Первый Артефактор семьи Шторм 3 - Юрий Окунев

— Я готов принять тебя у себя, — сказал я спокойно, от чего в зале кто-то поперхнулся. Макс, не нужно настолько уши греть. А не, это Кефир, который только что удачно утащил из чужой тарелки кусок мяса. — Но при одном условии.

Ангелина побледнела, отдёрнула свои руку от моей, прижала к себе. Но тут же собралась, напустила на лицо свою снежно-королевность, и кивнула:

— Слушаю.

— Я обеспечу тебе кров, еду и безопасность, это не обсуждается. Но я не хочу портить отношения с твоим отцом и делать из тебя беглянку.

Демидова сжала кулаки, уже готовая вскочить из-за стола.

— Дослушай, — резко сказал я, сбивая её с боевого настроя. — Я поговорю с твоим отцом, объясню ему ситуацию. Как артефактор. Как человек, который горит своим делом. Я же понимаю, насколько тебе важно заниматься этим.

— Но тогда он приедет и заберёт меня, — уже совсем по-детски сказала Ангелина.

— А если приедет — я ещё раз поговорю с ним. Никто силой не сможет забрать тебя из моего дома, даже твой собственный отец. Ты покинешь мою территорию только тогда, когда решишь сама.

Ангелина снова попыталась меня перебить, но я замотал головой:

— Пойми, если я скрою этот факт, то спустя время нужные люди всё равно узнают и проблем будет больше. В первую очередь у тебя — мне-то не привыкать, — криво улыбнулся. — Если же я сам позвоню, то буду контролировать ситуацию. А если отец решит силой тебя забрать — то придётся встать на защиту твоей чести.

— Но он одарённый пятого ранга! — вскрикнула Ангелина, от чего некоторые посетители бара повернулись к нам.

— А я артефактор третьего, — глухо, но с широкой улыбкой, ответил я. — И, поверь, ты тоже не промах. Я не хочу доводить до конфликта, но, если что — смогу постоять за себя. И тебя. Но без переговоров у нас не будет шанса избежать его. Так что решай: или я позвоню твоему отцу и постараюсь договориться или… ты побудешь у меня в гостях пару дней, но, скорее всего, это будет последняя наша встреча. Как минимум на долгое время.

Демидова замолчала. Надолго. Несмотря на юный возраст и ещё более юный вид, она умела думать. Оценивать, планировать. Именно она должна была стать наследницей семьи Демидовых, их дела и наследия.

При этом она оставалась артефактором, который любит и знает своё дело, но также и юной девушкой, которая хочет быть свободной в своих решениях. Быть королевой не только чертогов семьи, но и собственной жизни.

Я видел, как глубокая морщина задумчивости пролегла по её ровному мягкому лбу. Как сузились глаза, просчитывающие риски. Как короткие ногти с мягким нейтральным маникюром постукивают по столу, как по кассе с доходом и расходом ситуации.

Спустя почти пять минут, за которые ко мне успел подойти Кефир, изучить Ангелину, снова показать мне язык и радостно убежать на противоположный край бара, где кому-то выставили свежую мясную доску, девушка наконец ответила:

— Шторм, ты прикрыл меня от удара во время того боя. Приказывал другим спешить, когда была ранена. Согласился помочь сейчас, когда я наиболее уязвима и, при этом, умудрился подумать обо мне больше, чем я сама. — Она кивнула. — Я принимаю твоё предложение. Поговори с отцом и, какое бы решение он не принял, я тебе благодарна.

Она положила свои руки на мои.

— Спасибо.

После мы спокойно доели остатки сыра и картошки и засобирались. Ангелина попросила сделать звонок уже из моего дома, а сама пошла в уборную.

— Ладно, у этой самки есть перспективы, Шторм. А узнать её глубже ты сможешь на своей территории. — На слове «глубже» он начал двигать бровями.

— Вы с Яростным будто сговорились.

— Я не виноват! — быстро отбрехался Кефариан и убежал к Максиму, который как раз оплатил счёт и выдвинулся на выход к машине. Он показал мне телефон, намекая, что Черкасов в курсе и ждёт.

Убедившись, что мы ничего не оставили за столом, подошёл к бармену и расплатился.

— Не забудьте её вещи, — сказал он, вытаскивая из-за барной стойки небольшой чемодан синего цвета. — И в следующий раз не тяни так долго — нечего такой красавице сидеть одной по барам.

Говорил бармен серьёзно, даже по-отечески. Так что я просто пожал ему руку. В этот момент как раз вышла Ангелина. Она улыбалась, посвежела. Видимо, наш разговор её расслабил, и она приготовилась принять любую судьбу, какой бы она не была.

Бармен слегка ткнул меня рукой и кивнул в её сторону. Да-да, понял.

Дождался, пока девушка подойдёт, указал рукой на выход, пропуская впереди. Она кивнула и пошла, сложив руки за спиной, кокетливо посмотрела через плечо и выскользнула на улицу.

— Даже не вспомнила про свои вещи, — усмехнулся бармен. — Вот что значит любовь. А ты тупишь! — Он похлопал меня по плечу и переключился на других клиентов.

— Да уж, обрадовал так обрадовал, — покачал я головой и пошёл следом.

На улице уже стемнело, горели фонари. Ангелина оглядывалась, изучая улицу.

— Ну, где твоя машина? Хочу поскорее добраться до дома и отдохнуть!

Она выглядела такой счастливой, свободной, красивой. Лживой.

Словно отзываясь на мои мысли, на левой руке возникла горячая пульсирующая боль. Не сильная, но сжимающая руку как браслет.

— У меня нет машины, — с улыбкой ответил я, ставя чемодан рядом и отпуская ручку.

— Как это нет? — удивилась Ангелина. — А водитель тогда тебе зачем?

— Водитель болен, — спокойно ответил я, заводя руки за спину, как на дворцовом приёме, и приближаясь к девушке.

— Да? Ой, прости, мне казалось, он поправился. — Ангелина вдруг слегка засуетилась, потянулась к сумочке.

— Не стоит, — тихо сказал я, а активированный Флеймигатор коснулся её бока.

Лицо девушки исказила гримаса гнева, она было дёрнулась, но тут же зашаталась, схватилась за голову.

— Что ты…? — попыталась она сказать, но потеряла равновесие.

Я успел поймать её на руку, как в танце. Достал телефон, стараясь не сводить с девушки взгляда и не теряя концентрации.

— Антон, быстрее сюда. И, надеюсь, ты всё ещё носишь наручники с собой.

Вокруг нас уже собралось несколько человек, кто-то предлагал вызвать скорую помощь. Подъехал Черкасов, выскочил Максим.

— Я лекарь, разойдитесь! — прокричал он. Быстро осмотрел девушку, потом кивнул. — Это стресс. Глава, кладите её в машину.

Глава? А что, действительно — так фамилию не нужно называть, а статус показали.

Люди расступились, я положил девушку в машину.

— Присмотрите за ней, — приказал я, и как только захлопнул