Достоевский. Дело о пропавшем наследнике - Александр Бертич

этажи загорелись. В анфиладах залов гулял горячий ветер. Оконные рамы хлопали и теряли стекла. Даже рыцарские доспехи в рыцарском зале скрипели, кренились и выходили из шкафов, как живые. Впрочем, на ногах удержаться не могли и разваливались на куски, не сделав и пары шагов. Темные сущности, которые пыталась их оживить, еще не обладали достаточной силой и плотностью.

Но все эти феномены, в другое время безусловно интересные, мало кто заметил. Каждый спасался как мог.

Петр Павлович вышел из дворца вместе со всеми. Вот странно: его как будто перестали узнавать. Даже придворные прихлебатели шарахались от своего государя, как от прокаженного. Рядом оставались только верные детективы и изрядно подросший Волчок.

Магический пес пригодился и тут. Он лизнул Алекса в нос, и тот очнулся. Чихнул, вытер лицо рукавом и принялся озираться.

– Что вообще происходит? – спросил он.

Никто не ответил. И так было ясно, что происходит небывалое.

Покинув дворец, беглецы пересекли площадь и остановились под аркой Главного Штаба, высотой в три этажа, что вела прямиком на Невский проспект. Там они оглянулись. Огромный дворец уже казался мертвым, покинутым, заброшенным. Какие-то люди рыскали туда и сюда вдоль стен, прячась за деревьями: они явно не прочь были под шумок проникнуть в царскую резиденцию и вынести оттуда все, что попадется под руку. Но площадь оставалась пустынной, и посреди хаоса возвышалась Александровская колонна из красного гранита, величественная и незыблемая, как сама Империя.

Вот только никто не спешил спасать императора.

– И где же наша армия и флот? – спросил Алекс у отца. – Где полиция?

Полицейские мигалки вспыхивали и гасли где-то вдалеке, на пустынной набережной. Кажется, там дежурил и черный «лесснер» Порфирия. Но и он погасил огни, сорвался с места и скрылся.

– Вот тебе и ответ, – сказал царь.

Достоевский попробовал включить нейролинк. Ничего не вышло. Сеть не работала.

– Так уже было в одном из темных миров, – сказал он. – Там случилась революция. Государь отрекся от престола, и никто не пришел ему на помощь.

– Я не отрекался, – строго сказал Петр Павлович. – И не собираюсь. Как бы кому ни хотелось.

Его сын Алексей отвернулся смущенно.

Между тем дела шли все хуже и хуже.

Восточное крыло Зимнего уже охватил пожар. Языки пламени вырывались из окон верхних этажей – как раз оттуда, где были личные покои императора. Черный дым летел к свинцовым облакам и сливался с ними, наполняя небо беспросветной мглой.

Но было и кое-что пострашнее.

Из дворцовых ворот выкатился гигантский столб черного тумана в форме человеческой фигуры. Монстр шатался из стороны в сторону, словно искал кого-то. Рос и наливался силой.

Это был князь Потёмкин-Хтонический. Властелин тьмы. Он вырвался на свободу и был готов сожрать этот мир.

Император оглянулся на своих спутников:

– Я пойду к нему. Попробую его остановить. А вы уходите на Невский, к вокзалу. И уезжайте отсюда подальше.

– Не делайте этого, государь, – сказал Достоевский.

– Увы. Я и так все последние годы вел себя как последняя сволочь. Простите меня.

Алексей смотрел на отца, и непрошеные слезы показались на его глазах. Он вытер их тыльной стороной ладони.

– Не уходи, – попросил и он тоже.

– Говорю вам, бегите. Я его задержу. Жаль, Крылова нет. Когда-то мы с ним вдвоем обвели этого гада вокруг пальца… жаль, не навсегда. Если встретите Ивана Андреича, передайте, что мне очень стыдно за свою вспыльчивость. Он был хорошим другом. Бывшей принцессе фон Паркер передайте, что я… впрочем, ничего не передавайте. И вот что. Алексей… я люблю тебя.

Сказав так, он повернулся к ним спиной и направился прямиком на площадь, навстречу черному смерчу. Клочья сизого тумана лизали его ноги.

На полпути он обернулся.

– Бегите, – повторил он.

Еще мгновение – и Черный Человек материализовался перед ним. Его глаза горели, как угли. Он был вдвое выше Александровской колонны – и продолжал расти. Казалось, он привлекает и впитывает всю тьму этого мира, да и всех других миров тоже.

Фигура императора на его фоне казалась крошечной, будто последняя пешка на пустой шахматной доске.

Родион смотрел на это, не отрываясь. Отчего-то ему не было страшно. Нет, он не врал, когда говорил, что видел многое.

Горящую усадьбу и толпу крестьян с топорами. Всего-то три года назад.

Сонечка крепко-крепко сжимала его руку. В другое время он бы порадовался этому обстоятельству, но не сейчас. Принц Алекс стоял рядом. Когда и он тоже сжал ладонь Родика своими горячими пальцами, тот даже не удивился.

– Безумец, – прогудел голос Потёмкина из-под самых туч. – Ты хочешь бросить мне вызов?

Петр Павлович не ответил.

У Родиона мелькнула безумная мысль: а что, если глаза демона устроены по-жабьи, и он видит только движущиеся объекты? Эта мысль грела его недолго. Потёмкин протянул черную, клубящуюся руку и ткнул пальцем прямо в императора:

– Или ты просто хочешь подохнуть красиво, на глазах у сына? Похвально. У твоего отца так не вышло.

Петр Павлович сжал кулаки:

– Не смей поминать моего отца. Ты убил его бесчестно и подло. И ты за это еще ответишь.

Голос императора едва доносился до тех, кто его слушал. Но каждое слово огненными буквами загоралось в мозгу.

– Я? Отвечу? – загрохотал Потёмкин. – Так слушай мой ответ.

Молния прошила небо, и гром прокатился над площадью. Гранитная колонна приняла на себя удар. Задрожала и окуталась электрическими искрами, как новогодняя елка. Пьедестал треснул, и один бронзовый барельеф отвалился и с грохотом упал.

Потёмкин взглянул на это и зловеще улыбнулся. Его беззубый рот был похож на уродливую трещину в гнилой почерневшей тыкве. Только эта тыква была бы крупнее купола Казанского собора!

Демон надулся и принял суровый вид. Растопырил черные лапищи. Ухватил колонну за середину. Поднатужился и поднял шестьсот тонн гранита над собой. Перехватил поудобнее и взмахнул ею, как палицей:

– Я вколочу тебя в землю! Вот и весь ответ.

И он с размаху ударил своей чудовищной дубиной по плитам мостовой. Бронзовый ангел с крестом оторвался от верхушки колонны и с густым печальным звоном рассыпался на куски.

– Ай-ай-ай, промазал, – лживо огорчился демон.

Колонна снова оказалась в его руках. На месте, где она только что стояла, остался только каменный пьедестал со ступеньками и чугунная ограда. Но и с этим пьедесталом что-то было неладно. Гранитные плиты вспучились, вздыбились, и оттуда внезапно вырвался черный фонтан до самого неба!

– Видел? – прогрохотал Потёмкин. – Здесь когда-то был главный портал в Безмирье. Помнится, царь Николай его запечатал – и думал, что надежно!

– Вот и провались туда, – пожелал император.

– Да нет же.