Ярость светила - Эдуард Сероусов

панорамного окна своего офиса на верхнем этаже башни Глобального Консорциума, наблюдая за городом внизу. Солнце только начало подниматься над горизонтом, окрашивая небоскрёбы Нью-Шанхая в розовато-золотые тона. Казалось, всё было как обычно – сверкающий мегаполис просыпался, наполняясь жизнью и движением. Но Вайс знал, что эта нормальность – иллюзия. Песок в часах человеческой цивилизации стремительно истощался.

Он глотнул из чашки эксклюзивный горный чай, собранный с высокогорных плантаций, где ещё сохранялась нетронутой природная среда. Сколько таких чашек ему осталось выпить до того, как мир изменится навсегда? Десятки? Сотни? Зависело от того, насколько эффективно он сможет воплотить свой план.

Дверь бесшумно открылась, и в офис вошёл Генрих Шеффер, его личный помощник и один из немногих людей, кому Вайс полностью доверял.

– Все члены Внутреннего Совета на связи, господин президент, – сообщил он. – Ожидают в защищённой конференц-сети.

Вайс кивнул и подошёл к своему рабочему столу, активируя голографический экран. Перед ним появились изображения двенадцати человек – руководителей крупнейших корпораций мира, высокопоставленных военных и представителей политической элиты. Формально они все были членами разных комитетов Совета Выживания, но на самом деле составляли теневую группу, лояльную лично Вайсу.

– Коллеги, – начал он без предисловий, – время действовать. Наша разведка подтверждает, что вторая вспышка будет значительно мощнее, чем предполагалось в официальных прогнозах, и наступит раньше. Мы не можем больше тратить ресурсы на проекты, которые не принесут результата до катастрофы.

Он активировал на экране список проектов и выделил несколько пунктов.

– Проект "Ковчег" – строительство общедоступных убежищ по всему миру, Проект "Аврора" – развитие атмосферных защитных систем, Проект "Наследие" – сохранение культурного и биологического разнообразия… – он провёл рукой по голограмме, и все выделенные проекты оказались перечёркнутыми. – Все они будут официально приостановлены в связи с "выявленными техническими проблемами и необходимостью пересмотра спецификаций".

– Это вызовет массовые протесты, – заметила Виктория Чен, генеральный директор ТрансПацифик Индастриз. – Особенно после утечки информации о наших частных инициативах.

– Именно поэтому необходимо действовать сейчас, – ответил Вайс. – Перенаправить все ресурсы на Проект "Цитадель" и завершить его до того, как общественное мнение сможет оказать значимое влияние.

– А что насчёт Хокинса и Пател? – спросил генерал Монтгомери. – Они не примут такое решение безропотно.

– Оставьте их мне, – холодно улыбнулся Вайс. – У меня достаточно рычагов давления, особенно на Пател с её Аризонским комплексом. Что касается остальных… – он сделал выразительную паузу, – у меня есть план на случай активного сопротивления.

– Вы предлагаете физическое устранение? – уточнила Чен, её лицо оставалось невозмутимым.

– Только в крайнем случае, – покачал головой Вайс. – Нам нужны их умы. По крайней мере, до тех пор, пока наши проекты не будут завершены. Но их можно нейтрализовать другими способами. Дискредитация. Изоляция. Бюрократические препятствия. Мы контролируем ресурсы – без нас они бессильны.

Среди членов Внутреннего Совета последовало молчаливое согласие. Каждый из них уже принял неизбежность жертв и сделал свой выбор. Лучше спасти избранных, чем не спасти никого.

– Есть ещё один вопрос, – продолжил Вайс. – Данные нашей глубокой разведки указывают на существование ещё одного проекта, о котором нам не сообщили. Кодовое название – "Геном". Предполагается, что это какая-то биотехнологическая инициатива, связанная с адаптацией человеческой физиологии к новым условиям. – Он посмотрел на Монтгомери. – Генерал, нам необходимо выяснить детали и либо интегрировать этот проект в нашу стратегию, либо нейтрализовать его.

