Жнец. Книга девятая - Макс Дарт

В какой-то момент глава Минской губернии резко вскочил со своего кресла и хотел было убежать, но я в одно мгновение схватил его за галстук и потянул на себя, заставляя Степанова завалиться на свой рабочий стол. Склонившись над ухом мужчины, я холодным тоном произнес:

— Ты даже не представляешь, во что вляпался, ублюдок, — угрожающе сказал я, после чего сразу решил добавить: — Те цифры в документах отвечают за то, сколько людей поставил Миссурийскому конкретно твой Род. Удобно, должно быть, занимать главенствующий в губернии пост и одновременно с этим своих собственных граждан отправлять в другой мир, верно?

— Это были… никому не нужные души, которым я даровал шанс… на достойную жизнь в другом мире… — кряхтел в моей хватке губернатор. — Здесь, в Минске, они бы попросту подохли.

— Вот только выбора ты им не предлагал, Степанов, так что твой альтруизм, мягко говоря, сомнительный, — сильнее потянул за галстук, отчего мужчина взвыл тоненьким голоском. — Куда? На тот свет или в тюрьму?

— Никуда, ублюдок! — нагло ответил Степанов.

Одновременно с этим дверь за моей спиной распахнулась, и в открывшийся проем вбежала толпа моих гвардейцев вместе с полицейским спецназом. Отчего-то спецназовцы напряженно поглядывали в сторону моих бойцов.

Недолго погодя, в кабинет, ведя непринуждённую беседу, вошли Кузнецов и какой-то мужчина в костюме. И вся эта братия застала картину, как я держу Степанова за галстук, а сам он распластался на столе в форме морской звезды. Ну красотища, да?

— Господа, вы вовремя! — заорал раненым зверем губернатор. — Этот псих напал на меня прямо в моем кабинете!

— Ваше Сиятельство, прошу вас, отпустите графа Степанова, — взял слово неизвестный мне мужчина в костюме. — Думаю, он уже никуда не денется.

Хмыкнув от выбранных неизвестным обращений, я все же отпустил главу Минской губернии, отчего тот смог слезть со стола и вновь откинуться на спинку своего рабочего кресла. Набрав полную грудь воздуха, он на выдохе произнес:

— Наконец-то, господа! Благодарю вас за своевременное появления, а то я уже было начал думать, что меня здесь умертвят. Бороться с Неограниченным я все же не в силах, — впервые за весь диалог не соврал Степанов. — Только я не понимаю, почему с вами пришли посторонние, — с намеком на моих гвардейцев проговорил глава Минской губернии.

— Пакуйте его парни, — не став отвечать на слова Степанова, проговорил неизвестный мужчина в костюме.

— Вот так бы сразу, — нагло ухмыляясь и глядя на двух спецназовцев, шедших к нам, сказал губернатор. — Вы же не станете сопротивляться имперским властям, верно, Александр Петрович? — победно взглянул на меня Степанов.

Вот только двое спецназовцев прошли мимо меня и направились прямиком к губернатору, обходя его стол с двух сторон. Дойдя, они резким движением подняли того с кресла и, приложив лицом об стол, надели на него наручники.

— Какого?.. Что вы… творите⁈ — негодующе сопя, пробормотал глава Минской губернии. — Вы за это поплатитесь!

— Ваше Сиятельство, Тайная Канцелярия благодарит вас за предоставленную информацию об участии графа Степанова в делах, связанных с похищением имперских граждан, — протянул мне руку мужчина.

— Не ожидал, что вы так быстро среагируете, — честно признался я, отвечая на рукопожатие.

— Необходимо было быстро решать, ведь в ином случае граф вряд ли бы остался в живых. К тому же не хотелось, чтобы и в этот раз дело с похищениями обошло стороной защитников правопорядка, — с легкой улыбкой произнес мужчина. — Уводите его, ребята.

— Я с ним еще не закончил, — серьезно произнес, на что мои гвардейцы слегка напряглись, как и спецназовцы.

Офицер Тайной Канцелярии пронзительно взглянул в мои глаза, пытаясь выловить в них хоть толику неуверенности, однако успехов на этом поприще он не снискал. Поиграв желваками, мужчина несколько раз посмотрел на Степанова, после чего сказал:

— У вас пять минут, Ваше Сиятельство, — он взглянул на наручные часы, чтобы засечь время. — Больше дать я не могу, — и развернувшись к дверям, ведущим на выход с кабинета губернатора, добавил: — Мы подождем снаружи. Надеюсь, что граф Степанов выйдет из этого помещения живым и здоровым.

— Непременно, — широко улыбнувшись, пообещал я.

Благо самостоятельно требовать, чтобы сотрудник Тайной Канцелярии и прибывший с ним спецназ покинули кабинеты главы Минской губернии, мне не пришлось. Честно признаться, разводить очередной конфликт с этой конторой мне не хотелось, ведь меня и так ждёт борьба с ней за Юлию и Евгения Беловых.

Одновременно с представителями силовых структур помещение покинули и Кузнецов, и мои гвардейцы. Таким образом, мы оказались со Степановым наедине, чему тот был, откровенно говоря, совсем не рад.

— Хоть убей меня, ублюдок, я ничего тебе не скажу! — храбро заявил мужчина.

— Твоей самоотверженности можно лишь позавидовать, однако в твоем рассказе нет нужды, — я щелкнул пальцами, отчего в помещении с хлопком появилась кицунэ в человеческом обличии, но без сокрытия своих хвостов и ушей, — верно, Кей?

— Безусловно, — хмыкнула демоница и сразу же обвила своими девятью хвостами Степанова, в очередной раз попытавшегося предпринять попытку к побегу. В течение четырех минут девятихвостая сканировала разум губернатора, после чего, выпустив его из своей хватки, проговорила: — Ничего нового мы не узнали, Саша. Скажу больше: он и ему подобные знают лишь Миссурийского, как того, кому нужно сдавать похищенных людей. Просто винтик в большой системе.

— Что-нибудь о тех похищенных, которых не оказалось в подземном комплексе Миссурийского, известно?

— Нет, — поджав губы, отрицательно покачала головой демоница. — Он поспешил избавиться от всех пленных, как только стало ясно, что Миссурийский раскрыт, — заявила Кей. — Так что, увы, но мы потратили время впустую, распинаясь здесь перед ним.

— Тут ты не права, Кей, — сказал я, зашагав к выходу из кабинета. — Мы убрали мощную фигуру с доски, на которой Юле и ее дяде предстоит бороться за свое. Готов поспорить, что та информация, которой поделится графиня Мойская, поможет Степанову утянуть за собой и Бобровских, а также еще несколько влиятельных аристократов Минска, — резюмировал я. — Так что могу смело заявить, что мы сегодня хорошо поработали.

— Но не закончили, —