Берсеркер: Маска Марса. Брат берсеркер. Планета смерти - Фред Сейберхэген

не появилось ничего нового. Деррон подумал, уже не в первый раз, что неплохо бы подать рапорт о переводе на другую работу, где не придется высиживать по шесть часов в день на дежурстве, до предела напрягая нервы. Правда, похоже, что тех, кто не подавал рапорта, могли перевести на другое место точно так же, как и тех, кто подавал его.

Собственно, еще до завтра может объявиться муж или возлюбленный этой девушки, который позаботится о ней. Ну конечно же, девушка-то первый сорт! Надо надеяться, что это все-таки будет ее брат или, скажем, сестра.

Деррон прошел в офицерский спортзал и сыграл партию в ручной мяч с Ченом Эмлингом, своим бывшим товарищем по учебе. Сейчас Эмлинг был капитаном Отдела исторических исследований. Эмлинг никогда не играл просто так, и Деррон на этот раз выиграл бутылку слабенького синтетического пойла, которое терпеть не мог. В спортзале большей частью говорили о первой победе Сектора операций во времени. А когда кто-то упомянул о последней ракетной атаке, Деррон сказал только, что видел нескольких пострадавших.

После душа Деррон, Эмлинг и еще несколько офицеров направились в бар на жилом уровне. Этот бар почему-то нравился Эмлингу больше других. Они затащили с собой майора Лукаса, ведущего историка-психолога Сектора операций во времени, соблазнив душевными и прочими достоинствами новых девочек из второразрядного местного кабачка под названием «Красная подвязка». Такие места процветали, и власти почти не вмешивались в это.

Эмлинг на спор сразился с кем-то в дартс и в кости и заключил пари, имевшее отношение к девочкам из «Красной подвязки». Деррон не слишком прислушивался к общей беседе, зато почти все время улыбался и отпускал шутливые замечания. Он выпил один бокал – большего он себе не позволял – и расслабился, убаюканный гулом голосов.

Потом Деррон зашел в офицерскую столовую неподалеку от бара и с аппетитом пообедал. Наконец он добрался до своей холостяцкой комнатки, на ходу скинул туфли, растянулся на диване и заснул прежде, чем голова успела коснуться подушки.

Пробудившись среди ночи, Деррон расстелил постель, переоделся в пижаму и снова улегся спать. Но утром он все равно проснулся гораздо раньше, чем обычно, и притом чувствовал себя отдохнувшим. Маленькие часы на стенке показывали полседьмого утра по стандартному планетарному времени. Но в это утро планетарное время волновало Деррона меньше всего. Он подумал, что у него в запасе есть сколько-то минут и, прежде чем идти на дежурство, можно заглянуть в больницу.

Перебросив куртку через руку, Деррон прошел по коридорам, следуя указаниям дежурной медсестры, и увидел ту самую девушку, сидевшую в комнате отдыха для пациентов клиники. В этот ранний час там не было никого, кроме нее. Девушка вдумчиво и сосредоточенно смотрела телевизор, который передавал сообщения по «ура-патриотическому» каналу – так обычно называли первый правительственный телеканал. Было даже забавно наблюдать за тем, с каким вниманием девушка выслушивает все, что говорит комментатор. На ней было новое простенькое платье из ситца, на ногах – больничные тапочки.

Услышав шаги, девушка быстро повернула голову, потом, узнав Деррона, приветливо улыбнулась и встала с кресла.

– А, это вы! Как приятно узнавать хоть кого-нибудь, вы не представляете!

Деррон пожал протянутую руку:

– Знаете, когда тебя узнают, это тоже очень приятно. Вы выглядите гораздо лучше.

Девушка поблагодарила Деррона за помощь, тот стал возражать, говоря, что не сделал для нее ничего особенного. Девушка отключила звук телевизора, и они присели на диван, чтобы поговорить. Деррон представился.

Девушка растерянно улыбнулась:

– Как бы мне хотелось назвать свое имя!

– Я знаю… Поговорил с медсестрой. Врачи считают, что у вас стойкая потеря памяти, но в остальном все более или менее в порядке.

– Да, я чувствую себя неплохо, если не обращать внимания на эту маленькую подробность. И меня теперь зовут по-новому: Лиза Грей. В больнице при регистрации надо что-нибудь указывать, вот меня и записали под этим именем – оно стояло следующим в особом списке, который есть для таких случаев. Знаете, оказывается, в эти дни с верхних уровней доставляют немало людей с потерей памяти, и всем надо давать новые имена. Медсестра сказала, что во время эвакуации потерялось много всяких документов – регистрационные записи, каталоги с отпечатками пальцев и прочее.

– Лиза – чудесное имя. По-моему, оно вам подходит.

– Спасибо.

Голос девушки звучал почти беззаботно.

Деррон заметил:

– Знаете, я слышал, что потеря памяти наступает, если человек попадает в место, через которое прошла ракета, – в завихрение волны вероятностного пространства, перед тем, как материальный объект выйдет оттуда в реальность. Это как если бы человека унесло в очень далекое прошлое. Память стирается, будто по карандашному рисунку прошлись ластиком.

Девушка кивнула:

– Да, врачи считают, что именно это и случилось со мной вчера. Они сказали, что я, скорее всего, оказалась среди тех, кого эвакуировали с верхних уровней, когда взорвалась эта ракета. И если даже со мной были родственники, их, наверное, разнесло на куски взрывом, вместе со всеми документами и записями. Никто не приходил, не спрашивал обо мне.

Такие случаи происходили на Сеголе чуть ли не каждый день, но на этот раз Деррону стало как-то не по себе, и он поспешил переменить тему разговора.

– А вы уже завтракали?

– Да. Здесь, прямо в комнате, есть автомат, можно заказать себе что-нибудь. Я бы выпила еще сока.

Деррон тут же сходил к автомату и вернулся с маленьким бумажным стаканчиком, наполненным оранжевой жидкостью, которую выдавали за фруктовый сок. Себе он принес чашку чая и пару обыкновенных сладких булочек. Лиза снова принялась увлеченно смотреть телевизор – там передавали официальную хронику боевых действий. Деррон порадовался тому, что она прибавила громкость совсем чуть-чуть: зычный голос комментатора почти не резал слух.

Деррон расставил еду на маленьком столике с короткими ножками и придвинул свое кресло поближе. Глянув на удивленное лицо Лизы, он спросил:

– Вы помните хоть что-нибудь о войне?

– Почти ничего… Наверное, эта часть воспоминаний и в самом деле стерта начисто. Что такое эти берсеркеры? Я знаю, это что-то ужасное, но…

– Это такие машины. – Деррон глотнул чая. – Некоторые из них по размерам превосходят любой космический корабль, который когда-либо строили мы или другие потомки землян. Они могут быть самой разной формы и величины, но все смертельно опасны. Первые берсеркеры были построены многие века назад какой-то разумной расой, с которой мы никогда не встречались, для участия в войне, о которой мы никогда не слышали. Берсеркеров создавали для того, чтобы уничтожать все живое на их пути, и они пришли сюда бог