Господин следователь 9 - Евгений Васильевич Шалашов

когда расследовали убийство конокрада, а он ко мне в гости не заходил. Так я его и не приглашал. Наверное, стоило посидеть да поговорить с Игнатом о настоящем и будущем его дочери, а я так и не собрался. Или, попросту говоря, не счел нужным. Есть у меня привычка засовывать голову в песок, словно страус и ждать, пока все само собой не образуется. Аня свои вопросы с отцом решила, так и ладно. Мне-то зачем влезать? И по прислуге так бы и ждал, что само-собой образуется. А ведь и образовалось.

Переезжать к Десятовым-Бравлиным моя барышня-крестьянка решила после того, как примет на службу кухарку и введет ее в курс дел. Да-да, именно она примет, посмотрит, можно ли доверить Ваню чужому человеку. А Ванечке, который вообще-то хозяин, в таких делах доверять нельзя.

Что любопытно, так это то, что инициатором переезда стала моя невеста, а не ее тетушка, как я предполагал. Это мне Анька сказала, пока домой шли. Лена, дескать решила, что так оно лучше. И Ваня накормленный, а у самой Ани останется больше времени на учебу, и на все прочее.

Разумеется, без Аньки мне скучно станет, но, если раскинуть мозгами, так и на самом деле лучше. А женщины, коли они все решили, всегда правы.

— Игнат… Петрович, доброе утро, — протянул я руку Анькиному отцу, вспоминая его отчество. Ладно, что вспомнил.

Может, и не в чину коллежскому асессору с управляющим склада, да еще и крестьянином, за руку здороваться, но это Анькин отец.

Коли пожал руку одному, придется пожимать и всем остальным. Мужики это оценили, прониклись, закряхтели, но старались руку большого начальника не пережимать. А рожи, физиономии, то есть, самые, что ни на есть, бандитские. Хм, а ведь я эти рожи помню. А повспоминаю, так и имена с фамилиями в памяти воскрешу: Федор Сизнев, Иван Терехин, Гаврила Паромонов — все они моей названной сестричке какими-то родственниками доводятся и они же у меня в деле об убийстве проходили. Ведь убивали, паразиты, а я тут с ними ручкаюсь. Впрочем, если суд присяжных признал мужиков невиновными, то чего я парюсь? Вот, так всегда. Мучаешься, доказательства ищешь, а преступника раз, и выпускают на волю. А самое странное, что о покойном конокраде я не переживаю. Знал, на что шел, и знал, что бывает за конокрадство.

— Конокрад-то, не ее ли хотел украсть? — поинтересовался я, кивая на телегу с лошадкой.

— Не, он другую кобылу хотел украсть, да ту уже продали, мерина вместо нее купили, — ответил один из бандитов.

— Ясно, — кивнул я, поворачиваясь к Игнату Сизневу. — На работу отрядили, Игнат Петрович?

— Велено мне замок врезать, а мужики пока сарайку утеплят, — усмехнулся Игнат в густые усы. — Сказано — оне лично придут, и проверят. А если что не так, переделывать заставят.

— Эта заставит, — улыбнулся я, а мужики дружно засмеялись.

Не сомневаюсь, что земляки прекрасно знают, что с Анькой лучше не шутить. Конечно, знакомство со мной и учеба в гимназии оказывают на деревенскую девчонку благотворное влияние, но она может и разбушеваться.

— Игнат Петрович, каков объем работы? — поинтересовался я. Увидев недоумение в глазах Анькиного отца, поспешно уточнил: — За сколько времени уложитесь? И сколько я должен буду?

— Так чего тут делать-то? — хмыкнул Игнат. — Я замок за двадцать минут врежу, потом братовьям помогать стану. Вчетвером, так за час или два точно все сделаем. Обшить, да полы настелить, чтоб скотина вымя не заморозила. Мне же еще на склад надо, железо должны привезти. И по деньгам, Иван Александрович, тоже не волнуйтесь, сам рассчитаюсь. Замок дорогой, но его уже Нюшка купила.

Ладно, пусть Анька сама со своими земляками разбирается.

Мужики принялись разгружать телегу, а из сарайки подала голос Манька.

— Ишь, орет дурища, — покачал головой Игнат. — Сказала бы Нюшке спасибо, что на мясо не отправили. Только, мясо-то старое у нее, никто не купит.

— Ме-ее! — отозвалась коза.

— Это она мой голос услышала, заволновалась, — засмеялся Игнат. Посмотрев на меня, пожал плечами. — И что тут девке скажешь? Уперлась — не отдам козлуху на мясо, пусть живет. Смех, да и только. Где ж это видано, чтобы старую козу содержать, словно инвалида какого?

— Так уж чего теперь, — хмыкнул я. — Анна решила, значит, так тому и быть.

Игнат открыл дверь сарайки и почти дружелюбно сказал:

— Иди, рогатая, побегай по двору, пока мы твои хоромины утепляем.

Потом неожиданно воскликнул:

— Мать честная!

— А что там такое? — заинтересовался я. Кузьку углядел?

А в сарайке нашелся не только Кузьма, по своему обыкновению сидевший на Манькином сене, но еще и две мышки, лежавшие прямо на входе. Судя по тому, что тушки расплющены, ловил их не Кузька.

— Ни разу не видел, чтобы козы мышей ловили, — раздумчиво произнес кто-то из мужиков.

Ну да, ну да. У меня в доме все не так, как у нормальных людей. Прислуга в гимназию ходит, хозяин воду таскает. Так почему бы козе не научиться мышей ловить? Заодно показала котенку мастер-класс.

— Коза-то Нюшкина, — хохотнул хозяин лошади. — А у нашей Нюшки не забалуешь!

Мужики снова захохотали, посматривая на меня с сочувствием.

— Языком не чешите, доски таскайте, — приказал Игнат родичам. Вроде, и негромко сказал, но те тут же кинулись к телеге.

Что-то знакомое проскользнуло в интонациях, слышал нечто такое. Не то Игнат от Аньки поднахватался, не то она от него. Пусть они и не кровные родственники, но влияние-то друг на друга оказывают. А Игнат давно складом управляет, значит, командовать умеет.

— Игнат Петрович, если вам хозяин не нужен, я на службу пошел, — сообщил я. — Вы тут без меня руководите.

Был бы здесь другой народ, остался бы присмотреть — как и что. А этим бандитам верю. Убить — так убьют, но чужого ни за что не возьмут. Считай, родственники.

— Иван Александрович, подождите немного, — попросил Игнат. Слегка замешкавшись, сказала: — Просьба у меня к вам огромная.

— Все, что в моих силах, все сделаю, — отозвался я, донельзя заинтригованный.

— Хочу попросить, чтобы вы крестным отцом для ребеночка моего стали, — смущенно попросил Игнат. — Понимаю, что вы человек благородный, дворянин, да еще и кавалер. Галина говорит — надо попроще кого, из крестьян,