Семеро по лавкам, или "попаданка" во вдову трактирщика - Алёна Цветкова

— Вышли, — Авдотья снова выглянула ко мне и торопливо прошептала. — Из спальни, говорю, вышли. К Олье пошли… Пойду гляну, что там да как… Ох, хоть бы уж Ольюшку то господин…

Авдотья исчезла за дверью, которая мгновенно отсекла все звуки изнутри. Наверное, она так сильно переживала, что ей непременно нужно было хоть с кем нибудь поделиться тревогой, пока та не сожрала её изнутри. Вот и бегала ко мне, выплескивая нетерпение и попутно оповещая о происходящем в доме госпожи Абигейл.

Я невольно подобралась и прислушалась к внутренним ощущениям. Вдруг стало немного боязно: а если вместе с магией исчезну и я? В смысле вернётся прежняя Олеся, а я за ненадобностью снова уйду в глубину памяти о прошлой жизни, перестану осознавать себя здесь и сейчас?

Это как снова умереть…

Зря я не подумала об этом сразу. Теперь мне стало так страшно, что захотелось сбежать, пусть даже в лапы драконов. У меня ведь осталось право выбрать. Могу отдать предпочтение одному из них. Жизнь в драконьем дворце не так плоха, если это цена за сохранение себя.

Я удержала себя на крылечке почти силой. Главное — не я. Главное — мои дети, у которых кроме меня никого нет и которые никогда не смогут чувствовать себя своими в стране драконов. И Олья, виноватая лишь в том, что хотела помочь мне и не рассчитала силы. И Олив… Он, наверное, никогда не простит меня, если из за меня погибнет его сестра. Пусть и не кровная, но он как то почуял наше родство… А мне почему то было важно его прощение. Хотя, возможно, и в этом желании виновата магия Ольи.

Вот и сидела на крылечке, терпеливо дожидаясь результата и пытаясь распутать клубок мыслей.

Я так увлеклась самокопанием, что не заметила, как вышел господин Омул. Он присел рядом со мной на крылечко и тяжело вздохнул:

— Вот и всё… Я сделал всё, что мог. Теперь только ждать. Олья должна поправиться, а её магия вернуться.

— Вы помирились с женой? — спросила я не из любопытства, а потому что этот вопрос первым пришёл в измученную мыслями голову.

— Не совсем, — мотнул головой маг. — Но мы восстановили связь, чтобы я смог разделить вас с Ольей. Договорились: она больше не будет сбегать, а я не стану настаивать на немедленном возвращении.

Он тяжело вздохнул:

— Я всегда считал, что она сбежала из ревности. Но теперь знаю: она ушла, потому что любила нашу дочь больше, чем я мог представить. Я был слеп. Теперь наконец увидел то, о чём она всегда говорила: у детей должно быть больше возможностей, чем у родителей. Нам нельзя зацикливаться на выживании, иначе перестанем развиваться и застынем во льдах навечно. Сейчас, когда смерть не грозит из каждого угла, можно не просто мечтать о лучшем завтра, но и сделать крошечный шаг ему навстречу.

— И что вы собираетесь сделать?

— Ничего особенного, — улыбнулся господин Омул. Поёрзал на ступеньках и добавил: — Маги не примут серьёзных изменений. Но я могу начать с малого: показать Мороку, который когда нибудь займёт моё место, другой путь и будущее для Гойи. Он покажет этот путь своему сыну. И когда нибудь всё изменится…

Он улыбнулся и замер, мечтательно глядя в небо.

Меня больше беспокоило собственное ближайшее будущее. Поэтому я спросила:

— А магия Ольи… Она ушла от меня?

Маг помотал головой, продолжая мечтательно смотреть вдаль:

— Ещё нет… Но если всё пойдёт как надо, это случится в ближайшее время. Магия потихоньку начнёт уходить обратно. — Наверное, он прочитал на моём лице разочарование, поэтому добавил: — К сожалению, я так и не разобрался, в чём она ошиблась, когда творила заклинание Прошлой жизни. Поэтому не знаю, как быстро магия Ольи вернётся…

— А я? — голос вдруг охрип. — Я вернусь обратно?

Взгляд господина Омула метнулся ко мне, потом снова устремился к небу. Он ответил не сразу, заставляя сердце тревожно сжиматься в ожидании приговора:

— Не знаю… Но мне кажется, для вас и ваших детей будет лучше, если вы останетесь. Абигейл рассказала мне о вас… о той, другой вас, — поправился он. — Олья увидела ваше будущее, и оно её так напугало, что она решилась провести сложный ритуал, чтобы спасти вас и ваших детей.

Я кивнула. Да, если бы всё осталось как прежде, Олеся вышла бы замуж за Прошку, который бил бы её и детей. Если бы не убил сам, то угробил трактир и позволил голоду и холоду завершить начатое.

— Надо возвращаться, — я встала. — Вы со мной или останетесь здесь?

— С вами, — вскочил на ноги господин Омул и улыбнулся. — Надо же защитить вас от драконов.

— Не думала, что вы вспомните о моих проблемах, — усмехнулась я.

— Ну у у… — протянул маг и рассмеялся. — Магия Абигейл позволяет мне гораздо больше, чем моя собственная. И теперь я знаю кое что, что сильно мотивирует меня защитить вас от притязаний Повелителя и его сына. Идёмте…

Маг схватил меня и потащил обратно в трактир.

На полпути нас догнала Авдотья. Она держалась позади, не обгоняя, но и не отставая ни на шаг. А я всё не могла решить, что делать дальше.

Теперь, когда знала, что она всё это время врала, снова возникло желание уволить кухарку. Она не одинока: есть куда пойти, люди ближе, чем я и дети, работа легче, чем ворочать чугунки в крохотном трактире.

— Олеся, погоди, — Авдотья остановила меня у ворот трактира. Тяжело вздохнула: — Небось опять уволить меня хочешь? Думаешь, поди, что я лживая?

Отрицать не стала, кивнула. Маг хмыкнул и исчез за воротами, откуда доносились крики детей. Они вызвали смутное беспокойство: в них было что то двойственное, радость и опаска одновременно.

— Ох, Олеся, — качнула головой Авдотья и поджала губы. — Теперь, раз уж ты всю правду узнала, упираться не стану: коли выгонишь, уйду. И долг стребовать не буду. Чай, не мои деньги, а госпожи Абигейл. Ей надобно было, чтобы я именно в этом трактире работала. Вот и пришлось Трохиму помочь…

Это заинтересовало меня.

— Почему ей нужно было, чтобы ты работала именно здесь? — не сдержала любопытства, чувствуя: Авдотья как никогда готова говорить правду.

— Олья ещё маленькой была, когда её способности начали проявляться. Магия у неё сильная — позволяет заглянуть на много дней вперёд. Вот она и сказала: если я буду работать в этом