Мечников. Том 7. Расцвет медицины - Игорь Алмазов

— Довольно, Аркадий, — сказал главный председатель. — Уж больно вы разошлись. Даже как-то чересчур подозрительно выходит. Получается так, что вы своим поведением подтверждаете слова господина Мечникова о том, что совет изначально настроен против него.

— Всеволод Валерьевич, не говорите глупостей… — принялся оправдываться Мансуров.

— Кроме того, после слов Алексея Александровича я решил проверить изначальные списки участников заседания, — добавил главный председатель ордена. — Странно, почему-то Разумовский и Ефремов были исключены без моего ведома. В этом я ещё разберусь позже. Прерывать заседание из-за этого мы не станем…

— Господин Углов… — Мансуров вновь попытался поспорить со Всеволодом Валерьевичем.

— Довольно, господин Мансуров, — твёрдо сказал Углов. — Предлагаю вам спуститься и самостоятельно откалибровать кристалл. Судя по отчётам, именно вы занимались его калибровкой перед началом заседания. Давайте проверим, не ошиблись ли вы. Положите руку на кристалл, как это только что сделал Мечников.

Аркадий Мансуров не поднимался со своего места несколько секунд. В зале воцарилась полная тишина.

Я добился того, чего хотел. Спровоцировал их ссору, посеял сомнение в главном председателе и выиграл время. Пока Мансуров ломался и пытался придумать тысячу оправданий, почему ему не следует спускаться ко мне, я приступил к тотальной самодиагностике.

Заполнил лекарской магией всё своё тело, но не остановился на этом. Начал погружать энергию всё дальше и дальше — в ткани, в клетки, в молекулы, даже до атомов добрался.

И уже на субмолекулярном уровне я почувствовал, как моя магия что-то уничтожила. И в этот же момент клятва лекаря одарила меня дополнительной энергией.

Да ладно! Не может быть такого… Где-то в глубине моего тела и вправду была некротика? Значит, кристалл не солгал… Или всё гораздо сложнее, чем я думаю?

Спокойно. Надо всё расставить по полочкам. Чувствую, что в своих умозаключениях я уже почти подобрался к истине. Всё совсем не так, как кажется на первый взгляд. И, судя по поведению Мансурова, уже скоро я буду в этом убеждён.

Аркадий тем временем медленно спускался к постаменту с кристаллом, около которого всё это время стоял я. Каким бы ни был результат его соприкосновения с ним, уверен, мне всё равно придётся пройти повторную проверку. Всё-таки я сам её и затребовал, заявив, что кристалл действует неправильно.

За это время нужно изничтожить всю некротику, которая по какой-то причине поселилась в глубинах моего тела. Пока я, тщательно скрывая свою магию, убивал в себе некротику, Мансуров уже оказался около кристалла.

Аркадий Петрович оказался высоким, статным мужчиной с длинным носом, который, как мне почудилось, своей формой напоминал прямое продолжение лба. Если не ошибаюсь, такое расположение костей называют римским носом.

— А вы умеете добиваться своего, Мечников, — прикусив нижнюю губу, произнёс он. — Не ожидал, что мне придётся так унижаться из-за ваших капризов.

— Меньше слов — больше дела, Аркадий Петрович, — усмехнулся я. — Кладите руку на кристалл.

Мансуров долго колебался, но всё же сделал то, что от него требовалось.

И кристалл загорелся… красным. Члены совета вновь зашумели. Рука Аркадия Мансурова безвольно сползла с кристалла. Мужчина опустил голову, а его ладони резко сжались в кулаки.

Пора взять инициативу. Это лучший момент для моей «атаки».

— Уважаемые члены совета! — прокричал я. — Это что же получается? Столь достопочтенный граф тоже должен быть обвинён в заражении некротикой? Как-то странно выходит. Никогда не поверю, что господин Мансуров — один из главных лекарей Саратовской области — является носителем тёмной магии.

Аркадий резко поднял голову и удивлённо уставился на меня. До него только сейчас дошло, какой трюк я провернул. Вероятно, он полагал, что я хочу обвинить его и забрать с собой в тюрьму или на эшафот. Но смысл не в этом.

Я поступил в точности до наоборот. Нужно указать не на виновность Мансурова, а на недееспособность кристалла.

Ведь он и вправду работает неправильно. В этом не может быть сомнений. Мои враги подготовили для меня сразу две ловушки. Судя по всему, Аркадий откалибровал кристалл так, чтобы тот всегда показывал красный свет.

Но перед этим меня всё же заразили скрытой формой некротики. Как и когда?

Очевидно, когда я лазал по колодцу и бился с тем зверем. Тёмный волк не только холеру распространял, но и особые частички некротики. Артур Аркадьевич не солгал. Всё, что произошло со мной ранее, было подстроено.

Пока что не знаю, как они это провернули, но могу сказать точно — некротического волка сюда привезли специально. Причём сделали это не Мансуровы. Эта семья вообще не была в курсе изначальных планов других злоумышленников.

И объясняется это довольно просто. Когда я вылез из колодца, на меня тут же напал Владимир Мансуров со своими бойцами. Зачем ему это делать, если он изначально сам должен быть в курсе предстоящих событий? Смысл атаковать меня, когда я только что заразился скрытой некротикой и буду обвинён на заседании ордена лекарей?

Ответ очевиден. Он не знал, как того не знал Аркадий. Те, кто привёз сюда этого волка, и семья Мансуровых изначально работали порознь. Доказательства этого можно было и в кабинете ректора заметить. Владимир Мансуров знать не знал Щеблетова и всячески спорил с ним.

А именно сторонники Щеблетова заманили меня в колодец, в этом сомнений быть не может.

Однако, как упоминал тот же Артур, его отец недавно провёл встречу с каким-то влиятельным человеком, так же настроенным против меня. Вот в этот момент они и спелись. Видимо, мой тайный противник подговорил Аркадия на всякий случай испортить кристалл, поскольку существовала вероятность, что я уже нашёл в себе некротику и искоренил её.

Вот только всё у них пошло не по плану. Аркадий сам же попал в свою ловушку, а я только что стёр в себе последние остатки скрытой некротики.

Теперь у них нет шансов в борьбе против меня.

— В данном случае я соглашусь с Алексеем Александровичем, — заключил Всеволод Углов. — Кристалл нужно заменить, чтобы провести повторную проверку. Любопытно, что вы так странно его откалибровали, Аркадий Петрович. Хотя изначально планировалось, что этим делом займётся профессионал.

Мансуров ничего не ответил Углову. Лишь молча направился к лестнице, что вела на вершину трибун, однако голос главного председателя вновь его окликнул.

— Стойте, Аркадий Петрович, не спешите, — попросил он. — Нам нужно убедиться,