Вперед в прошлое 9 - Денис Ратманов

— Я, вот, подумала… Нельзя бросать детей посреди учебного года. До лета точно продержусь, а дальше видно будет.

Помимо воли губы растянулись в улыбке, сделалось легко и радостно. Она просто стеснялась принимать наше предложение.

— Я правильно понимаю, что вы остаетесь? — на всякий случай переспросил я.

Боря выпучил глаза, вытянул шею и тоже заулыбался.

— Мне очень неловко, что…

— Ура! — заорал брат и пронесся по комнате на балкон, Лаки побежал за ним, оттуда брат крикнул нашим: — Она сказала «да»!

Представляю, что соседи подумали…

— Е-е-е! — многоголосо грянуло с улицы.

— Что там у тебя за крики? — насторожилась Верочка.

— Мы ждали вашего звонка, вот, радуемся. Завтра вся школа будет радоваться.

Донесся вздох, пару минут длилась тишина, и я был уверен, что учительница тоже улыбается.

— До завтра, Паша, и… спасибо тебе огромное! Мне пора бежать.

Бестолково улыбаясь, я повесил трубку, набрал Илью и похвастался, что наш план сработал, Верочка остается с нами!

Мама выглянула в прихожую и спросила:

— Что случилось?

Я сел на свое место, подождал, когда вернется Боря, и рассказал, что любимая учительница собиралась уезжать, но теперь останется, потому что школьники скинулись ей на жилье. Мама умилилась, раскраснелась и рассказала, какой классный у них был учитель физики, ветеран, веселый и остроумный, добавила:

— Хороший учитель — очень важно. Помню, мы к нему на чай ходили, истории разные друг другу рассказывали. А мальчики, у которых родители пили, подолгу жили у него.

Вспомнилась история пока не случившейся несчастной любви Анечки Ниженко, как ей помогала Верочка, но все равно у девчонки потом вся жизнь под откос. Ее мужчина — местный педофил, взрослый мужик на «копейке», женатый, который дежурит на машине недалеко от школы, снимает школьниц, кому рассказывает сказки о любви, кого-то покупает за колбасу и шампанское. Наивная и скромная Анечка клюнула на опыт и красивые ухаживания, а кавалер не озаботился контрацепцией.

Пришла Наташка, разделась в прихожей, заглянула в зал и присвистнула.

— Ну ничего себе! Что празднуем?

— Вера Ивановна не увольняется, — отчитался я. — Согласилась жить на съемной квартире, спасибо тебе за участие!

Сестра, которая собрала в своем классе три тысячи, приложила ладонь к груди и театрально поклонилась.

— Присаживайся, Наташа, — пригласила ее мама и засуетилась больше обычного.

Что-то сейчас будет!

Сестра накинулась на еду, не моя рук, как голодающая. Ела она с таким аппетитом, что мне снова захотелось есть. Мама поглядывала на нас и все больше дергалась и ерзала, как школьница перед экзаменом, а когда сидела неподвижно, нервно стучала ногой по полу.

— Так что празднуем? — повторила вопрос Наташка, вымазывая тарелку куском хлеба.

Мама залилась краской, потупилась и прошептала:

— Василий Алексеевич разводится. Мы любим друг друга.

— Он сделал тебе предложение? — радостно воскликнула Наташка.

— Пока нет, — ответила мама, все так же глядя в пол и сцепив пальцы. — Я понимаю, вы уже взрослые, потому… потому… надо с вами посоветоваться. — Она втянула голову в плечи и затравленно огляделась, не в силах больше произнести ни слова.

— Если что, я помогу тебе выбрать платье на свадьбу! — радовалась Наташка. — Он ведь богатый и сможет сыграть нормальную свадьбу?

Вот ведь девчонки! Вот ведь женская солидарность! Радуясь за маму, Наташка не хочет понимать, как усложнится ее жизнь с появлением отчима. Главное — на свадьбе погулять!

Вспомнился подарок Гоги — вот бы праздновать свадьбу в ресторане! Но я отмел эту мысль. Пусть взрослые люди сами оплачивают свои желания.

— Мы пока не думали об этом. — За десяток минут мамино лицо мама сменило цвет трижды: с синюшного на бордовый, с бордового — на нежно-розовый.

Пока Наташка вслух фантазировала, какое у мамы будет платье и как мы украсим машины и проедем колонной, Боря мрачнел и мрачнел.

Его я понимал лучше: только от одного тирана избавились и задышали свободно, и вот, может появиться еще один. Не там стоишь, не так лежишь, туфли стоят в прихожей не по размеру, книги в шкафу отсортированы не по цвету.

— Он уже присмотрел квартиру, где будет жить? — спросил я.

— В смысле — присмотрел? — удивилась мама и тут же добавила: — Он потерял работу из-за меня, и денег у него теперь нет. Я… в общем… я хочу спросить у вас, не возражаете ли вы, чтобы Василий Алексеевич пока пожил с нами.

— Конечно нет! — снова проявила солидарность Наташка.

Боря окаменел. Из его руки выпала ложка, зазвенела на тарелке. Мама шумно сглотнула слюну, перевела на меня взгляд, где застыл немой вопрос. В принципе, Бориного несогласия должно быть достаточно для того, чтобы отчим в нашем доме не появился. Мне подумалось, что вот эти угощения ­— крайняя форма глупости.

— Где он сейчас живет? — спросил я.

— У приятеля. Но он там долго не сможет. И денег на съем квартиры у него нет. Мы недолго поживем, потом переедем, если вы не уживетесь.

Наташка толкнула Бориса в бок.

— Не дуйся, брателло! Мама у нас молодая, имеет право на личную жизнь! Отец был… в общем, неважным ей мужем был. Скотиной просто. Может, хоть теперь повезет ей? Ну не жмись! Мир да любовь им.

Грохотнув стулом, Боря вскочил.

— А мне куда деваться? И так тесно, блин. На балконе спать? Ни телевизор посмотреть теперь, ни порисовать спокойно!

— Какой же ты эгоист, — с упреком проговорила сестра. — Все равно вы целыми днями на своей базе пропадаете. Пашка, ты что скажешь?

Такая ситуация, что, как ни поступи, получится плохо. Если отказать матери, они пойдут по сараям скитаться, будут терпеть лишения и злиться на нас. Если дать согласие, тоже будет сложно, но — нам.

Как бы ей все подоходчивей объяснить, и чтобы она не обиделась.

— Ма, послушай внимательно и не обижайся, ладно?

Потухшая мама кивнула, вперившись в сцепленные пальцы, я продолжил:

— Представь, что тут появится чужой взрослый мужчина. Наташе придется или переезжать, или снова ютиться на кухне…

— Ничего, потерплю, — сказала сестра.

— Это ты сейчас так говоришь, — возразил ей я. — Посмотрю на тебя, когда кто-то будет тебя будить в воскресенье.

— Мы ж не навсегда, — настаивала на своем мама. — Я понимаю, что он вас