Обратный отсчет: Равнина - Токацин

уместился в ладони — наружу даже горловина не торчала. Джагул поднёс руку к лицу, ткнулся носом в стекло и, прежде чем Гедимин предупреждающе вскрикнул, попробовал его на зуб. Пузырь зазвенел. Существо отдёрнуло руку и коротко рявкнуло.

— Это не едят, — ровным голосом сказал Вепуат. — В это наливают жидкости.

— Джагул знаю, — угрюмо отозвался переговорщик, зажимая горловину в пальцах и глядя на просвет. — Странный вещь. Как делаю Куэнн. Тут печь? Кто строю много печь?

Вепуат отобрал у Джагула сосуд и под верещание Скогнов вернул в поддон.

— Это наши печи, — сказал он. — Тут будут работать наши союзники — Скогны и Сэта.

— Сэта⁈ — в монотонном голосе маски внезапно прорезались интонации. — Сэта работаю здесь? С карлик⁈

— Равным Куэннам виднее, кто с кем должен работать, — подал голос Руниен, наблюдающий за сарматами и их «гостем» с явным неодобрением. — Тебя никто не спросил. За тобой мастерскую придётся заново благословлять. Иди вон!

Со всех сторон радостно заверещали. Гедимин угрюмо сощурился.

— Карлик и раб карлик нет кто спрашиваю, — огрызнулся Джагул, оглядываясь по сторонам. — Чёрный панцирь много строю. Много странный вещь. Джагул смотрю мирно. Ухожу мирно.

— Правильно, — кивнул Вепуат. — Пока вы приходите с миром, вам тут никто не навредит. Джагулы тоже могут делать вещи из стекла. Если захотят научиться.

Джагул промолчал. Больше он не сказал ничего, пока сарматы провожали его к обрыву под визг и верещание сердитых Скогнов. Животное, терпеливо сидевшее под скалой всё это время, мотнуло головой, привставая на передних лапах. Джагул спрыгнул на его лоб, уцепился за выступы брони и исчез в какой-то нише. «Зверь», склонив голову к земле, побрёл вдоль обрыва к соседней долине.

— Говорил же — без шпионажа не обойдётся, — пробормотал Гедимин, провожая кочевников угрюмым взглядом. — Ты что, их тоже хочешь пустить в цех?

Вепуат пожал плечами.

— Если от этого на холме и вокруг него станет спокойнее — сколько угодно. Только сначала потренируемся на Сэта. Я думаю — завтра пойдём за шихтой и пригласим их в цех.

— Скогнов завтра отсюда придётся выдворить, — сказал Гедимин, глядя на взволнованно верещащих аборигенов. Они даже про остатки стеклянной массы забыли — все сбились в толпу посреди цеха и о чём-то галдели. В центре толпы стоял помрачневший Руниен.

— Не моё дело давать вам советы, — медленно проговорил он, поворачиваясь к сарматам. — Но ты, Вепу-а, доверяешь кому ни попадя. Давать Джагулам Куэннские кристаллы! Эти твари из всего сделают оружие. Не учи ничему кочевников. Что ты им дашь — тем они тебя и убьют.

— Здравые рассуждения, — раздался в дверном проёме холодный голос Гварзы. — Хепри! Опять собрал в одном помещении представителей враждующих видов? И опять без предупреждения? Как вы с Кетом собирались останавливать резню, если что-то пойдёт не так?

Вепуат фыркнул.

— Думаешь, мы не защитили бы одного Джагула? Не такой уж он огромный. Под поле поместился бы.

От возмущённого верещания у Гедимина заложило уши. Он, досадливо щурясь, оглянулся на открытую печь.

— Вепуат, давай сворачиваться, — буркнул он, задвигая заслонку. — Работать всем надоело. Попортят что-нибудь в запале — мне чинить. Пусть ругаются снаружи.

Вепуат ударил ладонью о ладонь, требуя тишины. Не сразу, но верещание стихло.

— Скажи им — я закрываю цех. Ни сегодня, ни завтра никто из Скогнов не подойдёт к печам, — громко сказал он, обращаясь к Руниену. — Сделанные вещи я вынесу в шатёр Гедимина. Кому надо — забирайте. То, что не нужно, будет переплавлено.

Скогны плотной толпой вывалились из цеха. Последним вышел Руниен. Гедимин налёг на дверную створку, загоняя её в паз, и остался стоять, прислонившись к ней. По лбу скользнуло невесомое волокно. Сармат сдержанно хмыкнул.

— А неплохо всё прошло, — задумчиво сказал Вепуат, останавливаясь рядом. — Никто не поранился, с инструментами справились, изделиями довольны. Даже Джагул проявил интерес. Надо было дать ему что-нибудь с собой, да Скогны разорались бы…

— В рыло надо было дать, — буркнул Гедимин. Щупальца хранителя оплели его голову и стекли на плечи — может, от этого так остро вспомнились сорванные с реактора крышки и «фонящие» трупы.

— Безоружному? — Вепуат укоризненно хмыкнул. — Дипломат из тебя так себе.

— Ещё раз полезут к реактору — увидят дипломатию, — процедил Гедимин, отходя от закрытой двери. «Скогнам её вроде бы не сдвинуть. А не Скогнам?.. Надо поставить на фиксацию. Ещё защитное поле бы сверху…»

…«Тридцать один микрокьюген,» — Гедимин неприязненно сощурился на дозиметр. Прибор захлёстывало волнами «сигмы», и определить, откуда идёт более слабое омикрон-излучение, он никак не мог. «Надеюсь, филкам раздали флоний. Хорошую дозу они сегодня хватили. Как местные переносят такие лучевые атаки? Люди бы давно перемёрли…»

Сверху, из открытого люка, донёсся пронзительный вой Вепуата — сармат пытался свистеть, не снимая респиратора. Где-то над холмом поднимался «дрон»-излучатель. Щупальца, обмотавшие Гедимина с правой стороны, от шеи до пальцев, слегка нагрелись, волна тепла быстро перетекла снизу вверх и устремилась обратно, как бы показывая траекторию движения излучателя. Сармат еле слышно хмыкнул, думая, похоже это на непроизвольную реакцию, вроде кивка или поворота головы, или на попытку контакта — как оклик или указание на предмет. Сегодня хранитель был на редкость «общителен» — никогда раньше он не обматывал щупальцами грудную клетку целиком.

— Дрон сел, — Вепуат шумно спустился в туннель. — Хорошо всё-таки ты его сбалансировал! Лёг, как на магнит.

— Выброс прошёл по плану? Что с фоном снаружи? Купол не зацепили? — быстро спросил Гедимин, подавляя смущение. В балансировке «дрона» не было ничего сложного — кроме того, что ей вообще приходилось заниматься. Конструкция была слишком примитивна, и малая подъёмная сила не позволяла ничего к ней добавить — «дрон» и так еле взлетал.

— Вспышка была красивая, — Вепуат ухмыльнулся. — Зелёное кольцо на полнеба. Снаружи как фонило, так и фонит. Интересно, её видно