Диверсанты - Алексей Дягилев

но если хочешь сделать всё хорошо — делай всё сам, чтобы потом не было мучительно-больно. Тем более с Анюткой мы уже не просто дружили, проскочившая между нами при первой встрече искра, разгорелась сначала пионерским костром, а потом и лесным пожаром. У девушки это началось раньше, а я уже ответил на её чувства. И хотя я был старым ослом в молодом теле, но не мог не заметить, что с подружкой творится что-то не то. Наш короткий, но бурный, как штормовое море, роман совпал с переездом на новую «базу» отряда. Переехали-то мы быстро, но пока обустраивались и решали бытовые проблемы, пришлось с боевыми выходами на недолго подзавязать, и свободного времени стало немного больше. Весь день мы впахивали, зато к вечеру с боевой учёбой и прочим заканчивали до следующего утра, так что в нашем с Анюткой распоряжении оставались, поздний вечер, тёмная ночь и раннее утро. После ужина мы уходили в лес, возвращались к подъёму. Отмазка была так себе — ориентирование на местности в тёмное время суток. А рай у нас был даже не в шалаше, а под любым кустом в чаще неподалёку от располаги. А чего ещё надо для полного счастья? Шинель, плащ-палатка и любимая женщина. Хотя поспать иногда удавалось, в обнимку и ближе к рассвету. Неделя пролетела как один миг…

От нахлынувших воспоминаний защемило в груди, комок подступил к горлу, в голове помутилось, и сухой щелчок выстрела я уловил уже краем сознания.

Глава 24

Сонную одурь сняло как рукой. Звук от выстрела донёсся со стороны «лёжки» в которой укрылась группа. Никакой перестрелки, просто негромкий хлопок нагана, как будто стреляли с глушителем. Бежать сломя голову не тороплюсь, «берлогу» охраняет подчасок, он и должен сменить меня на посту, разбудив бодрого. Так что снова внимательно осматриваюсь по сторонам, прислушиваясь и принюхиваясь. Просто так в балку проникнуть практически невозможно, особенно ночью. Склоны оврага справа и слева отвесно возвышаются над дном метров на десять, а где и больше. Так что очень легко можно не только ноги переломать, но и шею свернуть. Узкий вход в балку на северо-западе густо заминирован противопехотками, часть мин поставлена на неизвлекаемость. Выход заминирован не так сильно, но изощрённо, и здесь же находится пост. Часовой жив, а мимо меня и муха не пролетит, разве только комар, так как разного гнуса хватает.

А вот и смена, причём раньше времени, значит что-то случилось. Негромким посвистом предупреждаю бойца, который ищет меня в другом месте, и машу рукой. Заметил, подбежал, на лице тревога, взгляд прячет.

— Что там случилось, Буров? Кто стрелял? — Задаю я вопросы.

— Малевич застрелился. Не уследил я. — Понурив голову, отвечает Витька.

— Как это произошло? — уточняю я. — Оружия же при нём не было. Да и лежал он в отдельной теплушке, сам до ствола добраться не мог с такой раной.

— Сам не понял. Он очнулся, стонать начал, я подошёл, воды дал попить. Вроде успокоился, кивнул, что всё хорошо, а потом… Выстрел. Виноват я. — Тяжело вздохнул Буров.

— Не ты один. Теперь поздно каяться. Бди тут. Пост сдал.

— Пост принял. — Взял оружие наизготовку боец.

Нехорошо получилось, но раненый и так уже был не жилец. Пуля в животе это очень плохо, а мох, хоть и антисептик, но не хирург. Если бы сразу на операционный стол, может и удалось бы спасти бойца, хотя не факт.

— Чего столпились? Малевича уже не вернуть. Поминать после будем. — Подойдя к месту трагедии, взбадриваю я бойцов, чтобы не грузились. — Сегодня ночью пойдём на прорыв, так что всем внимательнее следить за обстановкой. — Проясняю я ситуацию и настраиваю людей на боевой лад.

— Петров, занимай позицию на северо-восточной опушке, наблюдай за дорогой и блокпостом. — Начинаю разгонять я личный состав.

— Есть, наблюдать за дорогой. — Отвечает Гаврила.

— Младший сержант Волчков, твоё дерево на юго-западном склоне балки. Наблюдай за селом.

— Есть наблюдать за селом. — Козыряет Пашка.

— Рядовой Жмыхов, твоя позиция на северо-западе, перекрёсток дорог и прикрытие с тыла. Аккуратней, на минах не подорвись.

— Есть, прикрывать с тыла. — Убегает Вовка за пулемётом.

— Шубин, Валеев, найдите место и похороните Малевича. Только аккуратней без лишних следов. Могилу замаскируйте. — Озадачиваю я сапёра с помощником.

— Пинчук, что у нас из продуктов осталось? — интересуюсь я у водилы, назначенного по совместительству поваром и старшиной группы по причине ранения в ногу.

— Осталось несколько сухарей и галет. Ну а чаёк я сейчас организую. Ягоды шиповника заварю. — Засуетился Гоша.

— Не густо. Но сообрази что-нибудь на обед, подбери всё до крошки. Ты сам-то как, идти сможешь? — Уточняю я.

— Постараюсь. Костыль бы мне.

— Возьмёшь винтовку Малевича, с ней и будешь хромать, только разрядить не забудь. Пошли со мной. — Помогаю я бойцу доковылять до «берлоги».

Из своего вещмешка достаю неприкосновенный запас. Последнюю банку тушёнки от поставщиков из Европы. Была бы наша, килограмма на два, а двести грамм на восьмерых мужиков капля в море, но на котелок супа какой-то навар получится. Тем более таблетки сухого спирта ещё оставались. Хотя бы горячего похлебаем.

Ближе к обеду обошёл все НП, выслушал доклады и проконтролировал ситуацию лично. За общим столом помянули Малевича и вчерне наметили план отхода. После чего снова раскидал бойцов по постам. Но теперь дежурили сменами, так что всем удалось отдохнуть перед ночным прорывом. Примерно за час до заката, покинули место лёжки и заняли позицию на северо-восточной опушке перелеска, с трудом поднявшись по очень крутому склону оврага, цепляясь за ветки кустов и стволы деревьев. Уже в восемь пар глаз понаблюдали с опушки и в сумерках переползли в соседнюю рощу.

Обнаруженный в роще «секрет» противника тихо взяли в ножи, тем более три холуя-полицая не утруждали себя особой секретностью, расслабившись после сытного ужина. Мы же были голодные, потому очень злые, определив место поста по запаху табака, вонючего самогона и сала. Окоп со жмурами заминировали, поставив замедлитель на час, чтобы отвлечь внимание противника. Блокпост на перекрёстке дорог обошли, прикрывшись вершиной высоты 184,4. Удачно пересекли просёлочную дорогу и скрылись в очередной балке, по которой и вышли к реке. Взрыв прогремел на западе, когда мы форсировали неглубокую речку. Так что теперь пускай поищут ветерок в поле и поломают бошки над