Возродившийся - Георгий Лопатин

– До свидания, Михаил Степанович.

Технический отдел в принципе сносно справился с задачей и изготовил агрегат достаточно компактный, всего-то с большой чемодан размером и его можно было переносить вдвоем. Плохо то, что там использовались лампы.

«Работает и ладно», – решил Дмитрий.

– Для работы внутри страны сойдет, – все же высказал он претензию Цымбалу во время очередного доклада, – но для работы за рубежом хорошо бы использовать технику без вот этой лабуды…

Носов покопавшись в архивах КГБ выяснил, что оказывается в СССР еще в двадцатых годах велись работы по созданию полиграфа, в частности Александр Лурия, работая с настоящими преступниками создал вопросную методику выявления лжи. Но его работы власти обвинили в антинаучности, сам прокурор Вышинский заявил, что психологии не место в судебной системе, является абсурдом и грубейшим нарушением прав человека, дескать использование полиграфа – недопустимый психологический нажим на личность, искажающим реальные факты…

Носов только сплюнул, когда прочел это высказывание прокурора всея Советского союза.

«То есть мордовать человека можно, не давать ему спать, пытать жаждой, а вот полиграф – это варварство», – зло думал он, вспомнив, что его прадеда вот так же однажды забрали из дома, обвинили в троцкизме и больше его родные не видели.

Так же в архиве КГБ были найдены работы американских специалистов по данной теме, Джона Ларсена и официального отца детектора лжи, что запатентовал полиграф – Лэнэрда Килэра.

Начальник ПГУ генерал-майор Цымбал лично присутствовал на первых опытах использования прибора. В качестве подопытных использовали заключенных до конца отрицавших свою виновность в предъявленных им обвинений: убийства, кражи, изнасилования.

– Как видите Михаил Степанович, ложные ответы очень четко выделяются, – показал Носов на ленту, где были отмечены резкие пики отражающие изменение ритма и силу пульса, дыхания и давления. – Восемь из десяти обследованных человек безусловно виновны, а вот с этими двумя есть вопросы к следствию… Изнасилования либо не было, либо было все по обоюдному согласию, собственно, из ответов следует второй вариант. Но я бы тут жертву еще проверил на полиграфе, а то может мужик считает, что все по обоюдке было, просто девка ломалась для вида, ну и потом в отказ пошла, поняв, что мужика не удалось захомутать, ведь жениться он на ней не сбирался, вот и отомстила. Ну а убийца, сдается мне, что действительно не виновен, а взят по ошибке, решили на него висяк повесить, раз уж все равно статью аналогичную имеет.

– Да-а…

Генерал-майор Цымбал находился под явным впечатлением от работы полиграфа.

– Признаться, я думал, что будет все не столь однозначно…

– Да. Тут главное не попасть на паталогического лжеца. Но это все-таки больше патология мозга и встречается она не слишком часто. Такие люди идут в мошенники.

– Угу… Что до этих двух случаев, то проверим для гарантии! А пока готовься к проверке выезжающих на задания, будем выявлять потенциальных предателей…

Работа началась и практически сразу пошли результаты. Из готовящихся к командировке разведчиков сходу выявили одного, что готовился сам предложить свои услуги иностранным спецслужбам и еще трех, что согласились бы на вербовку если бы им предложили достаточно хорошие условия в плане вознаграждения.

Цымбал только за голову схватился, когда получил первые результаты.

– Сколько же уже работает на врага?..

– Михаил Степанович, считаю, что нужно проверить всех, кто работал за границей. Кто-то может оказаться спящим агентом…

Начальник ПГУ только сокрушенно кивнул. А потом криво усмехнулся:

– Тогда и меня надо проверять…

– Уверен, что вы чисты и верны делу Ленина, так что можно устроить показательную проверку…

– Устроим… мне скрывать нечего.

В целом комитетчики восприняли проверку на полиграфе с пониманием, что неудивительно на фоне скандала с Голицыным и Пеньковским. Понимали, что у начальства задница начала подгорать, вот оно и начало лютовать с перестраховками.

И снова удача, хотя это с какой стороны посмотреть. В общем сходу выявили агента МИ-6. Ох как же матерился обычно выдержанный начальник ПГУ! Рвал и метал. Оно и понятно, английский агент стремительно шел вверх по карьерной лестнице и вскоре мог занять очень важную должность.

«Вот бы Андропова успеть лично проверить», – немного помечтал Носов.

Очень уж в свое время о нем противоречивые слухи ходили, вплоть до того, что он агент ЦРУ. Но увы, если и получится проверить, то не скоро.

«Проверим, никуда он не денется, – подумал Носов. – Ну, или если предатель, то сбежит, что тоже станет ответом».

Несколько человек из тех, кто подлежал проверке, кстати, пропало. Все-таки удержать в секрете испытание на полиграфе не представлялось возможным, особенно после того, как сам генерал-майор Цымбал прошел тестирование.

Пока шли проверки, Дмитрий все-таки заказал еще один комплект полиграфа у «технологов». Ребята не подвели и сделали прибор в три раза меньше и легче, чем Конторский, обойдясь без использования радиоламп.

С этим неучтенным полиграфом Дмитрий в начале января 1963-го года заявился к своему самому близкому товарищу – Демиду, коего ему удалось привлечь в свою группу как заместителя с тем, чтобы он потом сформировал вторую группу, что станет работать внутри СССР, когда он сам, наработав опыт, поедет с проверками по зарубежным резидентурам.

– Что-то случилось? – спросил он озадаченно.

– Нет… поговорить пришел. Жена дома?

– К подругам пошла… они там шьют всякое разное…

– Это хорошо. Так что пустишь для разговора?

– Заходи…

Дмитрий прошел в квартиру, так называемую малосемейку.

– Зачем это? – спросил Демид, когда Дмитрий положил чемоданчик на стол и открыв, показал содержимое.

– Поскольку я хочу поговорить с тобой о непростых и даже опасных вещах, то хочу, чтобы ты проверил меня и убедился,