"Зарубежная фантастика -2024-11. Книги 1-19 - Дэвид Фридман Джерролд

– Все идет в основном по вашим планам развертывания на случай чрезвычайного положения. Вы здорово все расписали. Мы распыляем аэрозоль. Подготовили тигров и мины. У нас имеется двенадцать огнеметов и пятнадцать реактивных установок. Все в порядке…

– Угу. А сколько червей в колонне?

– По меньшей мере шестьдесят или семьдесят тысяч. – Она погладила меня по плечу. – Не все так плохо, как кажется. Вертушки бомбят их всю ночь. Это задерживает движение. Они появятся не раньше завтрашнего полудня, а к тому времени нас уже здесь не будет.

– Вы должны найти Лиз.

– Найдем, я вам обещаю. – Лопец отвела глаза. – Послушайте, мне надо идти. Вокруг по-прежнему шныряют черви…

– Лопец! – требовательно сказал я.

Она остановилась, держась одной рукой за полог.

– Чего ты не сообщила мне?

Она опять отвела глаза, потом посмотрела на меня. Жалобно.

– Простите, я больше ничего не собиралась сообщать…

– Что?

Она опустила глаза. Ей было трудно.

– Зигель вышел в отставку.

Я был накачан ПКД. Я ничего не чувствовал. Но ее слова врезались в меня и потрясли до самого основания.

– Как? – едва выговорил я.

– Червь. Не спрашивайте.

– Он опять затеял авантюру, верно? Она пожала плечами: – Червь еще здесь. Мы пометили его гарпуном и следим за ним. Я его убью.

– Не глупи, Лопец. Пусть себе живет… Она покачала головой: – Сейчас не ваш выход, amigo.

И, пригнувшись, вышла из палатки, оставив меня одного. Еще более одинокого, чем когда-либо.

Перед самым рассветом я проснулся в холодном поту от ужаса. Было слишком тихо. А потом я понял почему. Шумное дыхание Бенсона больше не слышалось. Я позвал на помощь, но никто не пришел.

Продолжающиеся исследования гнезд-мандал обнаружили невероятное богатство жизни в полностью развитой хтор-ранской колонии. Становится все более и более очевидным, что сложность и размах жизни в гнезде, по-видимому, и есть самое удивительное во всем хторранском заражении.

Некоторые отождествляют мандалу с муравейником или термитником или описывают такие поселения как подземные города. Подобные сравнения, возможно, и полезны, но в целом дают совершенно неверное представление о мандале.

В действительности хторранское гнездо – это грандиозная живая система, которая перерастает отдельные составляющие ее виды. Все растения и животные, живущие и процветающие в пределах мандалы, – слуги гнезда. Даже гастроподы, неоспоримые хозяева, являются, по сути, слугами этого биологического процесса.

«Красная книга» (Выпуск 22. 19А)

41 ШРАЙБЕР

Надежная информация позволяет с полной уверенностью сказать: «Я не знаю».

Соломон Краткий

Боль не отпускала ни на мгновение, однако утратила способность причинять страдания. ПКД были мощным средством, но они заглушали физическую боль, а не душевную. Они не могли остановить поток переживаний, и от них мне все равно было больно.

Я мог только лежать на койке и думать. Чувства так сильно сжимали грудь, что я едва мог дышать. Что, если она мертва? Одно это давило на меня, словно целая Вселенная. Как я смогу жить без нее дальше? Что буду делать? Куда пойду? Я подумал о смерти. Но я дал слово Лиз, что не убью себя…

Меня ужасала мысль, что придется идти по жизни в одиночку, не имея никого, чтобы поделиться, посмеяться или просто обнять в самый глухой час темной холодной ночи, когда все демоны, что живут в моем мозгу, крадучись заползают в кровать. Что я больше никогда не почувствую вкуса ее губ, ее содрогающегося в экстазе тела, прижатого к моему. Я лежал, желая ее сильнее, чем когда-либо, – но единственная живая душа на этом свете, в которой я нуждался, была мне недоступна. «Просто скажите, что она жива», – молил я. Но никто не отвечал. Я вспоминал запах ее волос, тихие горловые звуки, которыми она привыкла успокаивать меня. Я думал о чувстве, которое она у меня вызывала, и тупая боль во мне нарастала все сильнее и сильнее. Я с головой погружался в свой самый страшный ночной кошмар. Будущая жизнь лежала передо мной как на ладони. Пустая. Я стал пустой умершей ракушкой. Солнце тускнело по мере того, как я становился старше – нелюбимый, всеми забытый, пока наконец не сморщился, усох и, рассыпавшись прахом, развеялся по ветру – пустая шелуха памяти.

Если бы я только мог вернуться назад, ненадолго, хоть на мгновение, как-то остановить время, как-то изменить все – но воспоминания закрывались, словно окна, и быстро исчезали вдали. Настоящее и скрывающееся за ним будущее врывались в меня дикими галлюцинациями.

Я плакал, лежа на раскладушке. Лежал на спине, и слезы заливали глаза. Я давился рыданиями. Но никто не подходил ко мне. Никто не заботился. обо мне. Еще никогда я не чувствовал себя таким беспомощным, таким обманутым, потому что наконец окончательно запутался в своей жизни и на сей раз выпутаться мне не удастся. На сей раз все было по-настоящему. Пылью занесет кости мира. Я буду бродить в лохмотьях. Все подписано и скреплено печатью. Лиз мертва, и я остался один.

Мне было очень больно. И никто и ничто не могло мне помочь.

Но больнее всего становилось от невозможности встать и что-нибудь сделать. Что угодно. Дайте мне хотя бы стать частичкой всего этого! Что-то происходило, но никто не говорил мне об этом. Я сам слышал вдалеке крики, пурпурные звуки, шум тигров, редкие взрывы и только однажды рокот вертушки, а затем приглушенный рев огнемета.

Чем дольше я лежал на своей распухшей спине, тем большую безысходность испытывал; чем большую безысходность я испытывал, тем меньше мне хотелось оставаться неподвижным. Когда пришли за телом Бенсона, я уже сошел с ума. Я хватал их за руки.

– Что происходит? Где Лопец? Нашли Лиз? Когда прилетят вертушки? Позвольте мне помочь. Принесите телефон. Дайте дистанционное управление. Я могу управлять тигром прямо отсюда. Дайте мне сделать хоть что-нибудь…

В конце концов я пришел в такое неистовство, что кто-то позвал доктора Шрайбер. Она пришла с аэрозольным инжектором.

– Где доктор Майер? – требовательно спросил я, пытаясь сесть.

Шрайбер толкнула меня на подушку.

– Ее нет.

– Что вы имеете в виду? Что происходит? Она шумно выдохнула: – Понимаете, мне жаль. Все катится к чертям. Где-то поблизости обнаружилась большая роща волочащихся деревьев. Кругом роятся квартиранты. Вертушки не могут приблизиться. Две уже потерпели аварию. Они не приземлятся, пока не найдут рощу и не сожгут ее. Мы послали на поиски тифов. А если вам этого мало, то мы привлекаем к себе червей.

– Где Лопец?

– Не знаю. Черви смели часть лагеря. Мы недосчитываемся многих.

– Кто командует боевым