Полковника Призывали? - Halfak

И тут произошло второе чудо. Джонасу удалось сбить температура реактора на пару процентов, правда для этого пришлось пожертвовать вообще всем кроме систем передвижения и основного оружия.

Джонас почувствовал, как его МЭК оживает. Экран демонстрировал ему девяноста восемь и пять процентов перегрева. Поблагодарив судьбу за очередное чудо, он рванул вперёд, укрываясь в руинах. Враг, отвлечённый "Дугами", не сразу заметил его манёвр. Джонас знал, что у него есть только один шанс и он был уверен, что третьего чуда сегодня уже не будет.

Настал час последней атаки. Его МЭК, поврежденный и дымящийся, двигался медленно, но с неумолимой решимостью, словно подражая своему пилоту.

За время, пока он возился с системами, ещё одна "Дуга" взлетела на воздух, разбрасывая сотни раскалённых обломков. Её пилот даже пискнуть не успел — всё произошло слишком быстро.

— Сука! Джонас, ты вообще жив? — завопил последний пилот, оставшийся в гордом одиночестве. Его голос был полон отчаяния и злости. Решив, что своя шкура дороже, он развернулся и, петляя от огня разъярённого МЭКа, устремился прочь скрывшись в недрах комплекса.

Пару секунд спустя последняя "Дуга" исчезла в дыму, снова оставив Джонаса одного.

МЭК противника остановился. Из его массивного лазерного орудия шёл красноватый дым. Он уже догадался, где прячется последний МЭК Легиона, и, выждав пару секунд, на всех парах устремился туда.

Под его шагами тряслась земля, а корпус, весь копчёный и местами помятый, больше походил на груду металлолома, которая каким-то чудом ещё ходит.

— Вот ты и попался, — с легкой улыбкой прошептал он, подобравшись к месту, где его системы в последний раз фиксировали вражеского шагохода.

Пиу… Бах… Бах.. Отработав в небольшой тупик из все орудий, пилот с довольным лицом подошел ближе, дабы засвидетельствовать свой триумф.

— Какого… — вырвалось у него изо рта, в месте, которое он только что разнес на куски – было пусто.

Неожиданно бетон под ним подозрительно затрясся, пилот в недоумении ворочал головой по камерам пытаясь понять, что тут вообще происходит.

— Бах! — стена административного здания разлетелась на куски. Из образовавшегося пролома выскочил Джонас, ведя огонь из основного орудия.

На цифры перегрева он уже не смотрел — это был его последний шанс. Его МЭК, словно разъярённый медведь, рванул вперёд, сокращая дистанцию. Всё произошло настолько стремительно, что противник только успел развернуться в пол оборота, как корпус МЭКа Легиона врезался в него на полной скорости.

Пушка, стоящая на корпусе противника, уже светилась, готовая извергнуть раскалённый лазер.

Но Джонас был быстрее. Из-за большой скорости и ещё большей массы его корпус буквально насадился на раскалённую пушку, да так что та погрузилась в него на добрые полметра.

Но Джонасу было мало. Он выбросил свое оружие, схватился за нее манипуляторами и потянул рычаги на себя. Металл заскрежетал, метал заскрежетал и искря оголенной проводкой, пушка слетела с креплений вместе с частью корпуса.

— Пиу! — все огни погасли, и Джонас, весь потный, погрузился во тьму. Ему не нужны были цифры, чтобы понять: «перегрев достиг сотни процентов, и компьютер принудительно отключил реактор». Ну хотя бы я сделал все что мог».

В кабине стало тихо, только слышно было тяжёлое дыхание Джонаса и треск остывающего металла.

— Это конец? — задал он сам себе вопрос, находясь в полном неведении, что случилось с противником. Его глаза не привыкали к темноте, и он с трудом различал очертания кабины. Внезапно для него снаружи раздался скрежет металла, и Джонас почувствовал, как его МЭК дёрнулся.

Вражеский пилот был жив. Ранен, активно истекал кровью, но жив. Его МЭК, хоть и изуродованный, всё ещё держался на ногах. Лазерная пушка не отвечала на манипуляции, как и остальное оружие тоже, но у него оставались кулаки-манипуляторы — массивные, многотонные, готовые раздавить всё на своём пути.

— Ты славно дрался боец, но ты проебался, — прохрипел он, занося кулак для финального удара. Его голос был хриплым, и полный злости.

Джонас, находясь в своей кабине, понятия не имел что происходит снаружи. Но что-то в глубине его души подсказывало ему, что это конец. Его МЭК был обездвижен, реактор отключён и надеется на третье чудо было попросту глупо.

Но вдруг в небе раздался рёв двигателей. Группа пехоты на джетпаках, словно архангелы, появилась из ниоткуда.

Они стремительно спустились на поле боя, открыв шквальный огонь по вражескому МЭКу. Пули и гранаты обрушились на его корпус подобно водопаду, заставив пилота замереть на мгновение.

— Не дайте ему добить нашего, вали его парни! — крикнул Кании, его голос был резким и властным. Пехотинцы, не теряя времени, окружили вражеский МЭК, держась на безопасной дистанции продолжая вести огонь.

Кулак, занесённый для удара, так и не опустился. Вражеский пилот, поняв, что сопротивление бесполезно, отключил системы и сдался, выстрелил вверх белой ракетой.

…

В штабе Люций наблюдал за всем этим через экраны. Его лицо было каменным, но внутри кипела ярость. Он злобно спросил, обращаясь к Кану:

— Что они тут делают? Они же должны быть на подхвате у Инока!

Кан лишь пожал плечами, его лицо оставалось невозмутимым.— Не знаю. Как-то сами образовались.

Внутри он улыбался. «Инок будет очень доволен, когда узнает, что его усилия по дискредитации плана Люция увенчались успехом». Подумал он про себя весело и задорно потирая руки, с ухмылкой на лице.

…

Далеко на противоположном крае, за десятки километров от комплекса, Гриша не мог перестать улыбаться. По его глазам текли слёзы — слёзы счастья, такие как будто Джонас был его сыном.— Джонас, ты молодец, — произнёс он, улыбаясь во все 32 зуба.

Джонас, всё ещё находясь в своей кабине, слышал голоса пехотинцев, которые уже начали эвакуацию. Он чувствовал, как его МЭК медленно остывает, а напряжение в кабине спадает. Его пальцы дрожали, но он знал, что всё закончилось.

Он выжил.

— Спасибо, — пробормотал он, высунувшись из люка, возле которого, уже виднелась фигура Кании. Он был готов поклясться, что если бы не шлем, то увидел бы самую надменную улыбку в своей жизни, но ему было плевать. Сейчас он был бы рад, даже самому мерзкому убийце и головорезу которого только вселенная могла ему подкинуть.

Подав руку незадачливому пилоту, Кании сел рядом и спросил, оглядывая руины, в которые был превращен огромный комплекс. — Приятно видеть, что Легион знает толк в хорошем веселье.

Джонас громко рассмеялся, наконец, позволил