Королева роз - Брайер Болейн

– Она не может этого сделать, – громко произнес он, даже не пытаясь скрыть, что подслушивает каждый наш разговор. – Ты меня слышишь, принцесса? Пей.

– Клянусь, если я услышу эти слова еще раз, я его ударю, – пробормотала я.

– Может, я сделаю это за тебя? – предложил Дравен, и его глаза блеснули.

Я исподтишка взглянула на капитана:

– Соблазнительно. Тебе ведь только дай повод, не так ли?

Он пожал плечами:

– Мне не нужно оправдание. – Дравен снова взглянул на мою кружку. – Это… лекарство? Я не понимаю, если от него тебе становится хуже, зачем ты его пьешь?

– Это палка о двух концах. Оно подавляет… – я неловко кашлянула, – нежелательные черты, которые, возможно, я унаследовала от своей матери. Но оно также имеет немного неприятный побочный эффект в виде боли.

Дравен нахмурился:

– Похоже, больше, чем просто немного. Ты почти не ешь. Ты не спишь.

– Откуда ты знаешь, сплю ли я? – воскликнула я. – Ты следишь за мной?

Он фыркнул:

– Я сплю в нескольких шагах от тебя. Я знаю, когда ты ворочаешься.

Вероятно, я будила своим постоянным движением ночью. К моему стыду, я вспомнила, как накануне стонала от боли.

– Прости, если я мешаю тебе спать.

– Проблема не в этом, а в том, что тебе, похоже, становится хуже. Если ты не ешь и не спишь, скоро ты не сможешь держаться в седле.

– О, понятно. Ты беспокоишься только о том, чтобы я выполнила свою часть миссии и вернулась в замок, – огрызнулась я. С каждым глотком голова начинала снова болеть, пульсация становилась сильнее.

Не говоря уже о том, что я знала, что он прав. Мне становилось хуже.

– Какие такие нежелательные черты ты хочешь подавить? – поинтересовался Дравен. – Многие люди были бы счастливы иметь в роду фейри.

Я взглянула на него с сомнением:

– В Пендрате?

«Ах да, Дравен. Ты ведь не из Пендрата, правда?» – так и хотелось добавить мне, но я прикусила язык. Откуда он родом? Где это место, в котором кровь фейри не считается позором семьи и пятном на всю жизнь? Должно быть, там замечательно. Пожалуй, я бы хотела там побывать.

– Или, по крайней мере, если не счастливы, то не несчастны, – он поправил меня. – Храм ведь предпочитает магически одаренных, не так ли?

Я кивнула.

– Так почему же подавляешь свою магию?

– Я не подавляю магию, – ответила я резко. – Мерлин проверила меня, когда я была маленькой, и у меня ее нет.

Я умолчала, что последний раз она проверяла меня, когда мне было двенадцать, а к тому моменту я уже много лет принимала это лекарство. И я не считала, что этот вопрос стоило обсуждать с Мерлин. Какой в этом толк? Я и так выделялась, будучи старой вороной.

– Отвар не подавляет ничего полезного, Дравен. Я просто не хочу вдруг обнаружить, что у меня выросли хвост, или когти, или… рога, или шерсть, или еще что-то подобное.

Дравен некоторое время смотрел на меня с удивлением, а затем рассмеялся:

– Шерсть? Хвост? Откуда ты это взяла? Я никогда о таком не слышал.

– А тебе откуда знать, как выглядели фейри? – спросила я с вызовом.

Он пожал плечами:

– А какой была твоя мать?

Я уставилась на него:

– Она была красивая. Золотые волосы.

– Ну, тогда все не так уж плохо.

– Ты не забыл, что из-за моего происхождения меня лишили трона? – напомнила я ему тихо.

Это было решением человека с сомнительным суждением. Но я не собиралась упоминать об этом.

– Прекрати, – вмешался Уайтхорн. Он встал и с раздражением посмотрел на Дравена: – Перестань лезть ей в голову. Она делает то, что велено. Как и должна.

– Как хорошая, послушная маленькая принцесса, – мягко протянул Дравен, его глаза сверкнули опасным блеском. – Как это удобно.

– Ты даже не представляешь, каким она была бы чудовищем, не будь этого зелья, которое она принимает каждую ночь. Хватает того, что у нее волосы как у старухи!

– И это тебя беспокоит, Уайтхорн? Тебя оскорбляет цвет волос женщины? – холодно поинтересовался Дравен.

Уайтхорн скривился:

– Волосы – это одно. Зубы и когти – совсем другое.

– В этом разговоре нет смысла, – тихо сказала я. – Я делаю то, что мне сказано.

Я подняла кружку и сделала большой глоток.

– Она себя травит, когда пьет эту гадость, и ты это знаешь, Уайтхорн, – сердито сказал Дравен, наблюдая за мной. – Через несколько дней она вообще не сможет держаться в седле. Ты собираешься играть роль ее лекаря? Я вот точно нет. И далеко мы не уедем.

– Она привыкнет, – настаивал Уайтхорн. – Ее тело приспосабливается, вот и все. Король сказал – она должна это пить, значит, ей придется. И все тут.

У меня на лбу выступил пот, когда я наконец допила свой отвар. Кружка выпала у меня из рук, когда я поднялась, нетвердо держась на ногах.

– Спокойной ночи, – пробормотала я, направляясь в свою палатку.

Когда я уходила, Дравен ничего не сказал.

Лежа без сна в своем шатре, пытаясь не разбудить двух мужчин беспокойным метанием, я все время думала о предложении Дравена.

Что, если я вернусь к тому, чтобы пить лекарство только раз в два дня, как и раньше? Почему мне вдруг увеличили дозу? Дравен был прав, надолго меня не хватит. И что тогда?

Больше всего меня мучил вопрос: действительно ли я хочу оказаться немощной рядом с такими мужчинами, как Дравен и Уайтхорн?

* * *

Дорога тянулась перед нами насколько хватало глаз, гладкие камни были истерты веками.

Интересно, кем именно они были истерты, размышляла я. Путешественниками? Судя по местности, через которую мы проезжали, гостей здесь было не так уж и много.

Я слезла с кобылы и опустилась на колени, прикоснувшись к камням. Они были обветрены и холодны на ощупь, в трещинах и щелях между ними росли мхи и лишайники.

Сначала дорога казалась едва заметной линией на земле, игрой света, который тускло пробивался сквозь деревья. Но когда наши лошади шаг за шагом прошли по тропинке, по которой мы двигались уже несколько дней, и мы подошли ближе, стало видно, что эта линия – серия крупных плоских камней, каждый из которых был аккуратно вырезан и подогнан друг к другу.

Каменная дорога сама по себе не была чем-то особенным. Такими часто были дорожки в городах и поселках, иногда они продолжались и за пределами населенных пунктов.

Что же было странным – так это расположение этой дороги здесь, в самом сердце первобытного леса. Дорога, которая выглядела так, словно была построена тысячи лет назад, – реликт ушедшей эпохи, которая