Тайга - Лина Кэрл

— Сейчас ты извинишься, поднимешься на третий этаж и сиганешь вниз.

Официант захрипел. В уголках губ вспенилась кровавая слюна, глаза вылезли из орбит. Марк убрал руку. Парень извинился и, словно повинуясь команде, резко развернулся и направился к лестнице.

— Марк, нет! Останови его! Он не виноват, просто очарован!

— Расскажи все и, возможно, спасешь мальчишку, — рявкнул Марк, схватил мою руку и прижал ее к столу.

— Что рассказать? — Я судорожно пыталась понять, о чем он хочет узнать. — Мои глаза могут очаровывать. Люди теряют контроль, если на мне нет заколки…

— Знаю. На меня твои чары не действуют. Говори, почему ни разу не спросила о своем ухажере?

— Ты о ком?

— Об Алексе, черт возьми!

— Потому что не помню его!

— Что?! — густые брови подскочили вверх. Марк с силой надавил на висок. Шрам прямо на глазах приобретал ярко-красный оттенок.

— Не помню! Спаси парня!

Марк щелкнул пальцами, и официант послушно остановился на третьем этаже.

— Как это возможно? Как ты смогла так быстро забыть Азарова?

От волнения у меня перехватило дыхание. Все происходило слишком стремительно. Не услышав моего ответа, Марк снова щелкнул пальцами — официант двинулся к перилам.

— Эскери — дух тайги, он стер мои воспоминания о чувствах. Я не вспомню Алекса, пока снова не увижу его. Но Кира убила твоего племянника! Прошу, спаси парня!

— Для чего медальон?

— В нем сила стихий. Если Власова завладеет им, ее возможности станут безграничными!

Снова щелчок — и официант застыл на краю лестницы. Марк поднялся и, не отпуская моей руки, направился к выходу.

— Я помогу вернуть медальон, если будешь слушаться.

Щелкнув пальцами последний раз, Велозаров оборвал жизнь официанта и, не обращая внимания на испуганные вопли людей, поспешил к лимузину.

— Что… что ты наделал?! Парень не виноват! Это я, мои чары!

Марк открыл заднюю дверь автомобиля и швырнул меня на сиденье. Ярость изуродовала его лицо, шрам у виска стал огненно-алым.

— Запомни: я никому и никогда ничего не прощаю, имей это в виду! — прорычал он, захлопнул дверь и уселся рядом с шофером.

— Тогда давай, убей и меня! Я ведь тоже считаю тебя редкой сволочью! Ошибка природы! — визжала я, стуча кулаками по перегородке, отделявшей водителя от пассажиров. Вскоре мои крики стихли, перейдя в вой беспомощности и вины.

— Лана, — прозвучал писк Василия, — это его мир, другой мир. В нем нет жалости, и ты должна принять его. Думаешь, официант — первая жертва оборотня? Когда-нибудь и тебе придется убить изз-зза любви…

— При чем здесь любовь? Это комплексы психа!

— Воззможно, но посмотри на все с другой стороны. Марк — сильный хищник, вожак стаи. Его боятся, уважают и подчиняются. Думаешь, оборотень смог бы стерпеть унижение от сопливого юнца, тем более на глаззах той, от кого три недели не отходил ни на шаг? Если бы ты видела, как он вытирал твои слеззы… Ззнаешь, сколько медицинских светил побывало воззле твоей кровати? Если бы ты это видела, ни зза что не поверила в чувство вины перед Ангеликой и, наверное, постаралась понять его поведение. Не ззабывай, Марк — порождение хаоса. Ззачем тебе это рассказываю? Оборотни не выззывают у меня симпатии, ззато ты уже давно к ним неровно дышишь.

Я замолчала, обдумывая его слова и вытирая глаза.

— Какая любовь? Тебе померещилось. Я просто похожа на Лику, которую он любил. И все равно — это не оправдывает убийство!

— В мире людей нет, но ты столкнулась с другой реальностью и должна принять ее. Тебе тоже придется отнимать жиззни. Ты Хранитель. Наверное, зземные ставленники должны иметь холодное сердце, чтобы каждый раз не рыдать в подушку и не корить себя зза содеянное. Но слушая твой мотор, сильно сомневаюсь в правильности кандидатуры стража, которого выбрала Зземля.

Прислонившись к окну, я думала над тем, что сказал мудрый жук. Василий прав. Пора прекращать лить слезы. Совсем скоро мне предстоит встреча с Кирой, тиграми или еще кем-нибудь, кто станет угрозой для тайги и Поляны жизни. И тогда у меня не будет времени выбирать, какие способы использовать для их спасения. Я уже сейчас должна быть готова. Я не боюсь собственной смерти и без сожаления отдам ее за других, но смогу ли убить? Смогу ли забрать жизнь у существа из плоти и крови? Скорее всего, нет, по крайней мере, пока нет. Может, потому что еще не ощутила масштабной опасности, которая угрожает людям и моему краю, и даже представить ее не могу. А может, я и вправду не готова? Признавая собственную несостоятельность, я выбрала позицию трусливого страуса и постаралась сменить тему беседы.

— Вася, расскажи об Алексе. Каким он был? После встречи с Эскери я все-таки стала черствой… Сгораю от стыда, понимая, что не переживаю по поводу его смерти, а ведь Алекс был дорог мне. Он нарушил договор, пытался спасти, но даже смерть незнакомого официанта вызывает у меня больше эмоций, чем гибель Азарова. Мозг отказывается возвращаться в наше с ним прошлое. Какой-то ступор, блокировка, и все тут. Как жаль, что у меня не осталось даже фотографии… Вась, я любила его?

— Ну… — жук задумался, вылез из подвески и быстро зашевелил усиками, — по крайней мере, говорила об этом.

— А как он выглядел?

— Черные волосы, темные глазза, две руки, одна нога…

— Он был калекой? Ой, прости, — спохватилась я, извиняясь перед тем, кого уже нет в живых.

— Я пошутил. Две ноги, но ты права насчет калеки: ушей у него точно не было…

— Что? Как же мы общались?

— Да шучу я, обыкновенный парень. Ну и оборотень, конечно. Ззачем тебе? Хочешь еще месяц скулить под одеялом? Ззабудь и живи дальше.

— Забыть? Единственный мужчина в моей жизни уже и так вычеркнут из памяти. У меня не будет другого шанса испытать женское счастье. В том смысле, что… хотя зачем я это рассказываю? Ты все равно не поймешь. Да и мне пора перестать витать в призрачном небе. Меня вообще ничего не должно волновать, кроме…

— Какая ты еще глупая! Каждое существо имеет право на второй шанс. Думаешь, у всех первая любовь была счастливой? Если б не было второй воззможности, человеческий род давно прекратил бы свое существование. Да мы все бы вымерли от одиночества!

— Мои родители сумели пронести любовь через всю жизнь, и я так хотела.

— Мало ли чего ты хотела? Жиззнь прожить — не поле перейти.

Лимузин остановился на вертолетной площадке аэропорта. На землю опустилась морозная январская ночь. В небе ярко мерцали звезды, словно бриллианты на бархатной