Сага о Головастике. Уроки инопланетного мастерства - Александр Нерей

— Возможно. Но не специально. Он меня назвал своим учителем. Долго обо всём расспрашивал и сам рассказывал. Всё-всё объяснял. А я-то… Огурец малосольный. Вы обо мне никому не скажете? Чтобы не матерились в спину? — расстроился я и опустил голову, осознав, что в очередной раз послужил ускорителем неведомых событий, и спровоцировал не только масштабные изменения, но и, возможно, чью-то смерть.

— Не расстраивайтесь. Он же не умер. Перешёл в другое состояние, и всё. Возможно, и вы его когда-нибудь почувствуете или услышите голос, — начала успокаивать ЭВМ.

— Он обратил себя в особое вещество или энергию, окружающую нас. Так и сказал: «Я всё равно должен превратиться не в тлен, а в удобрение для следующих, за мной бредущих». Почти так. И он тоже утверждал, что это не смерть, а самое начало какого-то нового пути, — припомнил я слова атласара, но на душе нисколько не полегчало.

— А вы куда-то собрались? Не зря же вооружились устройством для пространственных путешествий, — сменила Образ тему разговора.

— Я-то? Я как раз на Ревелию собрался. Ротарик напророчил, что Ватария ни за какие коврижки с Угодником общаться не будет. Обязательно выставит несусветные условия и прочие отговорки, поэтому мне самому придётся всё улаживать. Так что, потороплюсь.

Пока Николай приходит в себя, я там заранее начну разведку. Авось, успею всё приготовить к его прибытию.

Будем прощаться? Включите, пожалуйста, по старой памяти, тот выход, который ведёт в сторону Ревелии, а я в новом скафандре от вас удалюсь в пространство и начну своё путешествие.

— Разумеется. Прощайте, на всякий случай, — согласилась Образ и в то же мгновение исчезла, оставив на стене пещеры одиноко мерцавший символ.

— Прощайте, — произнёс я в некотором замешательстве и надел скафандр. — Тоже был несказанно рад знакомству с умной машиной.

Задерживаться не стал и, как только прояснилось перед глазами, оттолкнулся от ракушечного пола и поплыл сквозь материю и пространство, думая только о неведомой планете-резервации Ревелии и её мамке астре Венерии-Вардакии.

* * *

Сколько времени так плыл – не знаю. Пытался ориентироваться по звёздам, но, почему-то часто менял направление движения. То в одну сторону скользил, то плавно поворачивал в другую. То к одной яркой звёздочке стремился, то к другой. Так ни разу ни к чему не приблизился.

Возможно, скафандр сам выбирал дорогу через те места галактики, в которых скопление прото-материи ещё не выжжено ни астрами, ни планетами, а возможно, ещё по какой-нибудь причине.

Пару раз проплывал через огромные пустынные области, где даже звёзды искажались и отдалялись. Поначалу становилось жутко, но потом и к этому безбрежному и пустому пространству привык, обозвав его Междуречьем. Конечно, после того как успокоился и наглядно вспомнил устройство спирали Млечного Пути.

Боялся только одного: промазать мимо Ревелии. Даже пресловутые чёрные дыры меня не смущали, хотя не знал, как их, вообще, можно увидеть в открытом космосе. Просто, надеялся на лучшее и верил в разумных бактерий-помощников, сконструировавших скафандр, способный протискиваться сквозь материю и путешествовать по бескрайней вселенной.

Если честно, так и не увидел финального заплыва к цели своего путешествия. Задремал или отвлёкся из-за одолевших воспоминаний о Ватарии, об инструкциях Ротарика, как правильно с нею общаться. Шепоток ещё почудился с благодарными возгласами, как будто: «Спасибо тебе, Головастик, за путешествие».

— Не за что, — буркнул я и очнулся от дрёмы.

Сразу через прозрачное забрало увидел, что оказался стоявшим на твёрдой земле посреди безжизненного ландшафта из голых сопок и курганов поменьше. Все местные бугры и бугорки были изъедены разнокалиберными промоинами и оврагами, а вся округа то тут, то там клубилась небольшими, почти прозрачными, облачками, двигавшимися над землёй в разных направлениях при видимом отсутствии ветра.

«Раздеваться не будем? — мысленно спросил у скафандра. — Если здесь не комфортно, тогда предпочитаю остаться защищенным. Куда пойдём?..

Что? Это не Ревелия?! Это Куом?! Что же вы… Я разрешил?.. Так нужно для… Чтобы быстрее, что?»

— Извините-простите. Меня никто не предупредил, что мой скафандр… Что мои разумные бактерии способны внушать мысли, — начал я оправдываться и нервно топтаться на месте, как все деды по имени Паша, когда неожиданно осознал, что не только оказался на родине Стихиюшки Акварьки, но и получил в подарок своевольного Скафандра Васильевича, самостоятельно думавшего и решавшего, что для меня лучше предпринять, и куда именно заплыть по пути к намеченной цели.

Мне нестерпимо захотелось двигаться или просто шевелиться, и я пошагал на вершину ближайшего кургана, собираясь обозреть окрестности мира Куом или, как это местечко окрестили земляне, Планеты Оборотней.

— Значит, вы здесь зародились? Или вас тоже кто-то придумал? Первая Природа, какая-нибудь? — рассуждал, пока поднимался к приплюснутой макушке, состоявшей из тех же разноцветных чешуйчатых камней и серого песка, из которых была вся окружавшая меня почва.

Нежданно-негаданно, не дойдя нескольких шагов до вершины, я непроизвольно выпрямился, а мой скафандр вздрогнул и стрельнул тонюсенькой зелёной молнией, прицелившись в проплывавшее мутное облачко, которое тут же исчезло, вероятно, обидевшись на невежливое обращение.

— Что ты творишь? — урезонил я зарвавшийся костюмчик.

— Приветствую вас, незнакомка! — запело в голове атласарской речью. — В каком виде с вами можно общаться? Представьте себе облик собеседницы, и я появлюсь перед вами, — доложила невидимая сущность, в которую превратилось облачко, получившее моей молнией по темечку.

— Девчушка-старушка. Встань передо мной, глаза мне открой, — бодро пропел я, давно заученное, а потом представил неведомую собеседницу, принявшую меня за падчерицу Стихию.

Перед глазами появилось мутное продолговатое пятнышко в мой рост, а спустя несколько мгновений оно бойко обросло подробностями. Секунда, другая, и напротив меня оказалась родственница Стихии, которую я сознательно переиначил, наделив Ольгиными глазками и Иркиными бантиками. В общем, из облачка-оборотня получилась двуличная карикатура на моих самых «обзывчивых» одноклассниц.

— Что-то не так? — пропела Оля-Ира, вызвав у меня истерический припадок всхлипов и смеха.

— Нет. Всё хорошо-о!.. Так смешно, извините. Ха-ха-ха! — рассмеялся я в лицо незнакомке, забыв о приличиях.

— Вы не женского рода?! — нахмурила бровки собеседница, вызвав во мне ещё один выброс детских эмоций.

— Извините, за смех. Это у меня после шока, — начал я оправдываться, когда кое-как успокоился. — Не привык ещё