– Будет сделано, – кивнул Монтгомери. – Мои люди уже работают над этим.

Вайс отключил проекцию проектов и вывел новую – карту с отмеченными локациями по всему миру.

– Это наши "острова спасения" – изолированные, самодостаточные комплексы, готовые выдержать даже самый мрачный сценарий. Строительство "Цитадели-1" в Патагонии и "Цитадели-2" в Гималаях завершено на 87 процентов. Орбитальные станции "Олимп" и "Атлас" – на 72 процента. Лунный комплекс "Элизиум" – на 65 процентов.

Он сделал паузу, давая членам Совета осознать масштаб их тайной инициативы.

– При текущих темпах и с учётом перенаправления ресурсов с общественных проектов, мы успеем завершить все ключевые объекты за шесть недель до прогнозируемой вспышки. Этого хватит для полной эвакуации приоритетного персонала.

– А что насчёт массовой паники, когда люди поймут, что их бросили на произвол судьбы? – спросила Чен.

Вайс бросил взгляд на Монтгомери.

– Армия и службы безопасности получили специальные инструкции, – ответил генерал. – Ключевые объекты будут защищены любой ценой. А общественные волнения… – он сделал паузу, – будут подавлены с необходимой решительностью.

– Всё ясно, – кивнула Чен. – Когда мы начинаем?

– Немедленно, – ответил Вайс. – Уже сегодня все руководители проектов получат официальное уведомление о приостановке финансирования. Завтра службы безопасности установят контроль над ключевыми объектами. Эвакуация приоритетного персонала начнётся через три дня, под видом плановой ротации кадров.

Конференция завершилась, и лица членов Совета исчезли с экрана. Вайс остался один в своём кабинете, глядя на восходящее солнце. В его глазах эта звезда уже не была источником жизни – она стала экзистенциальной угрозой, перед которой бледнели все моральные дилеммы и этические ограничения.

"Человечество выживет," – думал он. – "Но не всё человечество. И только благодаря тем решениям, которые я принимаю сейчас."

Ситара Пател почувствовала, что что-то не так, как только вошла в свой офис в Аризонском комплексе. На её столе лежал бумажный конверт – архаичный способ коммуникации в эпоху цифровых технологий, который использовался только для самых конфиденциальных сообщений.

Она осторожно открыла конверт и извлекла документ с официальной печатью Совета Выживания. С каждой прочитанной строкой её лицо становилось всё более напряжённым.

"В связи с необходимостью перераспределения ресурсов и пересмотра технических спецификаций, Совет Выживания временно приостанавливает финансирование следующих проектов…"

Далее следовал список, включающий практически все общественные инициативы, над которыми работала команда Ситары. Сама формулировка была намеренно расплывчатой – "временная приостановка", "пересмотр приоритетов", "оптимизация ресурсов". Но Ситара, как инженер, умела читать между строк. Это было не временное решение. Это было предательство.

Она активировала свою персональную коммуникационную систему.

– Соедините меня с доктором Хокинсом. Срочно.

Через несколько секунд на экране появилось лицо Элайджи. По его выражению Ситара поняла, что он тоже получил уведомление.

– Ты видела? – спросил он без приветствия.

– Только что, – кивнула Ситара. – Это работа Вайса. Но я не понимаю, как он смог провести такое решение через Совет. Половина членов Совета поддерживала наши инициативы.

– Видимо, уже нет, – мрачно ответил Элайджа. – Я пытался связаться с ними. Большинство не отвечает. Те, кто ответил, ссылаются на решение большинства и необходимость "сосредоточиться на наиболее эффективных стратегиях спасения".

– Сосредоточиться? – Ситара не могла скрыть возмущения. – На чём? На его элитных бункерах? На его орбитальных "ковчегах" только для избранных?

– Именно, – подтвердил Элайджа. – Согласно нашим источникам, все ресурсы перенаправлены на проект "Цитадель" – систему автономных убежищ для высокопоставленных лиц и "критически