Магритт - Павел Шушканов

вчера, – продолжала Алина. – Никакой погони и никаких убийц, мы трахались и в кои веки – ты не от безысходности, а я не за деньги, Марсель был мертв, а мы живы. Теперь все очень и очень относительно, – она прищурилась и едва заметно кивнула мне, выпуская дым себе на грудь. – Поморщился. Не нравится слово? Зато оно честное. Двое в шаге от смерти, выпинутые тонкой белой туфлей из привычной жизни на самый краешек мира и при этом испытывающие даже неприличную симпатию друг к другу в таких условиях не занимаются любовью, они трахаются. Как в последний раз. Ожидая, что в тот момент, когда ты кончаешь, пуля из открытого окна вышибет тебе мозги.

Она замолчала. Пейзаж за окном сменился гладью озера.

– Нужно позвонить комиссару, – сказал я. – Он говорил о каком-то городке на северо-западе.

– Тулум, – тихо сказала Алина.

– Это где-то на границе?

– На самой границе, – она положила на узкий выступ у окна недокуренную сигарету и вышла, прикрыв за собой дверь.

Все было действительно проще вчера – в этом Алина права. И Марсель был мертв, как и положено человеку, чьи мозги разлетелись по мокрому асфальту. Теперь я совсем не был в этом уверен. Как и в том, что его действительно убили. Если Юшэнг не бредил и хотя бы частично говорил правду, для Марселя был единственный выход – это выход в окно. А потом волновой слепок его безумного «я» завис между пространствами и мирами как путник на пересечении тысяч разбегающихся тропок. Может никто и не проникал в его номер и не выбрасывал его из окна, впрочем, я не верил и в то, что влюбленный в жизнь Моно сделал это сам. Разве что… Мне никогда не приходило это в голову раньше. Но ведь в номере Марсель был не один!

***

Тулум встречал нас ветром и мерцанием потрескивающих вывесок на низких зданиях магазинчиков и заправок – ярких на фоне темно-синего вечернего неба. Горел пыльный закат. Ветер гнал мусор по пустынным улицам, шевелил кроны редких чахлых деревьев. Позади нас зажигался свет в больших окнах кирпичного здания станции, над которой скрепя натянутыми тросами угрожающе пошатывалась радиомачта. Яркая полоса электропоезда змеей ускользала к горизонту.

Граница была совсем рядом. Сопка, на которой тускло светились домики, беспорядочно разбросанные по склону – была еще наша, а за ней и изгибом реки начинались бескрайние территории Элосы. Граница чувствовалась во всем. Почти ни одной вывески на мандаринском – везде русские слова, даже над входом в придорожный отель. Впрочем, пара иероглифов все же стыдливо жалась под неоновой кириллической вязью.

– Именно в таком месте я и мечтала сдохнуть, – сказала Алина, потянув на себя ручку скрипучей двери.

Администратор был молод и абсолютно лыс. Под стеклами очков виднелись его закрытые глаза, а приоткрытый рот наполнял тесное фойе без окон размеренным храпом. Он сидел в кресле, скрестив руки на груди и откинув голову на спинку. Едва я стукнул костяшками по деревянной стойке, он приоткрыл глаз и сообщил, что оплата только наличными.

– Ракушками или соболиными шкурами? – уточнила Алина.

Администратор флегматично заявил, что терминал сломан, вроде как и не заметив сарказма. На его лысине играли блики от тусклых желтых ламп под потолком. На краю стола блестел глянцем новенький телефонный справочник с помятой обложкой, заложенный карандашом на середине. Парень покосился на справочник и убрал его со стола.

– Два номера, – Алина положила на стол несколько свернутых вчетверо купюр.

– Разумеется, – ответил администратор. – У нас их всего два.

Оба оказались на втором этаже за темной лестницей между наглухо закрытой дверью адвоката и лавкой ремонта экутеров и телефонов со сломанным замком. На пыльной старой дорожке под ногами уже не был различим рисунок, зато стояли в ряд три пустые пивные банки. Под моей дверью валялась смятая пачка сигарет.

– Дешевое текстовое порно – везут через Монголию, – сказала Алина, открывая перед Ланью дверь в номер.

– Ты о чем? – не понял я.

– В обложках от телефонных справочников. Фишка такая. Называется «побегать по номерам», не слышал?

Я пожал плечами.

Алина тоже повела плечом, передразнив меня.

– Приятный собеседник, я смотрю. Заходи, давай, подружка.

Дверь за ними закрылась с шумом. Тонкий дверной наличник задрожал, но чудом не отвалился.

Я вставил в замок старомодный ключ, провернул не без усилия. Из комнаты пахнуло затхлым воздухом и запахом несвежих простыней.

– Эй, – дверь Алины снова приоткрылась и показалась ее косматая голова. – Спускайся вниз через полчаса. Я успею помыться, если тут бывает прозрачная вода, и собраться. Отыщем самый задрипанный бар в этом городке – тут точно должен быть такой.

Идея была плохой, но из тех, от которых отказываться глупо. Бар нашелся в конце улицы. Окна его светились янтарем, а небо над ним горело зловеще-красной полосой. Ни одного дрона в вышине, только редкие птицы и блеклые звезды. Улицы были пусты, зато в баре не протолкнуться. Особенно у стойки, где гремел бутылками верзила с бородой и в безрукавке. Повсюду оглушающий поток незнакомой речи – я узнавал только редкие русские и монгольские слова, а остальное расплывалось бессмысленной какофонией. Под потолком восседало на лакированной ветке взъерошенное чучело степного орла.

Меня бармен не понял, но Алина отлично говорила на русском и даже ругалась, насколько было ясно по ее тону. Она забрала бутылку и два стакана и кивнула в сторону высокого подоконника, который пока никто не додумался занять.

– Ты забрала целую бутылку? – заметил я. – Думал, что так нельзя. По крайней мере в Яндаше…

– Все можно, когда ты злой и у тебя есть деньги, – она плеснула в оба стакана и стукнув по моему сразу выпила, не дожидаясь меня.

– Если у тебя есть наличные…

– У меня всегда есть наличные. На случай если придется быстро и незаметно уезжать. Бесценный жизненный опыт.

– …тогда купи мне сигарет, – продолжил я.

Алина нахмурилась, а потом вдруг рассмеялась.

– Не успел переспать с девушкой, как клянчишь у нее деньги.

Я развел руками.

– Ладно, с меня сигареты, а с тебя тоже кое-что, – она села поудобнее. – Скажи про меня что-нибудь плохое, даже гадкое.

– Зачем?

– Я попросила.

Я выпил теплый виски и достал обломок сигареты.

– Ты шлюха.

– Это не новость.

Я затянулся, чувствуя, как разливается огонь по пустому желудку.

– У тебя пухлые бедра и маленькая грудь.

– В точку, – пожала плечами Алина. – Но звучит не слишком убедительно.

– Хорошо. Ты убийца.

Алина хмуро кивнула и снова наполнила стаканы.

– А вот это уже похоже на чертову правду!

Она тоже закурила и теперь смотрела