Слово мастера - Александра Лисина

Тан Альнбар только горестно застонал.

— Я тебя убил!

— Это на благо рода. Но какое-то время у меня еще есть, так что вставай. Нам предстоит много работы. И к тому времени, как меня не станет, ты должен будешь суметь во всем меня заменить…

В себя я пришел, лежа на полу, под громкий писк отчаянно надрывающегося блокиратора, не менее громкое верещание встревоженного йорка и до кучи с омерзительным ощущением, что только что выбрался из ада.

Мое тело пылало. Казалось, что кожа обожжена до такой степени, что коснись ее или капни сверху капельку масла, как оно тут же закипит и с шипением взорвется, разбрасывая вокруг себя раскаленные капли.

При этом меня крутило и ломало, почти как тана Альнбара когда-то.

Из носа снова обильно текла кровь. С глазами и ушами тоже творилось неладное. Так что я даже не заметил, что в комнате появился посторонний, и не понял, кто именно меня зовет. А сообразил, что к чему, лишь через несколько сэнов, когда рвущая меня на части боль поутихла, чьи-то руки помогли мне принять вертикальное положение, а перед глазами вместо кровавой маски проступило встревоженное донельзя лицо наставника, при виде которого я с облегчением выдохнул и просипел:

— Дайнова память…

— Опять видение?

— Да, клайр его забери! — хрипло выдохнул я.

— Это уже переходит всякие границы, — нахмурился лэн Даорн, положив ладонь на мой пылающий лоб. — Хорошо еще, что меня Ши разбудил. У тебя жар. Ты весь горишь.

Я устало закрыл глаза.

Ах вот как он так быстро тут оказался…

Молодец малыш. Сам сообразил. А может, Эмма отправила его за помощью. Потому что мне было чертовски нехорошо. Хотя уже и не настолько хреново, как в самые первые мгновения.

Пожалуй, мне все-таки придется ближайшей ночью навестить Альнбара Расхэ и спросить его о причинах, потому что на такое дерьмо я, прямо скажем, не подписывался.

Йорк тем временем перестал тревожно пищать и затих, уткнувшись носом в мою вспотевшую шею. Тогда как лэн Даорн быстро сходил в ванную и, намочив полотенце, приложил его к моему разгоряченному лбу. И я с облегчением в него уткнулся, чувствуя, как остывает раскаленная кожа и как постепенно проходит ощущение, что с меня ее только что сняли заживо.

Это было даже хуже, чем когда я портил аппаратуру Кри в поисках похищенной Арли. Хуже, чем когда-либо. Проклятый сон буквально выпил из меня все силы. Как будто это не тан Альнбар, а я тогда стоял перед его отцом на коленях. Как будто это я горел, не зная куда деваться от этой страшной магии. И как будто это в мою несчастную голову вливался бушующий поток столетиями собираемой информации, после которой создавалось впечатление, что я похож на раздувшийся от избытка жидкости бурдюк.

Впрочем, насчет последнего это была почти правда, потому что многое из того сна, что успел увидеть, понять и осознать тан Альнбар, я прочувствовал сегодня на себе. Поэтому же я знал, почему на самом деле он оставил после себя такие подробные записи по проекту «Гибрид». Знал теперь, что тан, пройдя однажды этот проклятый ритуал, не захотел такой судьбы для своих детей. Знал, что он когда-то сделал не только эти записи, но и вообще с того момента взял за привычку записывать свои действия и мысли, чтобы потом систематизировать их и передать потомкам в более сжатом виде.

Он планировал кардинальным образом пересмотреть способ передачи знаний.

Считал, что доверять их одному-единственному человеку слишком опасно. Людей может скосить болезнь, мор или обычная пуля. Тогда как файлы уничтожить будет намного сложнее. Хотя, как показала практика, и тот, и другой способ могли одинаково не сработать.

Когда я перестал харкать кровью и немного остыл, наставник помог мне добраться до душевой, чтобы я смог ополоснуться и привести мысли в порядок.

Холодная вода и правда помогла.

Все остальное сделала Эмма. Так что уже через четверть рэйна я полностью пришел в себя, окончательно успокоил йорка и смог наконец рассказать о том, что сегодня увидел.

— Я не знал, что, помимо обряда памяти рода, существует способ передавать эти знания напрямую, — задумчиво обронил лэн Даорн, когда я замолчал. — Получается, Расхэ на обычный ритуал решили не полагаться?

— Скорее, они его продублировали. Собрали все самое важное в одно место, потому что данные, которые получил Расхэ, имели значение лишь в текущем моменте. Ему дали не все вообще сведения по поводу рода, а лишь те, что облегчили бы ему вступление на должность тана и позволили продолжить дела предшественников так, словно те никуда и не уходили. На самом деле это очень удобно, — вздохнул я, вытерев ладонью повлажневший лоб. — Один тан ушел, другой пришел. Но для рода ничего не изменилось. Потому что новый тан уже целиком и полностью в курсе дел старого, причем даже в таких вопросах, о которых вслух не говорят.

— То есть это еще и способ надежно сохранить родовые тайны, не доверяя их бумаге, съемным носителям или другим материалам? Прямая передача…

— Да. Расхэ, похоже, и впрямь сумели сохранить старые знания. И если в других родах ритуал передачи власти заканчивается всего лишь передачей ритуального венца, то Расхэ…

Я поморщился.

— Оказывается, они были рисковыми ребятами, где каждый последующий тан, по сути, убивал предыдущего. После ритуала ни один из танов не прожил больше года. Причем они сами на это шли. Сами освобождали дорогу детям. И как только чувствовали, что не справляются или устают, по своей воле уходили со сцены.

Наставник только покачал головой, и мне, признаться, это тоже было непонятно. При современных технологиях мудрость поколений можно было сохранить и передать потомкам намного более простым и понятным способом. Не избавляться от стариков. Дать им возможность дожить ту жизнь, что у них осталась. Нянчиться с внуками и правнуками. Своими глазами смотреть на то, как растет и расцветает род…

С этой точки зрения позиция тана Альнбара Расхэ была мне намного ближе, чем точка зрения его отца или деда. Так что если мне однажды придется выбирать, то я, скорее всего, поступлю так же, как и он. Просто потому, что считаю это правильным.

— Ладно, — со вздохом сказал наставник, когда я окончательно очухался. — Ты