Дикая долина - Оливер Митчел

– А монстров побольше. Боги, ведь это выходит, тут они ещё и повыбиты! – по лицу Дирка было понятно, что раньше ему это в голову не приходило. – Это какая же дичь там дальше творится?!

– Вот отправимся выход искать, и узнаем, – многообещающе протянул Кас. – А что до народишку, так мы его в последнее время нехило так проредили. Сколько их на опыты к мэтрам перетаскали, штук двадцать?

– Капля в море, – Нашад приложил ладонь козырьком к глазам и прищурился, высматривая что-то в воде. – В среднем, сюда ежемесячно бросают до сотни разумных.

– Откуда такие цифры? – Дирк тоже стал вглядываться в озеро, пытаясь понять, что привлекло внимание мага.

– Интересовался. Предпочитаю заранее узнавать всё о месте, куда есть шанс угодить. Мы почти пришли. Вон та отмель нам прекрасно подходит.

– А что делать-то надо?

– Не лезть под руку. Ваша задача – притащить добычу обратно в лагерь… Так, Бу, иди-ка сюда! Следи за моей рукой. Пойдёшь прямо, куда я показываю, и остановишься только, когда скажу «стоп». Иди. А вы не толпитесь, как боровы у кормушки! Следите за лесом, мало ли кто пожалует.

Хаши послушно отвернулась, но встала так, чтобы время от времени поглядывать, как там дела у тёмного и его зверушки. Любопытно всё же.

– Стоп! – крикнул Нашад, когда зомби удалился шагов на тридцать от берега, и вода укрыла его по пояс. – А теперь прыгай на месте. Изо всех сил прыгай!

Мертвяк послушно забултыхался, чем-то напоминая буй, подскакивающий на морских волнах. Снова запахло гнилью. Как на грех, ветер переменился и теперь задувал с озера. Издевательство над усопшим длилось минут пятнадцать, а потом из воды вынырнуло продолговатое тело и обдало Бу струёй кипятка из распахнутой пасти. Тут же заорал Кас, и Хаши пришлось оторваться от этой захватывающей картины. Прямо на неё летел свиноволк, подкравшийся неожиданно тихо для такой неуклюжей твари. Увернувшись, люра пропустила мимо себя клыкастую тушу и выхватила из ножен меч. Пока чудище поворачивалось, взрывая копытами песок, она хорошенько его зацепила, перерезав сухожилие на правой ляжке. Развить успех не вышло, сбоку в Хаши врезалась другая зверюга. Тут бы ей и конец, но Нашад успел-таки прикрыть подчинённых щитами, благодаря чему люра отделалась пригоршней мельчайших песчинок во рту. Вскочив, она бегло оценила картину боя. Два свиноволка уже были мертвы, третьего прямо на её глазах поджарил колдун, а ещё один застрял на рогатинах Дирка и Каса. Внезапно картинка дёрнулась и рывком ушла вниз. В лицо Хаши ударил поток ледяного ветра, и она поняла, что… летит! Всё произошло так быстро, что девушка даже не заорала от страха. Попыталась смахнуть набежавшие на глаза слёзы – не вышло. Руки чем-то плотно прижаты к телу. Проморгавшись, люра увидела, что в воздухе её держат две огромные лапы. Когти-кинжалы застыли в каком-то пальце от её живота. Магический щит. Если бы не он, летун уже пропорол бы её насквозь. Повертев головой, девушка убедилась в своей правоте. Похитителем действительно оказался летун, хотя размерами гадина больше смахивала на дракона. Не успела Хаши смириться со скорой гибелью и напоследок полюбоваться прекрасными видами, как ящер пошёл на снижение. Горный кряж впереди с пугающей скоростью вырос в размерах, и вот она снова летит, но на этот раз вниз. Чародейский доспех немного смягчил падение и исчез. Это стало ясно, когда в ногу ей вцепились чьи-то острые зубы. Закричав, девушка пнула невидимого противника, и тот отскочил, срывая с её ноги сапог и оставляя несколько глубоких царапин на голени. Попытка встать чуть не обернулась сломанной кистью – рука застряла в переплетении толстых ветвей. Освободившись, люра всё же вскочила и увидела двоих чешуйчатых птенчиков размером с собаку, пытавшихся отобрать друг у друга кусок добычи. Дожидаться, пока обувь исчезнет в их глотках, она не стала и бросилась к краю гнезда, подстёгиваемая одной-единственной мыслью – оказаться как можно дальше от смертельной опасности. В небесах громогласно рыкнуло. До мамаши дошло, что червячок слишком резвый попался? Плевать. Она уже видит узкую щель в скале. Один хороший прыжок, и люра забилась в укрытие, как мышь в норку, чувствуя, что ещё немного – и сердце выскочит из груди. Обиженно заверещали птенцы, а потом свет померк и её обдало волной горячего смрада. Это летун попытался просунуть в щель свою морду. Нащупав кинжал, Хаши пырнула гадину и стала протискиваться дальше, пока ревущая ящерица не начала выковыривать её своими когтями.

– Хрен вам! – выкрикнула она то ли летунам, то ли всему миру. – Сдохните, тва-а-а!.. – скала под ногой вдруг исчезла и Хаши упала в объятия непроглядного мрака.

* * *

Бегство из Литтэрии прошло на удивление гладко. По крайней мере, та его часть, что сохранилась в памяти Ди. Никто не преследовал её, не пытался схватить, чтобы выведать все тайны поддавшихся, и не караулил у горных врат. Радоваться бы, да вот только баронессе было не до того. Проклятые тёмные что-то сделали с её головой. Случайно или намеренно, Шил их знает. Теперь уж не спросишь. А жаль. Попадись они ей сейчас, без колебаний отправила бы выродков на поляну одним точным ударом кинжала. Благо, есть за что. Но такой возможности у девушки не было, а раскисать она не привыкла. Поэтому, стала бороться. С постоянными приступами меланхолии, паранойи и страха, с провалами в памяти и рассеянностью, со всей прочей дрянью, которой её напоследок снабдили поддавшиеся. Держала себя в руках, старалась не говорить и не делать глупостей, а перед сном всегда повторяла про себя события прошедшего дня, стараясь ничего не упустить. Сначала ей казалось, что толку от этого мало, но в последние дни ситуация ощутимо улучшилась. Правда, с Вильгельмом они разругались вусмерть и теперь почти не общались, но что поделаешь? Собеседница из неё сейчас, прямо скажем, не очень. Вилли, понятное дело, видел, что с ней творится какая-то шиловщина, пытался помочь и даже предлагал на время остановиться. Услышав, что это плохая идея, решил узнать, почему, и от кого они вообще убегают… Дилоя в ответ промолчала. Не говорить же ему о предостережении Брандефа. Наверняка здоровяк принимал её скрытность за недоверие, и оно его задевало, но в его взглядах Ди до сих пор не заметила ничего, кроме мрачной тревоги. Тревоги за неё. Вот тоже проблема. Мерк ведь сказал, что Вильгельм к ней неровно дышит и, если подумать, наверное, так и есть. А она испытывает к нему только лишь благодарность. Может, из-за