Рысюхин, тринадцатый тост был лишним! - Котус

это будут два разных состава: один — стойкий, второй — работающий зимой. Вроде она говорила, что какие-то подвижки есть, когда стала экспериментировать с добавлением в состав млечного сока бересклета и корней одуванчика.

Не то под воздействием новости от Ульяны, не то в стремлении разгрести дела, но до обеда в пятницу я, передав готовый инкассаторский фургон Архипу Сергеевичу для обкатки, и чтоб глаза не мозолил, полностью собрал один разведывательно-дозорный автомобиль и почти закончил второй. Оставалось только закончить отделку салона, проверить герметичность закрывания люка и укомплектовать его сменным оборудованием, от бинокля до крепостного ружья, которые уже заканчиваются. Настолько заканчиваются, что для третьего РДА придётся снимать одно из тех, что установлены в форте в своём изначальном качестве. Не хочется, но на «нуле» от них толку немного. Чую, придётся всё же ещё и их производство открывать, пусть и единичное. Где только на всё время и силы взять? Вот как так — начал хвалиться успехами, а закончил всё равно жалобами на проблемы? Нытиком становлюсь, что ли? Так для возрастных изменений вроде как ещё рановато. Или это на самом деле, как дед говорит, жизненный опыт усмиряет юношеские порывы?

В любом случае, к концу следующей недели изготовление трёх РДА закончу, и можно будет отгружать, надо только адрес доставки как-то уточнить, не в Зимний дворец же их слать, в самом-то деле? Но это не беда, телефон канцелярии у меня есть завтра же позвоню, озадачу, а во вторник сделаю повторный звонок, узнать ответ или подогнать чиновное племя. Вот, ещё запись в блокнот, даже две, чтобы не забыть. Великолепная вещь, этот ежедневник! Вроде и на память не жалуюсь, а каждое утро, его перед началом дня перелистываю, и часто нахожу что-то такое, что напрочь забыть успел. И не всегда это записи месячной давности, бывают и намного более свежие.

Гости к обеду приехали полным составом обоих семейств, и на сам обед особого внимания не обратили. Нет, конечно, ели и хвалили, но явно ждали, когда, наконец, он закончится и можно будет от разговоров «о погоде» перейти к тому, что на самом деле интересно. Как потому пошутила Маша, если бы мы просто порезали солёного сала с хлебом, а к нему бутылку «бураковки», то и это бы прокатило, главное — быстро. Осмотрели орден — пока только «казённый», о том, что можно заказывать полноразмерные копии в более «богатом» исполнении я до последней поездки ко двору даже не догадывался. С другой стороны, ну, заказал бы я «Заслуги» третьей степени из чистого серебра и золота, да с каменьями — и что бы с ним теперь делать? А так третья степень ляжет в витрину семейного музея вместо дешёвого муляжа, а второй — на парадный мундир. И, кстати, при желании пофорсить тут уже можно «богатую» копию делать смело: первая степень присваивается особам, имеющим чин с первого по четвёртый класс. То есть, от генерал-лейтенанта и выше, а потому мне не светит. И «Шуйцу» тоже можно заказать ювелирного качества, просто для того, чтобы сберечь оригинал, потомкам на память, не затаскать его. Не знаю, как кому, а мне заводской орден, но полученный из рук Государя куда дороже, чем «самодельный», пусть и выполненный из самых благородных металлов лучшим столичным ювелиром.

Нашу «легенду» о причинах вызова и поводе для награждения приняли без нареканий. Или, как вариант, старшие по возрасту и намного более опытные соседи поняли, что я не всё могу и хочу говорить. Ну, и не стали провоцировать меня на совсем уж явные выдумки или на прямой отказ. А младшим членам семей, если те что-то не поняли, дома растолкуют. В ответ вывалили то, как нашумела телеграмма в районе, и какие выдвигались по поводу неё версии. К моему удовольствию, самые дикие и наиболее угрожающие моему доброму имени распространения не получили и быстро сошли на нет. Было их всего две, не считая мелких вариаций. По одной меня вызывали, чтобы отдать под суд за то, что мои «самодельные пушки» где-то там «повзрывались и поубивали кучу народа», по другой — «нашли настоящего автора моих песен», а меня, опять же — под суд. Услышав такое, люди или пожимали плечами, если рассказчик делал заход вида «а ещё некоторые врут, что» или даже пытались дать по уху тем, кто воспринимал всерьёз. И не только мои работники, что самое приятное.

Зато выявили источник этих слухов. Им оказался приказчик Буяковых, тех самых кандидатов в тести и тёщи повышенной наглости. Само семейство из района съехало, не выдержав давления общества за свои «художества», но имущество распродали ещё не всё, чем этот самый приказчик из числа каких-то е то родственников, не то свойственников и занимался. Собственно, остался только дом, где продавец и жил пока, но его никто не покупал уже полтора года, несмотря на весьма привлекательную цену. Чую заговор местных дворян, которые хотят вынудить продать дом за бесценок, но озвучивать свои догадки вслух не буду, а тем более — влезать в это дело. И сочувствия к несущему убытки семейству нет никакого, после слухов, которые приказчик явно не сам выдумал — тем более.

В общем, посидели, поговорили. И далеко не только о моей поездке в столицу. Мы с баронами даже и до сельского хозяйства докатились. Началось с того, что я спросил у Шипунова адрес лесопилки, где он опилки берёт, и спросил, смогут ли они продать хотя бы пять, а лучше — десять грузовиков не сильно гнилых, то есть, тонн так до тридцати? Или он там сам всё на брикеты выберет? На осторожный встречный вопрос — мол, не собираюсь ли я конкуренцию устраивать, честно ответил, что это для мульчирования ягодников на изнанке. А Клёнову, который готовился обидеться, что у него покупать не хочу, ответил в духе «вам самим пригодятся». Ну, а дальше шёл рассказ о том, что такое мульчирование, для чего оно нужно и где применяется. К нам потом и жена Клёнова подтянулась, и весьма заинтересовалась темой. Дед ржал в голове на тему «даёшь передовую агротехнику в дремучие баронские массы», но я уже научился отстраняться, чтобы не ляпнуть случайно вслух что-то из того, что он орёт, или свой ответ ему. Лесопилку, в итоге, пришлось искать для закупки их отходов другую, Шипунов со «своей» вывез уже заметную часть того, что не успело сгнить, и забирал все свежие опилки. По его словам, если продажи пойдут, то года через два там останется