Крушитель - Харитон Байконурович Мамбурин

— Прошу прощения за неудобства, господа, — ровным тоном сообщаю я информацию десяткам людей, — У нас возникли некоторые проблемы. Кадровые перестановки. Теперь я остался один и, со своей позиции, заявляю, что снимаю любые требования, угрозы и условия, которые вам были выставлены ранее, но также не смогу выполнить никакие взятые на себя обстоятельства. В виду кадрового дефицита и того, что планирую застрелиться сразу после нашей беседы. А теперь, используя такие вводные данные, предлагаю вам всем, с моей помощью, разумеется, попытаться спасти мир. Думаю, нам понадобятся русские и американцы, эти две нации имеют большой опыт в урегулировании международных проблем. Вопросы?

Гвалт, поднявшийся на экранах, едва не заставляет меня улыбнуться.

Едва.

Глава 19

Грабитель

Токио, район Аракава

Шесть дней спустя

Он ждал меня там, где условились. Стоял, небрежно прислонившись спиной к стене дома. Модная одежда, руки в карманах, вечная ухмылка на лице, бывшем объектом воздыхания всех школьниц, начиная со средних классов. Подойдя едва ли не вплотную, я навис над ним башней. А ведь когда-то были почти равны ростом…

— Значит, ты всё-таки жив, — озвучил наблюдение Рио Коджима, мой первый и лучший друг, не прекращая ухмыляться.

— А ты думал иначе? — осведомился я, пытаясь сохранить невозмутимый вид.

— Тебя нафаршировали пулями, — сделав вид, что задумался, сообщил мне «грязный блондин», — В том числе и в голову. Я сам видел.

— Пришлось постараться. Ты представляешь, какая слабая пороховая навеска у патронов «инграма»?

— Можно воткнуть в тебя нож? Я хочу проверить наверняка.

— Конечно можно. Но я потом приложу тебя техникой «нового начала». Она, помнится, тебе очень понравилась. Интересно, что скажут твои модели при виде лысого красавца восемнадцати лет от роду?

— Ничего, что им не предписано контрактом. Я, в отличие от отца, не такой добрый.

Пустой разговор, треп, болтовня. Но за ней скрываются эмоции и их удивительно много с обеих сторон. Это… наверное, открытие. И для меня, и для него.

Мы идем по Аракаве. Зеленой осенней Аракаве, вечно сонному и тихому району, где никогда не случается ничего опасного. У этой земли есть защитники, которые её охраняют. Они настороже.

— Акира?

— М?

— Это действительно было нужно?

Глупый вопрос.

— Без этого нельзя было обойтись.

— Если тебя сейчас убьют — жаловаться не приходи.

Дальше Рио молчит, его запал прошел. Мы просто идём, а я, в кои-то веки, наслаждаюсь тем, что вижу. Люди, спокойная жизнь, мир. Воздух, не насыщенный радиоактивным пеплом, атмосфера, в которой нет специально выведенных боевых бактерий и вирусов. Цивилизация.

Шесть дней назад всё замерло на краю бездны. Единственное, что удерживало страны — это полное непонимание, в какую сторону воевать. Истерия, которую я сам подтолкнул к полному максимуму, ударив метеоритом по кораблю, спрятанному между пирамидами Египта. Взрывная волна от его падения снесла половину Каира, послужив мощнейшим толчком к эскалации под лозунгом «у них есть космическое оружие!».

Однако «их» уже не было. Кистомеи, «серые», модифицированные эмбрионы в клонирующих городках, — всё это было уже в прошлом. В настоящем была лишь заваренная мной каша, которую требовалось хоть как-то успокоить. Дуть на неё до тех пор, пока не отступит опасность для всей цивилизации. Это было довольно сложно, однако, у меня было очень много помощников.

Каир, Тайвань, ставший совершенно китайским, Канада, которую вынудили признать себя очередным штатом Америки, поглощение Молдавии Румынией, новая волна конфликтов в Африке, революция в Прибалтике. Мы свели невероятно опасную ситуацию к приемлемой, заплатив за это ничтожно малую цену. Разумеется, хаос еще остался, претензии были высказаны, ноты высланы, войска приведены в боевую готовность, а американцы рвали и метали, пытаясь узнать, что случилось с их флотом в Южно-Китайском море, но… это уже регулировалось само. В штатном, хоть и возбужденном режиме. Мир инерционно отвечал на неслучившийся апокалипсис.

Я шёл по Аракаве свободный от обязательств, от врагов и от каких-либо угроз. Так, как должен был ходить всегда… но, когда-то и где-то свернул не туда.

— Если бы Мия знала, что ты жив, то сейчас бы летела сюда сломя голову, чтобы ползать у тебя в ногах и умолять о прощении, — неожиданно говорит Рио.

— С чего бы? — интересуюсь я, только что кивнув двум поздоровавшимися с нами старушкам.

— Сучка не удержалась и решила попировать на твоем еще теплом теле, — хмыкает мой друг, — А я был слишком занят утиранием соплей, чтобы заткнуть ей пасть. В результате первое же интервью с тобой, воскресшим, похоронит её с головой. Она разболтала прессе, что вы были чуть ли не обвенчаны, но… в общем, сам будешь разбираться.

— Глупость нужно наказывать, — отзываюсь я, даже не пытаясь обдумать новость. Ханнодзи не повезло, я пересмотрел свои планы. Никакой публичной активности, никаких игр в царя горы. У нас есть кое-какой капитал, которого вполне хватит для жизни, а мне нужно будет вернуться к своим старым занятиям. Чтобы сделать это — нужно исчезнуть из фокуса общества.

— Стой, — остановившись, говорит мой друг.

— Что? — оборачиваюсь я к нему.

— Дальше сам пойдешь, — злобно ухмыляется Рио, — Думаешь, я не понял, зачем ты вытащил меня сюда, а не заявился прямо домой? Не-ет, дружище, этот бой великий Кирью проиграет в одиночестве. Я видел слишком много аниме, которые заканчиваются именно так!

Гм, меня раскрыли. И предали. Теперь удаляются прогулочным шагом, даже, кажется, посвистывая на ходу.

Почему мне кажется, что это заслужено?

Что же, плана «Б» у меня нет. Придётся идти дальше одному. Это оказывается неожиданно тяжело настолько, что, сделав несколько шагов, я останавливаюсь. Меня одолевают сомнения.

Варианты решения тех затруднений, что образовались на моем жизненном пути, были… разными. Каждый раз, делая выбор, я делал его в пользу скорости, экономии, надежности принятого решения. Каждый раз правильный, особенно с кистомеи. Шаг в будущее, не простое, а то, где нет этих насекомых и их слуг, но есть человечество, получившее их технологии, развивающееся, открывающее новое и, конечно же, снабжающее меня новыми знаниями о законах вселенной и механизмах их эксплуатации — он был максимально эффективным. Только именно этот выбор вынудил опустить меня несколько десятков тонн раскаленного железа на планету, что унесло жизни нескольких