Последнее дело - Гоблин MeXXanik

комнате, плотно сжав губы и сцепив руки за спиной. На лице отражалась целая буря эмоций. Я понимал: он не хочет знать деталей. Или делает вид, что не хочет.

В комнате было тихо, слышно было, как скрипнул паркет под его шагами и где-то в саду торопливо затрещала сорока.

— Я на минуту вас оставлю. Надо привести себя в порядок. Иначе Софья Яковлевна будет переживать, увидев рану.

— Рану? — встрепенулся отец.

— Я ударился о ветку, — гладко солгал Морозов. — Видимо, сказываются годы. Я ведь уже немолод.

Он довольно бодро для старика прошел в коридор, который вел в сторону гостевых комнат.

Филипп Петрович внезапно подошел ко мне и взял за плечо.

— Я не должен был просить тебя. Это несправедливо. Тебе и так пришлось пережить многое и…

— Ты прав. Пережить, — я сделал ударение на этом слове. — Мы живы. Все мы. И Маргарита с ребенком тоже.

— Знаешь, я собирался уйти вместе с ней. Просил отправить меня туда же. Чтобы быть рядом, чтобы воспитывать ребенка. Хотя бы ради него… Но Морозов уверил, что это плохая идея. Он пояснил, что мое присутствие будет мучить ее. К тому же переход в другой мир может сдвинуть распределение сил. И уже я стану для ребенка смертельным соседством. И один из нас должен будет умереть.

Филипп уронил руки и отошел к окну. Он покачал головой.

— Я так виноват…

— Нет, ты не виноват, — возразил я. — Все, что с нами произошло — это судьба.

— Меня успокаивает только то, что ребенок останется с матерью. Она уже сейчас любит его. Любит… Морозов обещал позаботиться о том, чтобы она не нуждалась.

— У нее есть дом. Есть тот, кто будет относиться с ней как к дочери, — кивнул я.

Отец повернулся, чтобы встретиться со мной взглядом. Потом осмотрел меня, отметив намокшие от росы ботинки, следы травы на костюме. ОН не спросил ни о чем. Но понял. Не зря мой отец был следователем. Он подошел ко мне и крепко обнял.

— Я никогда не смогу отдать тебе этот долг.

— Ты ничего не должен, — ответил я, слегка похлопав его по спине.

— Нам пора, — сказал я мягко.

— Хоть бы чаю… — попытался отец, но я покачал головой:

— Прости. У меня ещё дела.

Он кивнул, взгляд его стал рассеянным.

— Да… дела, — пробормотал он.

— До встречи, Филипп Петрович, — коротко попрощался Морозов.

— До встречи, — ответил отец и опустился обратно в кресло, словно силы покинули его вместе с нашим уходом.

Мы вышли в сад. Дневной свет делал всё вокруг ярче и живее.

Я открыл дверь, сел на переднее сиденье. Александр Васильевич занял место за рулем, завёл мотор. Машина мягко покатилась по гравию, колёса глухо шуршали по листве.

Некоторое время ехали молча. Я рассматривал прячущиеся за высокими коваными заборами двухэтажные дома, что тянулись по обе стороны от дороги. Морозов первым нарушил тишину:

— Павел Филиппович, — произнес он. — Спасибо вам за сегодняшнее. Без вас мы бы не справились. А еще благодарю за то, что предложили сохранить мой промах в тайне.

Я только кивнул. Слова тут были лишними.

— Потеря Маргариты сильно сказалась на вашем отце, — продолжил Александр.

— От потери супруги он отойдет быстро. Все-таки, эта женщина была причастна к гибели моей матери. И покушениям на меня. Так что ее он отпустил легко. А вот потеря дитя, которое носила Маргарита, далось ему нелегко.

— Он был намерен заботиться о ребенке. Собирался отправиться вместе с супругой.

— Это и впрямь могло быть опасным для него и ребенка? — уточнил я.

— Переходы в другие миры — это не то же самое, что зайти к соседу на огонек. В крови вашего отца тоже есть тьма, хоть и не такая явная как у вас. И как она могла бы трансформироваться в другом мире — большой вопрос. Как по мне — темные становятся сильнее в новом мире. И это могло бы отразиться на проклятье. Филипп стал бы вашим аналогом в новом мире. Я уверен, что он погубил бы малыша одним своим присутствием.

— Так или иначе, ему сейчас нужно побыть одному, — я рассеянно провел пальцами по волосам. — А завтра он, скорее всего, прибудет в гости. Если же нет — я сам его навещу.

— Вам виднее, — покладисто сказал Морозов.

Я вынул из кармана телефон. Удивленно поднял бровь, потому что на экране был пропущенный звонок от Беловой. Видимо, Алиса умудрилась набрать мне, когда я был в другом мире. Поначалу хотел было перезвонить девушке, но немного подумав, просто убрал телефон в карман. Сперва я хотел хотя бы прийти в себя. Я задумчиво посмотрел в окно. После Северска и межмирья, дневной Петроград почему-то казался особенно завораживающе прекрасным. Осталось только разобраться с «Содружеством», и…

Так, размышляя об агрохолдинге, я не заметил, как погрузился в сон.

* * *

— Прибыли, Павел Филиппович.

Знакомый голос Морозова вырвал меня из полудремы, и я с неохотой открыл глаза. Машина стояла у крыльца дома. Александр Васильевич взглянул на меня и осторожно уточнил:

— Как вы себя чувствуете, Павел Филиппович?

— Нормально, — ответил я и добавил. — Теперь.

После сна в машине я и правда чувствовал себя лучше. Озноб пропал, усталость тоже прошла.

Морозов кивнул. Я открыл дверь, вдохнул запах разогретого камня и свежего дерева. И уточнил:

— Михаил…

Я замялся, вспоминая отчество.

— Владимирович, — подсказал Александр, и я кивнул:

— Михаил Владимирович сказал, что я темный, а, значит, тоже могу перемещаться между мирами.

Александр повернулся в мою сторону, несколько мгновений пристально рассматривал меня. А затем произнес:

— Вы темный, а у нас чаще всего проявляются способности мироходца. Так что, если вы захотите…

Я задумался, а затем кивнул:

— Наверное. Однажды…

Морозов вымученно улыбнулся:

— Хорошо. Только вам стоит знать, что прогулка между мирами — это не увлекательное и веселое событие. У этого есть множество подводных камней.

— Понимаю, — согласился я и уточнил. — Не зайдёте в гости, Александр Васильевич?

— В другой раз, Павел Филиппович, — устало улыбнулся он.

— Тогда до встречи, — попрощался я и поднялся по ступеням. Открыл дверь и вошел в приемную, где меня встретила Арина Родионовна. Девушка сидела