Семеро по лавкам, или "попаданка" во вдову трактирщика - Алёна Цветкова

в его руках. Я думала лишь о том, каким уютным стал мой трактир и что теперь здесь всегда будет чисто без малейшего труда с моей стороны. За это я готова была расцеловать дракона!

Он словно прочёл мои мысли. Резкий рывок, и вот я уже в его объятиях, тону в глубине спокойных, уверенных золотисто рыжих глаз. Он наклоняется ко мне… Собирается забрать то, что, пусть лишь в мыслях, ему обещано.

— Отец! — резкий рывок, и меня выдернули из объятий Повелителя, словно морковку из грядки. — Ты обещал не использовать свой дар!

Патрик смотрел на отца с яростью; за стёклами его глаз, как и вчера вечером, полыхало зарево будущего пожара.

— Не лезь, сын! — рявкнул дракон отец; в нём тоже мгновенно вспыхнул огонь, словно кто то поднёс спичку к стогу сухого сена.

Я и без того затаила дыхание в ожидании поцелуя, а теперь и вовсе застыла, не в силах вдохнуть. Поняла: эти двое вот вот сожгут мой трактир к такой то бабушке.

— Кхм, — раздался кашель рядом.

Оба дракона, отсчитывавшие последние мгновения перед дракой, синхронно повернулись на звук.

— И что это вы тут делаете?! — господин Омул смотрел на нас с явным неодобрением, хмуря брови. За его спиной пряталась испуганная Лина. — Вы с ума сошли?! Хотите устроить драку за человеческую женщину прямо в пригороде Ламана? Это очень «поможет» вашему сближению с человеческим королем, Повелитель. Драконам на пару веков придётся забыть о желании открыть границы между странами.

— Отец обманул меня! — голос Патрика дрожал от гнева. — Он использовал магию, чтобы заставить Олесю выбрать его, а не меня!

— А ты?! — Повелитель был не менее возмущён. — Думаешь, я не заметил, что ты сделал с её домом?! Вбухал два с половиной резерва, опустошив половину своих запасов!

Господин Омул присвистнул. Я забеспокоилась:

— Что?! Что ты делал с моим домом, Патрик?!

Но драконы были слишком увлечены выяснением отношений, чтобы обратить на меня внимание. Лишь Лина выскользнула из за спины мага, схватила меня за руку и потянула прочь из трактира, шепча:

— Идём… Я расскажу тебе всё на улице…

— Но… — попыталась остановить её я, хотя ноги уже шли куда надо против моей воли, — я не хочу, чтобы они устраивали драку в моём трактире.

— Пока ты рядом, эти двое не успокоятся. Нам надо выйти. А господин Омул позаботится, чтобы ничего непоправимого не случилось…

Мы вышли на крыльцо. Лина захлопнула дверь и привалилась к ней спиной; я с явным облегчением выдохнула.

— Отец и брат совсем сошли с ума, — рассмеялась она. — Но это даже забавно. Когда всё закончится, у меня всегда будет возможность ткнуть их носом в этот случай, если они снова начнут обвинять меня в том, что все проблемы семьи исходят исключительно от меня.

— Ничего забавного. Мне всё же интересно, что такого сделал Патрик с моим домом? Что за резервы туда вбухал и, самое главное, чем всё это грозит мне?

Лина улыбнулась:

— Тебе это ничем не грозит. Тебе, Олеся, от всего этого исключительная польза. После того, что мой брат сделал с твоим домом, а отец с трактиром, отбоя от гостей у тебя не будет. Поверь, я знаю, о чём говорю. — Она рассмеялась. — Отец явно не забыл добавить ментальную составляющую в своё заклинание.

— С трактиром всё понятно, — кивнула я, глядя на сияющие от чистоты окна моей избушки. — Но что с домом? Там ведь мои дети! Если им угрожает опасность…

— Нет, никакой опасности… Объяснить всё довольно сложно, но если ты впустишь меня в дом, я покажу тебе, что именно сделал Патрик. Так будет проще. Заодно научишься управлять иллюзией…

Я на миг задумалась: хочу ли впускать драконов не только в трактир, но и в свой дом? Если бы знала, сколько проблем с драконами меня ждёт, пожалуй, прислушалась бы к совету Авдотьи и принимала здесь только людей. Пусть весь этот бедлам случился бы в другом месте.

Вот только снявши голову, по волосам не плачут. Я решительно шагнула с крыльца:

— Хорошо, идём. Но ты должна поклясться, что, впустив тебя в дом, я не вляпаюсь в ещё одну кучу дурно пахнущих событий…

Я была готова, что дракона обидится. Но она расхохоталась:

— Не бойся, новыми неприятностями тебе это не грозит. Тебе бы со старыми разобраться, — заявила она и подмигнула, — а я могу помочь.

Когда мы вошли в избу, Лина с любопытством оглядела короткий коридорчик, ведущий в круглую гостиную.

— Говори, что твой брат сделал с моим домом? — напомнила я о цели визита.

В этот момент захлопали двери: дети, услышав, что я вошла, выбежали навстречу. Но, заметив гостью, замерли у входа, словно стайка испуганных зайчат.

— Я покажу, — кивнула Лина и закрыла глаза.

Пару мгновений ничего не происходило, и я уже открыла рот, чтобы спросить, в чём смысл, как пространство едва слышно дрогнуло, и случилось настоящее волшебство.

По деревянным стенам прошла лёгкая волна, превращая круглые бока брёвен в серый плоский камень. Потолки взметнулись ввысь и пропали в темноте. Стены раздались в стороны, увеличивая коридорчик в десятки раз. Дети, стоявшие на противоположной стороне, оказались так далеко, что я, пожалуй, не услышала бы их, даже если бы они заговорили.

Мы все просто онемели…

Лина открыла глаза и довольно рассмеялась:

— Теперь понимаешь, что сделал Патрик? Твой дом может меняться по твоему желанию. Это несложно: нужно просто закрыть глаза и попросить его. Давай, попробуй вернуть всё как было…

— А это? — я обвела взглядом появившуюся из ниоткуда огромную пустую пещеру.

— Это наш храм праматери Драконов… Люблю это место, здесь так хорошо думается…

— Угу, — буркнула я, закрывая глаза и пытаясь представить нашу старую избушку в том виде, в котором помнила её.

Но в голову, как назло, лезло совсем другое. Я видела не бревенчатые стены деревенской избы, а коридор своей любимой квартиры. Я ведь делала там ремонт своими руками, сама выбирала обои — светлые, чтобы в крохотной прихожей казалось светлее, с лёгким «слюдяным» блеском и мраморным рисунком. Железная дверь с тремя замками и маленьким глазком на нужной высоте, тёмно серый коврик у порога, танкетка, узкий шкаф вдоль одной стены, зеркало во весь рост… Моя квартирка была маленькой, но такой уютной и тёплой. Там мне всегда было хорошо: тяжёлая дверь словно отсекала все проблемы внешнего мира, защищая не только от соседей, но и от плохих мыслей. Там я могла быть не злобной стервой, а собой, настоящей собой, той, которая мечтает не о карьере, а о муже