Возродившийся - Георгий Лопатин

весь какой-то осунувшийся… Понятно, что не мальчик давно, нервная работа, но чтобы за год так сильно сдать? Тут явно сказывалось нервное перенапряжение последних недель.

«Что у них произошло?» – подумалось Дмитрию, только сейчас осознавшему, что ранее встреченные сотрудники имели еще более хмурый вид, чем прежде.

– Лейтенант Громкий, по вашему при…

– Заходи, садись, – устало махнул рукой хозяин кабинета, после чего растер ладонями свое лицо, чтобы хоть немного взбодриться. – Знаешь главный армейский принцип?

– Инициатива имеет инициатора, товарищ генерал-майор…

– Зови по имени-отчеству… – поморщился Барышников. – Но ты прав Владлен. А ты у нас инициатор… Я много думал о твоем предложении и оно мне очень нравится… чем дальше, тем сильнее. Или откажешься от своей идеи? Отдашь на реализацию более опытным товарищам?

– Никак нет Владимир Яковлевич. Готов приложить все усилия, чтобы реализовать свою задумку!

– Что ж, я в этом нисколько не сомневался… Через неделю, я хочу увидеть твой оперативный план.

– Э-э… товарищ генерал-майор…

– Что?

– Не поймите меня превратно, но как много людей увидит этот план?

– К чему это ты?

– Хватит одной утечки, чтобы…

– Ты-то откуда узнал?! – вдруг воскликнул Барышников, хлопнув ладонью по столу в порыве раздражения. – Или уже успели растрепать?!

– О чем?..

– Об, как ты выразился, утечке!

– Э-э… не совсем понимаю, о чем вы…

– Да?.. – резко успокоился замначальника Управления «С» ПГУ. – Нервы ни к черту уже… Не КГБ, а…

Барышников болезненно скривился.

– Предатель, товарищ генерал-майор? – осторожно спросил Дмитрий.

Тот вздрогнул, а потом всмотревшись в Носова, как-то обреченно кивнул.

– Предатель, еще какой предатель Владлен… всем предателям предатель… Ладно, все равно скоро все узнают… переметнулся на сторону врага Анатолий Голицын, наш резидент в Европе… вся связанная с ним разведсеть обрушилась… идут аресты наших людей… так что да, я хорошо понимаю твои опасения… где есть один иуда, там и второй отыщется… Сейчас головы полетят…

Дмитрий понятливо кивнул. Власть естественно воспользуется таким шикарным поводом, чтобы убрать опасных и неугодных для себя людей.

Носов подобрался. Не воспользоваться такой удачной ситуацией было бы неразумно. Именно сейчас руководство ПГУ должно стать особенно податливым для внедрения новинок, дабы предотвратить подобные провалы в будущем.

– Товарищ генерал-майор, разрешите вопрос по этой теме?..

– Давай…

– Почему для определения потенциальных предателей не используются полиграфы?

– Хм-м…

Барышников на несколько секунд замер, словно застигнутый врасплох на месте преступления.

– Вам рассказывали об этих приборах в Школе?

– Нет… и это меня удивило.

– Откуда ты тогда знаешь об этом способе выявления лжи?

– Хоть убейте, не помню, где слышал или читал, но знаю, что еще во время Первой мировой войны американцы так разоблачили у себя немецкого шпиона.

– Вот как?

– Так точно. И мне удивительно, что КГБ не пользуется таким инструментом, хотя, казалось бы, в нашем деле это необходимо, ведь если проводить регулярные проверки, то можно выявить предателей, и отказ от использования полиграфа выглядит как… отказ здорового человека от использования в драке с сильным противником левой руки. По сути, сами себя делаем добровольными инвалидами, в то время как наш противник не стесняется использовать обе руки.

– Хм-м… мн-да… говорящая аналогия… Скажу честно: никогда не задумывался об этом…

Барышников выглядел при этом несколько растерянным, словно сам удивлялся такому положению дел.

– Но видимо раз не используются, значит на то есть причины… Наверняка это средство можно обмануть.

– Наверное… но согласитесь Владимир Яковлевич, пока научатся обманывать, можно выявить неблагонадежных.

– Пожалуй… Но еще есть элемент возможной обиды, дескать мы не доверяем своим людям, что тоже может плохо сказаться на морали.

– Не знаю, товарищ генерал-майор… Лично я бы с пониманием отнесся к подобным проверкам. Не зря же говорят, что доверяй, но проверяй. В конце концов лучше потерпеть недовольство, чем одна пропущенная гнида сдаст десятки, а то и сотни агентов врагу обрушив всю систему разведки, кою потом придется восстанавливать многие годы.

– Это да…

– У меня вообще возникло подозрение, что неприятие использования полиграфа было внедрено в наше сознание врагом нашей службы в том числе и для того, чтобы его самого так не раскрыли. Ведь если проверять, то всех без исключения.

– Хм-м… действительно.

– В общем товарищ генерал-майор, мой план не имеет смысла, пока точно не будет ясно, что люди о нем знающие проверены и перепроверены, что никто из них не является предателем и не сдаст все противнику. Как вы правильно сами сказали, где есть один иуда, там и второй отыщется.

Барышников согласно кивнул и после короткой паузы сказал:

– Ты прав… риск слишком велик. Ладно… план все-таки готовь, а что до всего остального, я подумаю, что можно сделать…

Глава 16

Когда молодой, но перспективный сотрудник ушел, генерал-майор Барышников замерев словно статуя, уставился в окно и смотрел на улицу невидящим взглядом. Спустя минуту, опомнившись, он взялся за трубку телефона и набрав нужный номер, спросил:

– Михаил Степанович, есть минутка для разговора?

– Заходи… поговорим, – раздалось в ответ после короткой паузы.

Уже через десять минут Барышников находился в кабинете своего нового непосредственного начальника генерал-майора Цымбала, что был на десять лет младше своего подчиненного.

– Что случилось? – спросил хозяин кабинета, так же, как и заместитель выглядевший не самым лучшим образом.

Но оно и понятно, ПГУ вышло на форсированный режим работы не только и не столько из-за предательства «аристократа», сколько из-за начавшейся операции в Карибском море, с поставками ракет на Кубу, и сейчас кровь из носу