Я – Товарищ Сталин 5 - Андрей Цуцаев

Сато улыбнулся и выпил.

— Для людей, — сказал он торжественно. — Пусть читают, знают предателей, а те пусть боятся. Ты напишешь. Ты умеешь.

Кэндзи кивнул. Саке кружило голову. Сато пил, его слова путались. Кэндзи решил рискнуть.

— Дайте намёк, — сказал он, наклоняясь. — Кто эти генералы?

Сато расхохотался, хлопнув по столу.

— Уэно! — сказал он, ухмыляясь. — Старые дома. Пьют, болтают, думают, не видно. Мы видим.

Кэндзи понял, что имён Сато не назовёт. Лезть дальше было опасно.

— Знаешь, Ямада, — сказал Сато, — я за тобой слежу. Но ты не предатель, а? Ты свой?

Кэндзи улыбнулся.

— Я просто журналист, — сказал он легко. — Пишу, что вижу. Как и вы, хочу, чтобы Япония была сильной.

Сато хлопнул Кэндзи по плечу и улыбнулся.

— Хороший ты парень, Ямада! — сказал он заплетающимся языком. — Думал, ты трус, как твой редактор. А ты свой! Пей ещё! Спасём Японию, а? Пиши, я помогу!

Кэндзи улыбнулся, скрывая напряжение. Сато был дружелюбен, но опасен. Он хлопнул Кэндзи ещё раз.

— Слушай, — сказал он, наклоняясь. — Мы их найдём, этих… — он сжал кулак, рассмеялся. — Мы с тобой, а? Вместе!

Кэндзи выпил, голова кружилась. Пора было уходить. Он встал, пошатнулся, пробормотал, что поздно.

— Поздно, Сато-сан, — сказал он. — Завтра в редакцию.

Сато махнул, улыбаясь.

— Иди, свой парень… пиши… вместе сделаем…

Кэндзи выбрался на улицу. Ноги заплетались, саке туманило разум. Дом был далеко, пешком не дойти. У перекрёстка стоял велосипедный рикша — худой парень в соломенной шляпе, лениво крутящий педали. Кэндзи махнул ему, назвал адрес. Парень кивнул, Кэндзи забрался в повозку. Она катила по узким улицам, мимо домов, где светились окна. Кэндзи закрыл глаза, саке гудело в голове. Он вспомнил Сато, его пьяную ухмылку, слова про Уэно. Надо написать шифровку.

Повозка остановилась у храма, где каменные фонари заросли мхом. Кэндзи вылез, бросил в ящик для подаяний пару иен, звякнувших о дерево, хлопнул в ладоши, пробормотал молитву. Вскоре рикша довёз его до дома. Кэндзи сунул парню несколько иен, тот буркнул что-то и укатил. Кэндзи вошёл, зажёг лампу, свет упал на татами. Он сел за стол, достал книжку и написал: «Сато Харуки. Упоминает Уэно, дома, офицеров. Имена неизвестны. Требует статью. План: использовать доверие, добыть детали». Он лёг на татами, сон не шёл. Игра становилась всё опаснее, но отступать было некуда.

Глава 20

6 мая 1936 года, Аддис-Абеба

Солнце клонилось к горизонту, заливая Аддис-Абебу золотисто-алым светом, но жара не отступала, обволакивая город удушливым покрывалом. Улицы гудели от беспокойной жизни: торговцы выкрикивали цены над грудами шафрана, перца и инджеры, скрипели деревянные телеги, запряжённые мулами, а издалека доносились глухие раскаты итальянской артиллерии с северных фронтов. Война подступала всё ближе, и город жил в напряжении, словно пружина, готовая сорваться. И всё же Аддис-Абеба не сдавалась: торговцы спорили, женщины в ярких платках несли корзины с зерном, а дети сновали в толпе, выхватывая монеты или фрукты. Город дышал, несмотря на тень войны.

В немецком консульстве, приземистом здании песочного цвета за кованой решёткой, майор Клаус Вёлькнер сидел за полированным столом красного дерева, его пальцы нервно постукивали по столешнице. Тусклый свет единственной лампы отбрасывал длинные тени на карты и зашифрованные телеграммы, разбросанные перед ним. Вёлькнер, худощавый мужчина лет сорока с острыми скулами и холодными голубыми глазами, прибыл в Аддис-Абебу две недели назад, срочно вызванный из Берлина после внезапной смерти герра Мюллера. Официально Мюллер умер от сердечного приступа, но Вёлькнер, ветеран Абвера, не верил в случайности. Смерти Мюллера, его помощника Курта Вольфа и двух абиссинских посредников — Теводроса и Алема — в течение нескольких часов были слишком подозрительны, и он понимал, что в деле замешан яд. Вёлькнер знал, что кто-то играет против Германии.

Его задача была ясна: восстановить контроль над операциями Абвера в Абиссинии, подорвать влияние иностранных сил и удержать британцев в замешательстве. Похищение сэра Эдварда Грейсона и его помощников, Томаса и Уильяма, было последним ходом Мюллера — отчаянной попыткой стравить Британию с другими игроками на этой шахматной доске. Теперь заложники стали проблемой Вёлькнера, запертыми в подвале на окраине города под охраной абиссинских наёмников. Они были ценным активом, но и опасным грузом. Британцы рыскали по городу, слухи о похищении дошли до местных властей, и Вёлькнер знал, что время работает против него. Нужно было действовать быстро, чтобы обернуть ситуацию в пользу Германии, пока итальянцы не захватили Абиссинию или другие силы не перехватили инициативу.

Вёлькнер откинулся на спинку стула, его глаза сузились, пока он обдумывал варианты. Убить заложников было бы просто, но глупо: их смерть разозлит Лондон и может сплотить британцев с абиссинскими властями против Германии. Отпустить их без выгоды — немыслимо, Берлин сочтёт это слабостью. Выкуп же был идеальным решением: огромная сумма для финансирования операций Абвера и шанс унизить британцев, сохранив руки Германии чистыми. Вёлькнер решил потребовать 600 000 фунтов золотом — сумму, которая заставит Лондон вздрогнуть. Требование будет анонимным, доставленным через местного посредника, человека незаметного, но достаточно надёжного, чтобы не выдать источник. Он выбрал Зевдиту Гобезе, абиссинского торговца специями, чья жадность и нелюбовь к британцам делали его идеальным курьером.

Он вызвал своего адъютанта, лейтенанта Ханса Дитриха, молодого офицера с худощавым лицом и привычкой поправлять очки. Дитрих вошёл, его ботинки щёлкнули по деревянному полу.

— Господин майор, вы за мной посылали?

Вёлькнер указал на стул.

— Сядь, Ханс. У нас деликатное дело. Заложники — Грейсон, Томас и Уильям — всё ещё под контролем?

Дитрих кивнул, поправляя очки.

— Да, господин майор. Они в тайном доме в старом квартале, под охраной шести наёмников. Никто не приближался. Грейсон требует встречи с кем-то из начальства. Он… упрям.

Вёлькнер усмехнулся, но в его глазах не было тепла.

— Пусть помучается. Его высокомерие ему дорого обойдётся. Я хочу отправить письмо в британскую миссию — анонимное требование выкупа в 600 000 фунтов за их возвращение. Никаких следов, ведущих к нам. Используем местного для доставки.

Дитрих замялся, его пальцы дрогнули.

— Господин майор, британцы насторожились после смерти Мюллера. Если они проследят письмо…

— Не проследят, — оборвал Вёлькнер. — Мы используем подставное лицо, без связей с консульством. Зевдиту Гобезе — торговец специями. Жаден, скрытен, ненавидит британцев.