Мечников. Том 7. Расцвет медицины - Игорь Алмазов

— Как скажете, господин Углов, — процедил сквозь зубы Аркадий Мансуров.

Я же тем временем с облегчением выдохнул. Ещё раз перепроверил своё тело. Больше этих глубинных зачатков некротики во мне не оказалось. Что ж, а выходка моих врагов только сыграла мне на руку. Я не знал, что некротика может забраться в межмолекулярные связи, оставаясь при этом незамеченной.

И кто знает, что бы она сделала со мной в долгосрочной перспективе? Может, и вправду превратила бы меня в некроманта. В теории тёмная магия могла постепенно прорасти во мне, в том числе и в головном мозге. Так бы со временем я точно потерял свою личность.

Этот урок я усвоил. Теперь после каждого столкновения с тёмной магией я буду перепроверять свой организм. Лишний риск мне ни к чему.

Повезло ещё, что главным председателем оказался Всеволод Углов. Он — один из тех, кто всегда без лишних вопросов принимал мои изобретения. Видимо, не забыл плоды нашего прежнего сотрудничества. Уверен, мои враги хотели, чтобы и он не попал на заседание, но исключить его было невозможно, поскольку в данный момент Углов занимает должность главы Саратовского ордена лекарей.

На этого человека повлиять практически невозможно. Я слышал, что он тоже носит титул графа, как и Аркадий Мансуров. Значит, деньгами его не подкупить. У него и своих хватает.

Через десять минут в зал принесли ещё один кристалл. Первым по просьбе Углова на него положил руку Мансуров. Кристалл засветился холодным белым светом.

Однако Аркадий всё равно не обрадовался результату. Очевидно, его план уже провалился.

— Вот и всё, — заключил Углов. — Ваш черёд, господин Мечников. Мы заменили кристалл, как вы и хотели. Давайте проверим, что он покажет на этот…

Я не дал главному председателю договорить и положил свою ладонь на кристалл. В зале воцарилось молчание. Не стану скрывать, я и сам был напряжён. Существовал риск, что где-то в моём теле остались незамеченные мной частицы некротики.

Но тянуть я больше не хотел, поэтому сразу же приступил к завершению первого этапа экспертизы.

И кристалл загорелся белым светом.

На трибуне тут же послышались шепотки. Кто-то возмущённо переговаривался с Мансуровым, но лица этого человека я разглядеть не мог.

— Тишина! — потребовал Углов. — От лица всего ордена лекарей я прошу у вас прощения, Алексей Александрович. Думаю, теперь ясно, что предыдущий кристалл был неисправен. Некротики в вас нет, однако на этом экспертиза не заканчивается. Осталась ещё пара формальностей. Сейчас наши люди проверят ваши документы, а после мы зададим вам вопросы касаемо всех ваших изобретений. Вопросы, на которые может ответить только тот человек, который их разрабатывал.

Однако, как бы грозно это ни звучало, последний этап экспертизы оказался сущим пустяком. О своих разработках я знал всё. Каждую формулу лекарства и все детали его производства, каждый винтик в своих аппаратах. В этом меня подловить не смогли, а документы, как показала проверка главного городового, настоящие.

В итоге заседание продлилось чуть больше трёх часов, и в завершение Углов вынес вердикт:

— Экспертиза показала, что данный человек действительно является лекарем — Алексеем Александровичем Мечниковым. Некротической угрозы миру он не несёт. А вопрос с патентами будет решён в ближайшие сутки. Я получил сообщение от господина Ефремова. Александр Анатольевич Щеблетов пообещал вернуть перенятые права на препараты. Новые документы на зарегистрированные патенты, Алексей Александрович, вы можете забрать завтра в лекарской канцелярии. Подходите после пяти вечера.

— Благодарю вас, Всеволод Валерьевич, — кивнул я.

Несмотря на все ловушки, я всё же смог выбраться из ордена победителем. После заседания я заглянул к ректору, как и обещал, чтобы сообщить о своей победе. Ефремов предлагал выделить мне ещё два выходных, но от этого удовольствия я отказался. Нет времени прохлаждаться. Мне ещё группу к экзаменам подтягивать надо.

Однако на этом происшествия уходящего дня не закончились. Оказавшись дома, я обнаружил в своей квартире прямо у порога два письма.

— С возвращением, хозяин! — крикнул мне Доброхот. — Письма мы с Токсом не трогали. Хотя одно из них он уж очень порывался распаковать. Не судите, но я дал этому болвану по башке.

Одного взгляда на письма мне было достаточно, чтобы понять, почему Токс так рвался прочесть одно из них вперёд меня.

Первое письмо пришло от младшего брата Токса. От барона Балашова. Страшно даже представить, что этот псих решил мне накатать.

Однако второе удивило меня не меньше. На нём была всего одна фамилия. Без адреса отправителя. Но этот человек в представлении не нуждался.

«Павлов».

Глава 18

Я поднял с пола оба письма и прошёл к столу в гостиной, чтобы их распечатать. Больше всего меня удивляло даже не то, что я получил письма от столь неожиданных людей.

Меня поражал тот факт, что отец до сих пор не нашёл, что сказать. А ведь я считался погибшим в течение целого месяца. Ярослав, конечно, рассказал мне, что на самом деле отец будто бы и не верил в мою гибель, но я всё равно не понимал, почему он так себя ведёт. Хотя, может быть, это в каком-то смысле и к лучшему. Не захотел он завязывать со мной дружеских семейных отношений, хотя я предпринимал несколько попыток наладить связь. Приехал лично, беседовал с ним, объяснял свою позицию и рассказывал, чем занимаюсь в Хопёрске.

Но ему, судя по всему, всё равно. Раз он даже наёмников умудрился против нас натравить однажды, удивляться отсутствию писем не имеет смысла.

— Ж-жирный ж-жлоб! — прожужжал Токс, указывая лапкой на письмо, которое прислал мне его младший брат Виктор Павлович Балашов.

— Успокойся, Токс, я с него и планировал начать. Сейчас посмотрим, что предлагает нам твой братец, — заключил я. — Подозреваю, что угроз там будет немерено.

Я распаковал письмо Виктора Балашова и принялся читать. На удивление, почерк был аккуратный. Прямо-таки каллиграфический. Готов поспорить, что это письмо писал кто-то другой под диктовку барона.

И не исключено, что писца после казнили, чтобы тот унёс всё содержание письма с собой в могилу.

«Алексей Александрович, в первую очередь хотел бы поблагодарить вас за то, что сдержали своё слово и сообщили журналистам о том, что это именно я спас вашу шкуру. На остальные ваши высказывания я решил не