Бои местного значения - Дмитрий Аркадьевич Зурков

нём хозяином, причём настоящим, а не как Палюгаев. Со временем подобрал себе людей. Не прихвостней купчишки, а из бывших старателей, полностью от него, Разгуляя, зависящих. Но мыть золото тоже кому-то ведь надо было. И Высшее Существо снова подсказало ему правильный путь. И Греция, и Рим добились величайших успехов именно во времена рабовладения. И пусть на дворе двадцатый век, но даже при развитой промышленности работающий за еду раб гораздо дешевле золотоискателя, требующего у хозяина свою долю. Вопрос где взять «мясо» решался очень просто — в трёх днях ходьбы недавно появилось стойбище тунгусов. Матвей не понимал всей грандиозности замысла, они даже поссорились. Но Разгуляй всё же помнил о дружбе и позволил ему уйти. На одну из найденных старых охотничьих заимок, где тот стал денно и нощно замаливать грехи. Он не понимал, почему Разгуляй, забрав из стойбища всех годных мужчин и женщин, перед тем, как уйти, перестрелял оставшихся. Он проявил милосердие, — так сказало Высшее Существо. Они бы всё равно умерли бы зимой без припасов, без удачной охоты. А он с каждым выстрелом ощущал себя всё сильнее и сильнее, ему казалось, что ещё немного, и он станет всемогущим, таким же, как то, что жило в его голове!.. Правда, сначала ему мешали вопли связанных женщин, когда он стрелял в детей и стариков, но потом он перестал их слышать. В сознании оставались только глаза и душа, вылетавшая из зрачков при каждом выстреле. Через неделю они нашли ещё одно стойбище…

А потом появились китайцы, люди Князя. Их было много, около полусотни, и со своими неполными двумя десятками он не мог им противостоять. Тем более, что двое из его подчинённых оказались с ними заодно. Они-то и помогли чужакам захватить прииск. Условия, предложенные легендарным предводителем хунхузов были унизительными. Половину намытого золота отдавать ему, взамен разрешалось грабить обозы, на которые укажет доверенный человек. Им оказался купчишка Палюгаев, и Разгуляй сначала бесился от бессильной злобы на этого козлобородого сморчка, но потом Высшее Существо сказало, что со временем он сможет победить и Князя, и всех его людишек, но для этого нужно отпустить побольше душ на свободу. И всех, кто попадался в обозах он убивал собственноручно, чувствуя, как каждый раз, когда нажимает на спусковой крючок, он приближается к своей Великой Цели…

Тихо хрустнувший сучок моментально разбудил задремавшего Разгуляя. Он ещё несколько минут вслушивался в звуки тайги и внимательно оглядывался по сторонам, стараясь увидеть опасность. Но всё было тихо, ему ничто не угрожало. Разгуляй быстро сгрыз вытащенный из прихваченного мешочка сухарь и поднялся на ноги. До ручья, где можно будет вдосталь напиться, осталось менее версты, а там и до заимки недалеко…

Лесной дух Салэй следил за человеком, осторожно двигавшемся между деревьями. Один из детей тайги, Говорящий с Духами, попросил отдать месть им, и Салэй согласился. Поэтому всё зверьё уходило прочь, чтобы не спугнуть и не помешать своим братьям. Даже старый и строптивый амба-тигр, недовольно взрыкнув, отправился охотиться в другое место. А человеку до его последнего стойбища оставалось совсем немного…

На заимке никого не было. Но и брошенной она не выглядела. Свежие щепки от наколотых дров возле колоды, остывшая, но ещё чуть тёплая летняя печка под навесом, чугунок с недоеденной кашей на столе в избе, — всё говорило о том, что её обитатели недавно были здесь. Скорее всего Матвей со своим «напарником» с утра ушли в тайгу поохотиться, — ни ружья, ни лука тунгусового на месте не оказалось. До сих пор было непонятно зачем его друг возился с этим аборигеном, выхаживал его, учил русскому языку…

Разгуляй вдруг замер, как вкопанный. Высшее Существо вдруг ответило на этот вопрос! Матвей, старый друг предал его! Не дал убить уже почти мёртвого инородца, который единственное, что мог сделать полезного — так это своей смертью приблизить Разгуляя ещё на один шаг к Великой Цели. Золото!!! Они, скорее всего, забрали и перепрятали его золото!

Разгуляй на миг похолодел от этой мысли, но взял себя в руки и не кинулся сразу к заветному камню, а достал спрятанный под стрехой завёрнутый в брезент карабин, вбил в него обойму трясущимися от нетерпения пальцами, дослал патрон и только после этого помчался к ухоронке.

Валунок был на месте, и земля рядом с ним выглядела нетронутой. Но Разгуляй этим не удовольствовался. Положив карабин так, чтобы до него можно было сразу дотянуться, ножом подрезал дёрн, оттащил пласт в сторону, поднапрявшись, отвалил булдыган туда же и, разрыхлив клинком землю, стал пригоршнями выкидывать её из ямы. Потом нож пошёл в дело ещё и ещё раз…

Наконец лезвие упёрлось во что-то твёрдое. Смахнув со лба пот, Разгуляй расчистил крышку ящика, нащупал сбоку ручки и с трудом вытащил его наверх. Следом за ним — второй. Доски из лиственницы хоть и потемнели, но не прогнили, только гвозди были поедены ржавчиной. Вогнав клинок под доску, он оторвал её, потом ещё одну, разорвал промасленную бумагу и вытащил тяжёлый кожаный мешочек. Резанув завязки, распустил горловину и высыпал на ладонь немного тяжёленьких жёлтых крупинок. Нет, золото на месте! Его золото!!! Полностью его!!! Долю предавшего его друга он заберёт себе за то, что тот сначала не понял и не поддержал его, а потом и предал! А самого убьёт! Вместе с его вонючим узкоглазым дружком! И это будут два последних шага, чтобы сравняться с Высшим Существом! Оно так само ему сейчас сказало!!!..

Он скорее даже не услышал, а почувствовал опасность, рука дёрнулась к лежавшему совсем рядом карабину и Разгуляй метнулся за стоявшую в метре вековую сосну. Но не успел. Охотничья стрела-срез пробила ему шею, пригвоздив к шершавому стволу. Рот наполнился чем-то горячим и солёным, всё тело стало каким-то холодным, непослушным и невесомым. Угасающим взглядом Разгуляй заворожённо смотрел, как хлынувшая из раны кровь окрашивает рассыпавшийся из мешочка золотой песок в алый цвет, затем, подняв глаза, увидел, что улыбка Высшего Существа в его голове превращается в злорадную и презрительную усмешку, потом пришла полная темнота…

— Ты не сделал зла моему народу. — Тунгус-охотник, осторожно раскачав стрелу, выдернул стрелу сначала из дерева, затем из сползшего на землю тела Разгуляя. — Говорящий с Духами сказал, что ты волен уйти, но можешь и остаться.

Бывший горный инженер и бывший каторжник Матвей, помедлив несколько секунд, кивнул головой:

— Я остаюсь… Надо похоронить его по-христиански… Да и некуда мне идти…

Глава 25–29

Глава 25.