Пресвитерианцы. Четвертый берег - Василий Кленин

А надо сказать, богатств этих нашлось в изобилии. Бовэсские епископы «чахли» над десятками сундуков с серебром и даже златом. И это — не говоря об утопающей в драгметаллах и драгкамнях церковной атрибутике. Последнее Наполеон, конечно, не стал вываливать на площади, но и без золотых крестов богатства местного клира поражали. В Нормандии с подобным еще не приходилось сталкиваться.

А рядом стояли захваченные в плен местные иерархи — викарий, коадъютор, прелаты, аббаты и прочие — в максимально роскошных далматиках, орнатах; увешанные драгоценными крестами, цепями, перстнями и прочим. Они стояли на помосте большую часть дня, и практически всё это время их отчитывал рослый монах Одоранн. Брат Одоранн обвинял их во всех семи грехах, читал наставления о бессребреничестве, кроткости, любви к простым людям. Три раза в день клириков кормили — простой водой и черствым хлебом — и на это зрелище народ сбегался смотреть не меньше, чем на сундуки с серебром.

Одоранн был из особой категории духовенства. Когда сытую верхушку почти по всей Нормандии изгнали прочь, наверх полезли не только молодые амбиционные карьеристы без связей, но и искренне верующие. Такие в Церкви тоже были всегда. Но всегда эти наивные моралисты оставались в самом низу иерархии. Теперь же на землях Пресвитерианцев стали открыто вещать то, во что они верили. И такие люди стали активно приходить к Токетоку. Брат Одоранн был как раз из искренних. Почти 10 лет он провел в бенедиктинском монастыре. Орден, конечно, не нищенствующий, но аскетизм там вполне приветствовался. К тому же, бенедиктинцы не имеют строгой иерархии и издавна избирали свое руководство. С папами тоже сильно не дружили, те больше делали ставку на францисканцев и доминиканцев.

Именно Одоранну предстоит заняться выстраиванием новой церковной организации в епархии. Конечно, при поддержке трёх рот Конного полка Ариты. Выстраивать на тех самых бенедиктинских принципах децентрализации; главное, чтобы священники служили не ради обогащения, а ради людей.

…После двухдневного первого акта спектакля, начался второй. Наполеон собрал горожан вместе со всем руководством из ратуши. Брат Одоранн в красках описал, сколько и чего было найдено в кладовых епископства, и как, при этом живет народ в Бове (истории о нуждающихся, которым Церковь не оказала помощь, также два дня старательно собирались). И тут вперед выступил сам генерал и на глазах у пленных клириков принялся раздавать деньги!

Тут, конечно, было бы красиво кидать серебро в толпу — и дешевле, и эффектнее. Но Наполеон по-прежнему оставался скаредным и терпеть не мог пустых трат. Поэтому деньги выделялись адресно и целенаправленно. Ратуша получила, наверное, тысячу ливров на различные благотворительные и строительные нужды. Еще большую помощь оказывали простым горожанам, а также был составлен подробный список с поселениями епархии, куда также отправляли небольшие суммы.

Создавалось полное ощущение, что Пресвитерианцы (а точнее, «генерал Луи» своей рукой) раздал народу епархии всё, что захапали себе епископы Бове. Это, конечно, не совсем правда. Немало ценностей (в товарах, в ювелирных изделиях) отправятся в Иль — война должна приносить доход! Но знать об этом всем не следует.

В завершении представления все пленные священники были переодеты в простые и грубые рясы, опоясаны толстыми веревками. Каждому дали по котомке с черствым хлебом и по ослику. Усадили верхом и вежливо, но настойчиво выпроводили из Бове. Отправили прямиком к нечестивому папе, чтобы в пути очистились и приобщились к истинному аскетичному христианству.

Один из помощников Кошона-печатника всё увиденное подробно записал — и Наполеон в тот же день отправил его с надежным эскортом в Иль. Нужно, чтобы как можно скорее в типографии вышел новый выпуск «Друга Франции», полностью посвященный Бове. Рассказ о героическом штурме — только ради изюминки. Потом долгое и сочное описание богатств епископов, которые те копили в подвалах, вместо того, чтобы заботиться о народе. В колонке — несколько ярких историй страданий простых людей. В конце — красочный рассказ о раздаче богатств Пресвитерианцами и смешное описание «исправления» папских прихвостней. Пусть все видят, как много «вкусного» можно отнять у епископов.

В городке пришлось задержаться еще на несколько дней: нужно было «перевести» местное городское руководство на «Городской Кодекс». Саму епархию Наполеон решил переименовать в графство и подарить Орлеанскому Бастарду. Сделать приятное ближайшему помощнику Девы (и ей самой). А то титулов у него хватало, а реальных земель не имелось. Жирный кусок — после такого уже все поймут, что предлагают Пресвитерианцы миру.

Менее чем через неделю Армия стремительно загрузилась добычей и поспешила домой.

Глава 20

— А газету? Газету уже выпустили? — генерал Ли вместо приветствия Гванука чуть ли не за грудки схватил.

— Да… Да! — бригадир невольно отпрянул. — Вчера уже это… фальцевали. Вот-вот на продажу пойдет.

— Кошон увеличил тираж, как я просил? — нахмурился сиятельный.

— Вроде бы… — неуверенно пожал плечами Гванук. — Ты это лучше у него спроси.

— А у тебя нет этого номера?

Проклятье! Бригадир О нехотя вытащил из-за пояса сложенные листки «Друга Франции», которые моментально словно смерч вырвал из его руки.

Вообще-то Гванук хотел отвезти этот номер Жанне. Специально выудил у Кошона еще пахнущий краской экземпляр. Надеялся, что свежая газета, которую все ждали с нетерпением, поднимет Деве настроение. К тому же, отличный повод сбежать от должностных обязанностей. Все-таки генерал сам велел ему лично поднимать дух великой воительницы — а разве может быть приказ приятнее?

Гванук много времени проводил с Жанной. Отношения их стали очень теплыми. И, хотя, О не видел признаков женской симпатии в отношении себя — его это не сильно расстраивало. Жанна ни с кем не вела себя, как женщина. А значит, он не плетется в хвосте этой гонки. Встречи их были противоречивы: Гванук наслаждался даже простым общением с Девой, но, едва уходил — у него всё клокотало в груди от невозможности прижать Её к себе, стиснуть в жадных объятьях. Однако, проходила ночь — и он снова рвался в Руан! Просто смотреть на Неё, болтать дружески — даже это уже немало.

Но сегодня планы пошли прахом. С утра стало известно, что Армия вот-вот подойдет,так что пришлось оставаться в Руане. Ждать. Как-никак он снова комендант. И встреча четырех тысяч возвращающихся из похода солдат — его работа. Довольно трудная. Весь остаток дня был убит на то, чтобы поменять списки снабжения, запустить неиспользуемые кухни, заказать дополнительные поставки дров, пересмотреть графики караулов — куча