Главная проблема ректора космической академии - Алиса Линд

— Что ты с ними сделал? — спрашиваю я Таррела, когда мы отлетаем достаточно далеко от госпиталя.

Таррел смотрит в окно.

— Так ли это важно? — переспрашивает задумчиво.

— Мне важно, — упорствую.

Он поворачивается ко мне и ласково смотрит в глаза.

— Это не очень принято, можно сказать, моветон — воздействовать на своих. Но с этими желтыми стервятниками не стыдно применить внушение. Я вложил им в головы мысль, что они пришли не вовремя и нужно подождать.

Я моргаю.

— Так что, они атакуют нас после слушаний?

— Нет, мы уйдем так, что нас никто не заметит, — Таррел обольстительно улыбается, и я невольно проникаюсь его спокойствием.

Здание Совета не похоже на небоскребы, возвышающиеся вокруг. Это огромное каменное собороподобное сооружение с массивным куполом, блестящими отполированными стенами и высокими арочными окнами. Оно древнее. Настоящий символ власти.

Нас проводят не через главный вход, а в специальное помещение, где находимся только мы. Будто за кулисами. Таррел так и держит руку у меня на талии, одним лишь этим жестом подбадривая меня.

Из этого помещения слышно, что происходит в зале — оттуда доносится приглушенный гул голосов — собралось уже много людей. Это важно. Важно не для меня, а для истории, которую я собираюсь рассказать.

Дверь в зал открывается, оттуда выглядывает ксорианец с короткими, всего до подбородка, но заплетенными в узкие косички волосами, и велит нам проходить в зал.

Мы выходим и оказываемся на чем-то вроде сцены. На ней стоит несколько трибун, две из которых занимаем мы с Таррелом. В глаза бьют софиты, но я могу разглядеть зал. Он огромный, с анфиладой кресел, просветов почти нет, заняты практически все места.

Пять кресел в первом ряду со стойками, на которых закреплены микрофоны, пустует. Это места членов Совета Ксора. Этих пятерых пока нет.

Я чувствую себя неловко — стоять перед несколькими сотнями ксорианцев, видя перед собой только мутную дымку темного зала сквозь слепящий свет софитов. Дышу на счет, пытаясь успокоиться.

Зал гудит, как разворошенный улей, и я волей-неволей начинаю думать, что они все меня ненавидят. Я же «расово неполноценная». Убедить себя, что это не так, не получается. Я очень нервничаю.

Участвовать в слушаниях казалось мне неплохой идеей, а сейчас я боюсь, как бы ксорианцы не признали меня объектом для изучения, и я прямо отсюда не отправилась в лабораторию на опыты.

Хочется убелить себя, что Таррел не позволит этому случиться, но он не всесилен. Он сказал, что не оставит меня. Но что, если его влияния не хватит? Что со мной будет?

Гвалт в зале внезапно стихает, когда через главную дверь входят члены Совета Ксора. Сами Коронаторы. Одеты в парадные мантии разных цветов, символизирующие область их контроля. Они не торопясь идут по центральному проходу и расходятся по своим местам в первом ряду.

Взгляд выхватывает лицо моего отца. Каэл Драксар. Мощный, как вековой дуб, от него веет уверенностью и силой. Серебристая, как ртуть мантия подчеркивает крепкую фигуру и широкие плечи. У него чёткие, строгие черты лица. А зеленые глаза, посаженные чуть шире, чем предполагают пропорции прекрасного — точно такие же, как у меня, только по-ксориански переливаются перламутром.

Я узнаю его мгновенно, и по нему вижу, что он тоже меня узнал.

Он знает, как я выгляжу. Боги… Значит, он не просто откупался, а правда следил за моей жизнью… просто не мог официально объявить меня своим ребенком из-за политики?

Я не знаю, что чувствовать. Злость? Радость? Страх? Я в полном смятении.

Мой отец поднимает небольшой молоток и бьет им по подушечке рядом с микрофоном у своего кресла.

— Слушания Совета Ксора, — по большому залу эхом разносится его повелительный глубокий голос, — объявляются открытыми!

И стартовым щелчком звучит ещё один удар молотка.

52.

Пять фигур в тяжёлых мантиях сидят напротив. Они расположены полукругом, как судьи. И молчание. Их молчание — это не степенное ожидание ответов, а психологическое давление на подсудимую, то есть меня.

Первым начинает говорить мужчина с серыми волосами, хищными чертами лица и цепким взглядом, от которого по позвоночнику пробегает холод.

— Курсант Мэлтис, — произносит он ледяным тоном. — Вы обвиняетесь в незаконном проникновении в Академию, в использовании пиратских технологий и в участии в незаконных экспериментах.

— Что? — вырывается у меня.

Я забываю вдохнуть. Обвинения?! Мне кажется, я ослышалась. Я думала, что меня вызвали в Совет как героя. Ну, или хотя бы как свидетеля. А выходит, это публичная порка. Разбирательство, призванное решить мою судьбу, а точнее, показательно покарать.

Мужчина даже не моргает. Все в его виде говорит: «Я тебя зарою».

Не понимаю, что я ему сделала, но он настроен кардинально против меня.

— Вы совершили подлог, пробрались в Академию, не имея на это права и с использованием пиратских технологий.

— Я не подделывала документы! — тут же парирую я. — Меня принял официальный отбор!

Он не слушает.

— Вы использовали запрещённый чип для скрытия своей биологической природы. Более того, — он делает лёгкий жест.

На голограмме, повисшей между трибунами и залом появляется фотография моего чипа, до того, как его доработал Пэрис.

Меня бросает в жар.

— Этот чип создан пиратами., — припечатывает мужчина. — Вы приобрели его на черном рынке!

— Да, чип пиратский, но это только потому что официальных нет! Он лишь позволил мне находиться среди ксорианцев. Вступительные испытания я прошла сама! — выговариваю громче, чем следует. — Вам самим давно пора создать собственные, чтобы лица со смесью ксорианской и человеческой крови могли существовать в вашем обществе!

— Полукровкам не место среди чистокровного населения, — выдает мужчина.

В зале поднимается тихий гул. Я бросаю взгляд на Таррела. Он смотрит на всё это так, будто сам только что осознал масштаб происходящего.

Его челюсть сжимается.

Он не ожидал обвинений. Он был уверен, что меня вызвали для разбирательства.

— Коронатор Велсатор, — женщина с мягкими чертами лица и длинными серо-голубыми волосами бросает на него колючий взгляд. Она единственная не смотрела на меня как на отброс. — Вы себя слышите? Вы только что заявили, что полукровному населению не место на Ксоре?

Тут у меня складывается пазл. Этот тот самый негодяй, который изначально топил за то, чтобы Пэрис ставил на мне опыты. Понятно теперь, что он будет