Клинок по имени Стикс - Blood_and_Tea

содержало в себе разный набор Стигм и специализаций этих самых Стигм. Раньше она искренне считала, что без активных печатей Стикс имеет не больше трех обликов.

Как оказалось — она ошибалась.

— Чертовы хейтеры конелюдов… — через секунду перед девушкой уже стоял степенный и знакомый ей Старец. — Веди, Лаула. Сегодня прекрасная погода для легкой прогулки.

И Лаула снова вела. Облик Старца от Стикса обрадовал ее почти так же, как получение выходных. В этом образе древний Темный был разумным и мудрым существом, никогда не встревающим в неприятности первым.

Вместе с ним девушка посетила ближайший парк, где душой и телом отдохнула от стен Древесного Храма. Там же спокойному Старцу-Стиксу попалось на глаза объявление.

— Невероятно, — хмыкнул он и в миг превратился в Юношу. — Концерт?! Серьезно? Это же рокерский концерт, Лула! В вашем сонном болоте!

— Музыка зла не несет, — отвлеклась от легкой медитации девушка, переводя взгляд на плакат с объявлением концерта.

На главном постере красовалась фотография пятерых молодых парней, с яростными лицами исполняющих какую-то, видимо, свою композицию. Лаула не знала группу, но быстро нашла приписку, что это молодая организация местных талантов, собирающаяся покорять мировую сцену.

Общий настрой их песен угадывался по одежде самих исполнителей. Все пятеро были облачены в наряды, подозрительно похожие на одеяния Стикса, когда тот представал в своем самом раздражающем облике — Юноше.

Вот и сейчас бесцеремонный Темный сорвал плакат и лихо сунул его себе в карман.

— Скорпионы! Эта группа называется Скорпионы! — кажется, Темный находился в состоянии, близком к восторгу. — Лулочка, это легенда! Мы обязаны там быть! Бегом за билетами!

— Я не думаю, что мне это по вкусу, — неуверенно произнесла Лаула.

На самом деле, она была не против послушать любую музыку. Особенно после двух недель тяжелейшей работы с больными в Древесном Храме. Но то, с каким энтузиазмом рвался на данное мероприятие Стикс, напоминало ей об игорных домах Урала.

— Будешь тихим три недели, — выставила она свое условие.

— Две! — не моргнув глазом, сбросил Стикс цену.

— Две, — вздохнув, согласилась Лаула. — И никаких нападений и убийств на концерте! И даже провокаций!

Клинок заметно расстроился, но признал и эти условия резонными. И Лаула уже встала, чтобы пойти вместе с ним за билетами, как к ней подбежал высокий и худой полицейский с необычными длинными и красными волосами, выпирающими из под фуражки.

— Лавен Брау, госпожа Светлая, — козырнул он, тяжело дыша. — Пишет Автор, бежал, как мог.

— Видит Бог, — поправила его нахмурившаяся Лаула.

— Я — дурак, и у меня справка есть, — открыто улыбнулся полицейский и протянул ей конверт. — Прошу, примите. Это из Древесного Храма. Меня еще просили передать, эм… Знаете, что-то там про то, что… В Падаловке, ну, рядом. В лесу там. Там в церкви кто-то проходил лечение, и… Болезнь как-то странно мутировала. Настоятель Эльфус рекомендует вам заняться этим как можно быстрее. Ну… расследовать там и все такое прочее.

Стикс одобрительно хмыкнул такому малосвязному потоку мыслей и обошел полицейского по кругу. Удивительно, но молодой Ловен даже не дрогнул.

— Знаешь, кто я? — уточнил Стикс.

— Ага, — кивнул Брау. — Я думал, что ты — главный злодей, а оно, виш, как…

— Сумасшедший, — удовлетворенно кивнул Стикс. — Но сейчас нам не до всякой чепухи! Лаула! Мы бежим на концерт!

— Похоже, что нет, — покачала головой девушка, успевшая бегло просмотреть письмо. — Тут явно сказано о срочности. А еще упоминается нападение. Светлый Ловен, что за нападение там произошло три месяца назад?

— В Падаловке-то? — полицейский усмехнулся, вытащил из-под форменной куртки плоскую фляжку и крепко отпил. — Мир их душам, пишет Автор… Темные туда напали. Ажно трое.

— Тогда оттуда и надо было начинать изыскания! — возмутилась несостоятельности местных властей Лаула. — Вполне возможно, болезнь пошла именно оттуда!

— Да нет, ваша Светлость, — Ловен пожал плечами. — Всех троих Темных убил местный священник. Отец Юсуф. Молодой еще Светлый. Хороший мужик!

Лаула осеклась и прикинула, чем еще может быть вызвана странная мутация болезни, описанная Галусом Эльфусом в письме. Выглядело все так, будто к болезни прибавился неизвестный ранее катализатор. Вполне возможно, в таком случае, что в недалекой от Великого Дуба деревне «Падаловка» находится что-то, что как-то связано с эпидемией…

Да и пообщаться с простым Светлым, одолевшим сразу троих Темных, было бы очень не лишним.

— Решено — едем в Падаловку, — объявила Лаула и Стикс разочарованно застонал.

Потом упал на колени, затем совсем свалился на землю и принялся кататься по ней, беспрестанно хныча и угрожая Лауле разнообразнейшими вредностями и непослушанием.

Стоически выдохнув, девушка обратилась к полицейскому:

— Светлый Ловен, не подскажете ли, как нам доехать до деревни?

*****

Автобус, в котором они добирались до деревеньки Падаловка, даже на вид был старым и ненадежным. А уж как сильно он скрипел и кряхтел при поездке…

Тем не менее, расположившаяся на одном из множества пустующих мест, Лаула ехала в нем с полным достоинства видом. Во-первых — ей действительно был не важен внешний вид. Еще с "приютской" жизни в столичном Монастыре девушка привыкла обходиться без роскоши, столь любимой большинством высоких чинов в Церкви. И теперь, уже являясь одним из таких чинов (как наследница должности Главы Церкви и первый Перст просвященного мира), Лаула не изменяла старым привычкам, отдавая предпочтение не эффектности, но эффективности.

Во-вторых, девушка держала гордую осанку и королевское выражение лица для того, чтобы немногие ее спутники не посчитали, даже случайно, что она едет в сопровождении клоуна. Одного очень древнего и Темного клоуна.

— А мимо тещиного дома я без шутки не хожу! — надрывался на весь автобус Стикс, откуда-то достав натуральный древний баян и наигрывая на нем простую мелодию. — То ей, — тут мимо автобуса проехал громадный грузовик, шум от которого заглушил следующее слово Темного. — … в окно засуну, а то и жопу покажу!

Удивительно, но все остальные пассажиры автобуса внимали древнему злу со всем вниманием, а под конец каждой его скабрезной частушки смеялись и даже хлопали в ладоши. Впрочем, скоро он закончил свой концерт, объявив благодарным слушателям, что запас его пошлых песенок иссяк. Вне немного расстроились, но поверили. А вот Лаула ни капли не верила своему Клинку и жадала от него новых подлостей.

И дождалась. Правда, своей целью, на этот раз, он выбрал не Лаулу, а их невольного провожатого — молодого