Первый Артефактор семьи Шторм 3 - Юрий Окунев

Повезло, что у меня был с собой артефакт контроля по крови. И снова он сыграл мне на руку: Дар контроля превосходит многое, но всё-таки противостоять проблемам крови крайне сложно. Особенно, когда эта самая кровь не доходит до мозга, создавая искусственный голод.

Теперь же я бежал обратно в бар, а Кефир опережал меня. Когда я ворвался внутрь, он выскочил на встречу.

— Она там! Без сознания!

Не слушая криков бармена, я вломился с туалет. Хлипкий шпингалет не выдержал и поддался, вместе с шурупами вылетая из толстого дерева.

Ангелина сидела на унитазе, прислонившись головой к холодным плиткам под тёмную доску. На виске наливался синяк, синяя защитная игла лежала на полу — она не успела её применить, но среагировала, чтобы достать.

Подобрал иглу и, подхватив девушку на руки, я вынес её в помещение бара.

— Передайте дяде Коле, что в его баре снова нападение. В этот раз мошенница, которая умеет принимать чужую личину.

— Как так? — не понял бармен.

— Скажи, что победители демонов пострадали. Он поймёт.

А если нет — спросит у племянника.

Я выскочил из бара и метнулся к машине, быстро положил Ангелина на сиденье, пристегнул. Почти захлопнув дверь, услышал возмущённое:

— Эй! У меня ни одной бабы, у этого молокососа — сразу две красавицы?

— Да ещё близняшки!

— О-о-о-о! — сладострастно простонала толпа, но дверь закрылась, и мы умчались прочь, не дав им возможности для дальнейших сплетен.

— Займись Ангелиной, быстро! — приказал я Максиму, и мальчишка сразу принялся осматривать девушку, просвечивать её своей магией, шептать себе под нос какие-то шаманские фразочки. Хотя скорее всего это были просто медицинские термины.

Я же повернулся к лже-Ангелине и, приложив усилие воли, увидел кольцо-артефакт. Сейчас, изучая его, я не сомневался, что он древний и очень мощный.

В прошлый раз я явно поддался Дару контроля и принял за артефакт какую-то безделушку. Но сейчас меня подпитывал гнев и жар браслета на левой руке. В который раз он подсказал мне, что рядом происходит воздействие Дара контроля.

В прошлый раз я, видимо, не заметил воздействия, но сейчас вовремя увидел неточности в поведении лже-Ангелины — излишняя свежесть, забытый чемодан, знание про излечение водителя, плюс жар браслета — и смог остановиться.

А ведь поверь я, уехал бы домой, впустил бы к себе, и никто не знает, что бы произошло дальше. А Ангелина? Явно бы её кто-то нашёл спустя время. И не обязательно, что добрый бармен «Румпеля».

Поэтому я вцепился мёртвой хваткой в артефакт, выпустил весь свой небольшой Дар и принялся медленно стаскивать кольцо с руки девушки.

А уже через две секунды я пропустил первый удар и из моего носа хлынула мощная струя крови.

Глава 20

Аристократические лица

Сердце пропустило удар. Из носа потекла кровь. Густая завеса наполнила сознание, будто в глазах и мозгах лопнули сотни капилляров, поднимая кровавую взвесь в воздух. Захотелось откинуться, закрыть глаза, расслабить хватку.

Но именно этого и ждёт враг. Ждёт, совершая атаку за атакой. Ментальный удар.

Давно, очень давно я не встречался с этой хренью.

Можно защититься от физического урона бронёй и крепкими мышцами с костями. От магического — силой Дара, артефактами, иногда даже доспехами. А вот ментальный удар… от него сложно защищаться.

Как минимум в силу того, что несмотря на пафосные заявления людей о том, что они умеют думать, мало кто действительно овладел своим ментальным телом. Физическим телом — да, чувствами — изредка, а вот мозгами — вообще уникумы.

Поэтому как обычный человек — или даже бессмертный бог, — могу защититься от того, что не понимают? От того, чем не умеют пользоваться?

Поэтому и опасен Дар контроля — он умеет контролировать даже то, что не до конца понимает носитель Дара. А уж если к этому присоединяется обычная жажда жить — то там вообще границы контроля определены только силой одарённого и запасом его физического здоровья.

Потому что чем больше зона контроля, тем больше нужно усилий. Даже у гигантского динозавра-зауропода был второй мозг, чтобы контролировать своё тело, иначе хищники откусили ему хвост, а он бы не заметил — потому что слишком далеко от зоны его контроля.

Ментальный удар словно пробил мой мозг насквозь. Я должен был потерять координацию, упасть, вцепиться в свои глаза с громким криком.

Но я удержал руки на кольце-артефакте и даже усилил давление, пытаясь стянуть его с пальца. Мне помогло две вещи: опыт бога из прошлой жизни и межгалактический лис, или как его там, Кефариан.

Кефир прижал мои руки лапами, не давая им соскочить, влил яркую, жёлто-оранжевую, как его шерсть, энергию, заставляя пальцы жить отдельной жизнью. Пока моя голова переживала последствия удара, руки продолжали свою схватку.

Потребовалось невероятно длинное мгновение, чтобы снова соединить между собой сознание и тело, одновременно не давая эмоциям — страху, гневу, — встать на их пути.

Под руками пульсировало кольцо, защищаясь и защищая свою хозяйку. Хозяйка тоже прикладывала усилия, чтобы побороть дурноту, которую я наслал с помощью своего артефакта. Но её Дар действительно оказался очень мощным — я услышал лёгкий треск в кармане. Артефакт не выдерживал её давления.

— Ещё немного и она вырвется! — крикнул мне Кефир. — Надави! Изо всех сил!

Силы здесь не помогут. У меня слишком слабый Дар ветра. Пусть он максимально чист, но всё же мне не сравниться с этой неизвестной девчушкой.

— Соберись, Шторм! — рявкнул лис, и мне показалось, что я увидел перед собой огромную лестницу, грозовые разряды в небе, пролетающие мимо куски крови и капли конечностей. Словно я на секунду оказался на Штурме. Этот крик: «Соберись, Шторм!» словно звучал из прошлого и бил по-настоящему.

Ещё один ментальный удар. Только поддерживающий.

Я сосредоточился, собирая всю свою волю в кулак. Я — артефактор. Я — Шторм. Буря — что ветра, что крови — моя стихия!

За моей спиной те, кто поверил в меня, доверился мне. Не ради выгоды, а ради меня самого. Отдать их на растерзание безумной с украденными лицами?

Я почувствовал, как загорелись болью мои глаза, но Взгляду артефактора было наплевать. Только губы прошептали, словно короткую молитву:

— Увидеть сущее. И выжить.

В следующий момент тело затряслось, выхаркивая сгустки крови прямо на кожу сидений.

* * *

Роксана Привалова смотрела в стену и улыбалась. Её план — ни брата, ни отца, — постепенно воплощался в жизнь. И