Крушитель - Харитон Байконурович Мамбурин

и дерьмом. Сам Понг, полностью деморализованный, не сводящий глаз с трупа сына, которого небрежно прикончила синеглазая, ударив кулаком в ухо, рассказывал про свои нычки, в которых хранились фотографии их жертв, памятные вещи, подробности заказов.

Бабки, хозяйки источников, смотрели на всё это, вцепившись друг в друга, как в спасательный круг. Они ничего не сказали в момент, когда пришла очередь Понгу получить свой удар в ухо. Они ничего не сказали и полиции, которая прибыла через шесть часов, сразу же взятая в оборот сухим стариком, представившимся как Сакаки Эйчиро.

Они и до следующего утра не дожили, уйдя в посмертие вместе, почти в одно и то же время, хоть и по насквозь естественным причинам… если таковыми можно назвать почти часовой разговор с высокой и красивой девушкой, который случился с ними накануне бойни. Печальная участь ждала и других обитателей деревни Агашимура, так как Понг, прекрасно поддававшийся методам убеждения от Рио Коджимы, не скрыл ничего. Вообще ничего. Даже собственных планов.

Они улетят на одном из полицейских вертолетов, прикрываемые именем инспектора, и через четыре часа Мана получит возможность выйти в интернет, прямо из полицейского участка. Там она ухитрится отправить в сеть короткую комбинацию символов на несуществующий адрес и… на следующее утро газеты напишут, что Икивашири Дайсуке, глава японского департамента Специального Комитета, принял яд, находясь в собственной постели.

Причины, по которым он это сделает, останутся тайной, как и те, почему никому не было предъявлены обвинения в убийстве или, хотя бы, превышении мер самообороны.

Глава 18

Ущербные твари

Конфликт нередко выигрывается, если ты наносишь противнику достаточно ущерба, чтобы он не мог или не захотел продолжать отстаивать свои интересы. Но это лишь базовый уровень. На более высоких решения находятся между тысячами вариантов, сотнями стратегий, десятками операций. Однако, всё всегда базируется на одном и том же правиле, неискоренимом, как сама человеческая природа.

Разделяй и властвуй.

Всегда.

— Мы успели опубликовать лишь шестьдесят три процента информации, пришлось остановиться. Напряжение в совете выросло до критического.

— Выводите предложение и предлагаемый пул технологий. Какие из вариантов одобрены кистомеи?

— Третий, пятый, восьмой. Только они.

— Нашего оратора не слушают.

— Включайте инфразвук с дронов.

— Это будет воспринято как атака.

— Мы не дадим им на восприятие времени. Сразу же, после окончания воздействия, объявите через дронов, что это было дисциплинарная мера, — посоветовал я, — В ином случае, вам просто не дадут проявить инициативу. Альтернативы вам известны.

— Требуется санкция Координатора.

— Санкция дана, — стрекочет представитель инопланетной формы жизни с экрана, — Действуйте.

Все люди на наших телеэкранах, только что ожесточенно спорившие и разбрасывавшиеся угрозами, одновременно съеживаются в своих креслах и на стульях, когда по ним начинают отрабатывать инфразвуком дроны, с которых мы получаем картинку. Маленькие шпионы рассекречивают себя, позволяя нам в самый нужный момент перехватить инициативу. Разделить и властвовать.

Конечная идея или, как выражаются кистомеи, Решение — было совсем не тем, к чему мы готовились изначально, даже не тем, к чему могли прийти, собрав все ресурсы. Наоборот, оно пошло от обратного. Уже собранному консилиуму представителей международного сообщества, тем, от кого действительно что-то зависит, были представлены не аргументы за то, на что они бы никогда не согласились… мы оказались умнее. Мы продемонстрировали человечеству то, что оно само с собой сделало.

И было готово сделать еще.

Боевые вирусы и болезни, ядерное оружие и связанные с ним наступательные сценарии, программы космической войны, стратегии подавления целых регионов и стран, которые в ином случае могли бы стать ценными союзниками вероятного противника. Электромагнитные порошковые бомбы, способные превратить любую страну в землю, кишащую людьми, лишившихся электроэнергии, связи, контроля и закона. Тайные базы и лаборатории, техники культурного вытеснения и подготовленные схемы государственных переворотов, революций и восстаний.

Мы обратили человечество против него самого. Мы стащили грязное нижнее белье с цивилизации, бросив ему эту тряпку в лицо. Мы заставили их прийти в ужас, отвращение и гнев от самих себя. Затем, когда эмоции достигли пика, когда каждый ощутил себя среди голодных волков, мы ударили по ним, как по животным. Инфразвуком. Теперь, как животных, их будем успокаивать, убеждать… заводить в стойло единственным оставшимся вариантом сосуществования. Не как кистомеи, конечно же, они не выйдут из тени.

Но вот корабль, точнее его искусственный интеллект, вездесущий и абсолютный (по местным меркам) — был совершенно другим делом. Некий искусственный Спаситель, мессия, бездушный и не ищущий собственной выгоды компромисс.

Теперь оставалось только ждать.

Когда я уселся в позу медитации в «своей» комнате отдыха, это был первый случай за неделю, когда голос Корабля не спросил о моих потребностях. Приняв это во внимание, я погрузился в медитацию, очищая собственный разум от формул, вариантов, стратегий, допусков. Дело было сделано. Пусть кистомеи занимаются проверками, а я знаю, что другого варианта нет. Мы показали человечеству, что оно стоит на краю, мы убрали иллюзию вокруг, то, что позволяло им жить спокойно. Мы продемонстрировали государствам непервой величины, что им лишь позволяют играть в независимость, в значимость. А затем мы дали этому сообществу чужих игрушек надежду в завтрашний день. В настоящую независимость. В сильного, справедливого, беспристрастного хозяина, которого они до этого искали совершенно не там.

Мне не нужно проверять данные, я человек, который видел и знает нужду слабых, обездоленных и недооцененных в том, у кого хватит сил и знаний их защитить. Видел их перед собой, склоненных, уперевшихся лбами в землю, униженно молящихся. Не мне, богам, этим бесполезным паразитам, что были хороши лишь в одном — маркетинге. Даже у этих ничтожеств можно научиться чему-либо полезному…

— Кирью-сан, вас хотят видеть. Сейчас прибудет провожатый.

— С кем я должен увидеться? — спросил я, не раскрывая глаз.

— «Воин» настаивает на личной встрече.

— Причины?

— Он не сообщил. Это был приказ.

— … хорошо.

«Серый», обнаруженный мной в коридоре, ведет меня вниз, на нижние уровни базы, где я никогда не бывал. Иду, не испытывая никаких эмоций. Удивление, страх, нервозность от нетипичного хода со стороны своих союзников, тех, с кем только что решал (и решил) одну из глобальных проблем? Нет. Ничего подобного. Там, где человека в его огромной массе предсказать довольно легко, в случае с кистомеи предсказывать вообще нечего. Они слишком предсказуемы.

Эти существа правильно делают, что прячутся, предпочитая действовать экономно и наверняка. Ограничения, которые уничтожают малые фракции, попавшие в сложное положение, но позволяющие