящий. Монстр, плоть от плоти древнего ужаса, тварь, разрывающая ткань мироздания своими когтями.

В прошлой жизни я встречался с драконами. И даже победил одного из них — но эта победа потребовала многого.

Драконы, что во многих мирах считались богами, обладали титанической мощью. Сама магия текла в их жилах. Я не мог поверить, что Муратов отыскал призывателей, способных вытащить одного из этих исполинов сюда.

Один за другим призыватели, истощённые до предела невероятной затратой сил, стали падать на землю без сознания. Их жизни и души стали тем топливом, что позволило приоткрыть врата в иную реальность и вытащить оттуда этого монстра.

Вскоре на ногах остался лишь один призыватель — главный, стоявший в самом центре круга. Его тело сотрясалось от судорог, но он поднял руки, и между ним и драконом протянулась тонкая, видимая лишь магическому зрению нить контроля.

Над призывателем активировали сферогенератор. Артефакт вспыхнул ослепительным светом, и вокруг мага возник мерцающий купол силового поля. Одновременно с грохотом доспехов и топотом десятков ног целый эскадрон кирасир Муратова встал вокруг него живой стеной.

Они охраняли не мага — они охраняли свою победу. Пока призыватель жив и держит связь, дракон был их оружием. Убей призывателя — и неизвестно, обрушится ли ярость чудовища на нас или на них.

План врага был прост. Пока этот ходячий апокалипсис будет атаковать нас с одной стороны, отвлекая все силы и главное — внимание Очага, они сконцентрируют весь свой огонь в одной точке.

Вскоре я понял, что был прав.

По правому флангу ударил сконцентрированный залп такой мощи, что почва под ногами снова вздрогнула. Это били все оставшиеся артефакты Муратова, собранные в один кулак. А следом, как финальный аккорд, маги противника слили свои силы в единый, испепеляющий поток чистого огня. Он был настолько ярким, что расплавил саму ночь, и с рёвом ударил в то же место, пытаясь пробить брешь.

Купол затрещал, застонал. Сияющая поверхность в точке удара помутнела, покрылась паутиной трещин. Очаг мгновенно прекратил свою ледяную атаку. Всё его внимание теперь ушло на то, чтобы удерживать защиту, не дать ей рухнуть под этим двойным ударом.

Они не просто вызвали дракона как таран. Они использовали его как наковальню, а мощь своей боевой магии — как молот.

Мы были между ними.

Справиться с драконом в одиночку, даже с помощью Очага, было невозможно. Дракон был слишком могущественен. Его чешуя, что сверкала зловещим металлическим блеском, выглядела непробиваемой. Из его пасти валил едкий, чёрный дым, разъедающий всё живое.

Мысль родилась мгновенно, отчаянная, безумная и единственно верная.

Надо идти ва-банк.

Всё или ничего.

Внутри усадьбы Градовых

В то же время

Стены Чертога дрожали, словно в лихорадке. Сводчатый потолок, испещрённый потускневшими фресками, осыпал всё вокруг мелкой пылью и крошечными осколками. Воздух гудел, звенел и был наэлектризован до предела, им было тяжело и больно дышать.

Таня стояла в самом центре бури, но буря эта была невидимой. Она разворачивалась внутри неё и пульсировала в сгустке магической энергии перед ней.

Очаг. Сердце поместья, аномалия невероятной силы, похожая на пойманную и закованную в камень звезду.

Он пульсировал, то разгораясь ослепительным синим сиянием, то тускнея, и с каждым таким ударом по телу Тани прокатывалась волна жгучей, леденящей боли.

Она не видела, что творилось снаружи. Лишь грохот, доносящийся сквозь толщу камня, рассказывал свою ужасную историю. Звуки сливались в один сплошной, давящий кошмар.

Каждый удар по защитному куполу отзывался в Татьяне, будто били её саму. Каждая новая атака, каждая попытка вражеских магов разъесть, прожечь, проломить барьер, требовала от неё невероятных усилий. Она вкладывала в Очаг все силы, что могла.

Таня была маленьким ручейком, впадающим в океан, пытаясь помочь ему устоять против шторма.

Её руки были подняты в защитном жесте, ладони обращены к Очагу. Из пальцев тянулись тонкие, почти невидимые нити серебристого света. Сквозь них Татьяна отдавала свою энергию и принимала на себя часть чудовищной нагрузки.

Ноги подкашивались, спина была мокрой от холодного пота, в висках гулко стучало. В горле стоял ком — хотелось плакать, но слёзы не шли. Не было на них ни сил, ни времени.

Она не видела героев, сражающихся снаружи. Не видела магических стрел и вспышек заклинаний. Её война была тихой, незримой и оттого ещё более страшной.

Это была борьба на истощение. Битва воли. И Таня чувствовала, что натиск врага становится всё беспощаднее. Казалось, вот-вот, и этот напор сломит их, разорвёт на части сам Очаг.

Татьяна уже почти не думала, действуя на чистом инстинкте. Она должна была держаться. Должна. Пока есть хоть капля сил.

Пока…

И вдруг всё изменилось.

Напряжение, достигавшее своего пика, внезапно схлынуло. Боль, пронзавшая Татьяну насквозь, исчезла. Грохот снаружи не стих, но он как будто отдалился.

В наступившей тишине прозвучал голос Очага, обычно строгий и безличный. Но на этот раз звучал устало.

«Татьяна. Ты можешь отдохнуть. Всё кончено».

Таня медленно опустила руки. Пальцы онемели и дрожали. Она смотрела на сияющую аномалию, не понимая.

— Что… что кончено? — собственный голос показался ей хриплым и чужим после долгого молчания и внутреннего крика.

«Отдохни… — повторил Очаг, и его голос прозвучал почти ласково. — Глава рода отдал приказ».

Приказ? Какой приказ? Почему всё кончено? Множество вопросов пронеслось в затуманенной голове Татьяны Градовой.

Они проиграли? Они сдались? Нет, Владимир не сдался бы никогда. Значит, что-то произошло.

Что-то, что изменило ход сражения.

Таня не понимала ровным счётом ничего. Но в голосе Очага не было тревоги или горечи поражения. Была усталая уверенность. И было доверие.

И она тоже доверяла Владимиру. Безоговорочно. Если старший брат отдал приказ, значит, так нужно.

Татьяна больше не стала сопротивляться чудовищной усталости. Её ноги тут же подкосились. Она опустилась на холодный каменный пол, прислонившись спиной к стене. Смотрела на ровно сияющий Очаг, слушала приглушённый грохот снаружи и пыталась просто дышать. Глубоко и медленно.

И вдруг Очаг снова вспыхнул и забился, словно пойманный в сети зверь. Его сияние ослепило Таню, а стены вокруг затряслись