"Фантастика 2025-115". Компиляция. Книги 1-27 - Дмитрий Валентинович Янковский

Бармен хмыкнул, сгреб ладонью «благодарность» и, бормоча что-то себе под нос, ушел наливать.

Георг покачал головой и усмехнулся.

— Что ж, господа… Пожалуй, я должен признать: этот день уже интереснее, чем я предполагал.

— Еще бы, — ухмыльнулся Поплавский. — И это только начало.

Я вздохнул.

— Ну ладно, раз уж мы на время сбросили хвост, остается только один вопрос…

— Какой? — спросил Георг.

Я посмотрел на него и ухмыльнулся.

— Как будем отмечать это событие?

Бармен поставил перед нами пять кружек холодного пива.

— Вот это правильный вопрос, — одобрительно сказал Поплавский и поднял свою.

Мы переглянулись

— Ну, что ж, господа… За свободу, пока она у нас есть!

***

— Ну, и что дальше? — Я поднял взгляд на сидевших напротив товарищей. — Где он, твой альтернативный Выборг?

— Не горячите улиток, сударь. Всему свое время.

Поплавский с совершенно невозмутимым видом отодвинул пустую кружку в сторону и поднял палец, в очередной раз подзывая бармена.

— Повторим, любезнейший. Пять порций. Но, пожалуйста, в одноразовые стаканчики.

Я приподнял бровь.

— В пластик?

— В пластик, в пластик. Не пойдем же мы на улицу со стеклянными.

— Виталик, — протянул я подозрительно. — Что ты опять мутишь?

— Да что ты, Володя, — Поплавский сделал честные глаза. — Просто считаю, что свежий воздух — лучшая приправа к пиву. После жареного арахиса, конечно же.

— И куда же ты нас собрался вести? — вяло осведомился Корф.

— В по-настоящему антуражное место, судари! — торжественно объявил Поплавский. — То, которое никогда не покажут туристам!

Я тяжело вздохнул, но Георг неожиданно оживился.

— Правда? — с интересом спросил он.

И Поплавский моментально зацепился за его реакцию.

— Конечно! — ухмыльнулся он. — Ведь Выборг — это не только старинные улочки и крепости. Это ещё и… Впрочем, сейчас сами увидите.

Мы с Камбулатом и Корфом еще раз дружно вздохнули.

— Хорошо, — наконец сказал я. — Но если наткнемся на телохранителей, будешь сам перед ними оправдываться.

— Пф-ф-ф, да без проблем, — отмахнулся Поплавский, подхватывая свеженалитый стакан.

Мы вышли из «Каретника», свернули налево, потом еще раз…

И вдруг оказались у каких-то гаражей.

Местечко оказалось, мягко говоря, то еще. Гнилые доски, торчащие из земли, пара ржавых железяк, покосившиеся облезлые створки ворот с облупленной краской и здоровенными амбарными замками.

— Вот он, настоящий Выборг! — торжественно выдал Поплавский, разведя руки в стороны.

Я посмотрел на него со скепсисом, который даже не пытался скрыть.

— Ты серьезно?

— А что? — Поплавский пожал плечами. — Сюда ежегодно едут тысячи туристов. Они бродят по этим улочкам, любуются архитектурой, восхищаются средневековой крепостью, даже не подозревая, что ее столько раз реставрировали и восстанавливали, что от подлинной древности там осталась разве что башня. Они фотографируются, покупают сувениры и даже не задумываются, что этот город — не памятник! Что он — живой! И его настоящая жизнь, скрываемая за красивыми фасадами и якобы старинными вывесками — вот она, судари!

Я покачал головой.

— Неубедительно.

— Зато честно, — ничуть не смутился Поплавский. — Кроме того, готовы спорить, что его светлости пить пиво за гаражами еще не доводилось.

Георг слегка смутился, но кивнул.

— Это правда…

— Ну вот, а у нас, значит, культурный обмен! — ухмыльнулся Поплавский, сделал глоток пива и, пафосно глядя в горизонт, заявил:

— Вкус свободы, судари! Ни в одном дворце, ни в самом дорогом ресторане вы такого не почувствуете!

Однако его вдохновенную речь перебил насмешливый голос:

— Смотрите-ка, бакланы! А что это они тут делают? Пиво пьют? За гаражами? Ну, пожалуй, тут им самое место, да. На свалке!

Раздался дружный хохот, и я поморщился. Принесло на мою голову…

В отдалении стояли четверо.

Одеты в дорогую, но странно несуразную гражданскую одежду, будто их наряжали сразу три стилиста, которые так и не смогли договориться. На лицах — чванливое превосходство… как и всегда.

Красноперые. Вот откуда они взялись, спрашивается?

Возглавлял десант из Пажеского корпуса, разумеется, мой старый знакомый: Александр Ходкевич собственной персоной.

— Кто это, Владимир? — поинтересовался Георг.

Я тихо выругался сквозь зубы. Не хватало сейчас, прямо на глазах у заморского гостя, устраивать разборку…

Или действительно — не хватало?

— Не обращай внимания, — хмыкнул я. — Старые друзья.

— Друзья? — Ходкевич сложил руки на груди. — Не припоминаю, чтобы я…

Я пристроил стакан с пивом на ближайший ящик и шагнул вперед.

— Ты уверен, что хочешь это продолжить?

— Я уверен, что ты — деревенский ублюдок, которому повезло оказаться там, где ему не место, — процедил Ходкевич.

За спиной удивленно вздохнул Георг, и я понял, что краями нам с пажами не разойтись. Я бы и сам не простил подобного выпада, а уж на глазах его светлости герцога брауншвейгского…

Что ж, Сашенька, сам нарвался.

— Ну то есть прошлого урока тебе недостаточно, да? — я сжал кулаки и сделал еще шаг.

— В прошлый раз я… — Ходкевич резко замолчал.

Похоже, заметил, что его свита отступила на шаг назад… А то и на два.

Ну, разумеется — они наверняка не забыли, как я оставил их без тачки на берегу залива. Видели меня на соревнованиях, а уж наш побег из Пажеского корпуса после атаки террористов давно оброс самыми невероятными подробностями. Да и слухи о том, что за мной стоит то ли младший Морозов, то ли старший, то ли оба сразу, по столице наверняка курсировали. И любой мало-мальски вменяемый человек понимал, что сюда лучше не лезть.

Но Ходкевич к числу вменяемых людей определенно не относился.

— Давай, Острогорский, — усмехнулся он. — Что, даже ответить нечем?

Я осклабился.

— Не учатся ничему некоторые, да и учиться не хотят… Скажи мне, Сашенька, ты в детстве головой не бился?

— Да пошёл ты!

Ходкевич дернулся вперед, замахиваясь, но я спокойно ушел в сторону, и его кулак, наверняка усиленный Даром, лишь рассек воздух. Я разогнулся и тут же зарядил ему в живот, даже не прибегая к резерву.

А потом за гаражами началась самая настоящая свалка. Отступившие было пажи при виде того, как бьют их лидера, все же сумели найти в штанах свое… скажем так, мужество — и вступили в бой. Мимо меня с гиканьем пронесся Поплавский, где-то справа непоколебимым утесом встал Камбулат,