Кровь Василиска. Книга XIII. Финал - Тайниковский

И, конечно же, я не стал церемониться, поэтому использовал один из самых сильных ядов в своем арсенале, а именно — Яд Ласковой смерти.

И, когда когти второго оборотня должны были разорвать мою грудную клетку, вместо этого, они вонзились в мою магическую защиту.

При этом, именно вонзились, так как серповидные когти оборотня, явно были магическими.

Вот только магии, что в них была, не хватило, чтобы пробить мой магический доспех.

В вслед за этой атакой наступили последствия.

— Ррр-р, — зарычал от боли избранный воин и кожа на его лапе начала быстро иссыхать и разлагаться. Все же некротическая энергия, это вам не шутки.

При этом, боль, которую должен был испытать оборотень, должна была быть ужасной, но это не помешало ему атаковать меня второй лапой.

Эффект был тот же.

Уверен, не будь они в своей звериной форме, Иные смогли бы сделать какие-то выводы, но звериное начало было очень сильным, поэтому вслед за атаками первого оборотня, последовали удары второго.

При этом, все это произошло за считанные секунды, так как да гнались, что мои противники, что я на огромных скоростях.

И тут у меня возник вопрос.

Почему сражаюсь только я?

Я отпрыгнул в сторону, а буквально в следующее мгновение меня атаковал сам Северный ветер и вот тут уже без Сущности Бога было не обойтись.

Время, как будто остановилось, но только не для меня.

Вот только и не для Северного ветра тоже.

Черт — выругался я про себя, когда атака оборотня чуть было не снесла мне голову и я только в последнюю минуту смог уйти вниз.

Когти зверя очертили смертоносную дугу, буквально в паре сантиметров над моей макушкой, оставляя в воздухе светло-голубой шлейф.

Продолжая находиться под действием Сущности Бога, я попытался разорвать дистанцию с противником, но оборотень, явно, не собирался так просто отпускать меня.

Вслед за первой атакой последовала и вторая, а когда я смог уклониться и от нее, Северный ветер, просто, попытался схватить меня своей огромной пастью.

Я что, один тут сражаюсь? — промелькнула мысль в моей голове, а буквально в следующее мгновение, вождь Снежных ходоков замедлился, а я ощутил знакомую мне магию.

И раз мне предоставили такой момент, грех было им не воспользоваться.

Пока магия Принявшей разложение, а это была именно она, замедляла оборотня, я нанес два быстрых точечных удара по его морде, выцелив глаза, после чего сразу же отпрыгнул назад и отменил действие отравы Сущности Бога.

И стоило только мне это сделать, как к горлу сразу же подкатила тошнота, в глазах потемнело, а мышцы начало ломить так, что я едва сдерживался, чтобы не застонать от боли.

Я обернулся назад и посмотрел на других вождей.

Что они делают? Громоящер же обещал взять Северного ветра на себя!

Ну, наконец-то! — подумал я, смотря на вождя Хозяев степей, который сжимал в руке огромную дубину, которая судя по всему, служила ему магическим жезлом.

Свое магическое оружие он направлял на Северного ветра, который сейчас, рыча от боли, махал своими лапами, явно испытывая сейчас не самые приятные ощущения от того, что я поразил его глаза невротической энергией.

А еще, я заметил две маленькие, но очень сильные ауры, которые медленно двигались в сторону наших врагов в толще песка.

И принадлежали они магическим сколопендрам Избранника Угла.

— Люк! — я обернулся и увидел Принявшую разложение, которая стояла рядом со свои отцом.

Надо отступить, — подумал я, когда вдруг, земля под моими ногами начала ходить ходуном.

А буквально в следующем мгновение, Громоящер поднял дубину, которую он держал в правой руке, над своей головой, а потом с силой ударил ей об землю.

Ого! — стоило ему это сделать, как от шамана, в сторону друида потянулась трещина, которая сразу же начала увеличиваться в размерах, расширяясь по мере приближения к Северному ветру, а заодно и мне.

А еще, я ощутил, что температура вокруг резко начала возрастать.

Что происходит? — успел подумать я, а буквально в следующий момент из появившейся в песке расщелины, на поверхность начала вырываться самая настоящая лава.

Не будь я защищен чешуей василиска, уверен, что уже сейчас я бы получил ужасные ожоги, только от того, что просто находился рядом.

Я резко отпрыгнул в сторону, но чуть не угодил под атаку одного из избранных воинов Северного ветра. Оборотень прыгнул в мою сторону и попытался схватить меня, явно для того, чтобы скинуть в лавовую пропасть, которая с каждой секундой становилась все больше и больше.

Вот только я был быстрее своего противника, даже при условии, что испытывал отрицательные последствия после использования отравы Ласковой смерти.

Я уклонился от первой атаки, а затем, когда оборотень попытался цапнуть меня своей пастью, просто схватился руками за верхнюю и нижнюю челюсти, а затем просто пнул его ногой в сторону лавовой прости, одновременно расцепляя руки.

Мышцы, усиленные магической энергией, сделали свое дело и даже несмотря на то, что избранный воин племени Снежных ходоков весил гораздо больше меня, от удара, его отбросило на несколько метров назад.

И этого расстояния хватило, чтобы он упал в расщелину, магма из которой уже начала выливаться наружу.

И вот теперь, даже при наличии Чешуи Василиска, мне стало трудно дышать и каждый новый вздох сопровождался острой болью.

И единственным верным решением было свалить отсюда как можно дальше, но прежде, я повернул голову в сторону Северного ветра и не увидел вождя Снежных ходоков.

Где он⁈

Я резко огляделся по сторонам и сразу же понял, что дело плохо.

Зверь напал на более легкие цели, нежели я.

Черт! — выругался я про себя, и сразу ринулся в сторону Избранника Угла, который уже лежал на земле и не двигался.

Видимо, той пары секунд, пока я сражался с избранным воином, воспользовался Северный ветер, чтобы атаковать отца Принявшей разложение и Громоящера.

И если говорить начистоту, то я бы тоже так и сделал — сначала вывел из боя слабых и мещающихся противников, а потом занялся бы сильными.

Убил⁈ — промелькнула в моей голове мысль и я сразу воспользовался магическим взором.

Нет, жизнь еще теплилась в друиде, причем самое удивительное, что я заметил еще несколько магических аур вместе с ним.

Их было всего три, и все они были очень маленькие.

Видимо, его фамильяры,