Bookship. Последний книжный магазин во Вселенной - Мария Закрученко

– Не разнеси рубку, кэп! – со смехом кричит Йохан уходящей по трапу фигуре.

Та оборачивается и показывает ему жест, понятный во всех системах Империи. Йохан давится смешком.

– Песок. Ненавижу песок. И жару, – бурчит Петра. И заступает на пост.

Дик бежит до тех пор, пока не видит перед собой южную стену, и только тогда падает, чтобы немного отдышаться. Боль и обида прорываются наружу, и он позволяет слезам хлынуть. Он или ошибся, или не справился – теперь не узнать. Он не летит. Ни сегодня, ни завтра. Никогда. Отчаяние пробирает до костей.

– Что, выгнали?

Голос звучит будто с небес, и Дик вздрагивает от неожиданности. Перевернувшись на спину, прикрывая сумку с книгой телом, он видит Анну, заслонившую собой солнце. Ее лица почти не видно из-за света, бьющего в глаза, но по тону Дик понимает, что она не улыбается.

– Ты что же думал, они заберут тебя с собой, да?

Ее слова ранят. Сделав над собой усилие, Дик поднимается и хромает к стене, туда, где тусклым пятном светится небрежно прикрытый тайный ход. И слышит, как Анна идет следом.

– Дик! – зовет она в тот момент, когда он уже готов пролезть в дыру. – Ты видел название этого корабля?

Дик останавливается и оборачивается на Анну, медленно кивает. После выстрелов и пробежки теперь все кажется слишком медленным. Зачем они стреляли? Да, он видел название, когда корабль приподнялся, а затем снова упал. BOOKSHIP – вот что было написано на его борту. На всеобщем языке это…

– Ты понимаешь, что это значит? – голос Анны дрожит – непонятно, от возбуждения или страха.

– Невозможно, – отвечает Дик, стараясь сохранять подобие уверенности, но в горле пересохло, и его голос звучит по-старчески. – Книжных магазинов больше нет.

– Вот именно. Но кто бы ни были эти люди, они опасны. Не ходи туда опять, пожалуйста. Зачем бы они ни прилетели, не за…

Дик ныряет в дыру, обдирая спину об острый край. Рана саднит, и эта боль его радует. Он не хочет слышать, как Анна закончит эту фразу.

Вечером в общинном доме головизор не включают. Впервые на памяти Дика у них есть свои новости, поважнее и поинтереснее столичных. Дик втискивается на самый край «взрослого» стола, подальше от Анны. Такого раньше тоже не случалось. Зал гудит, как лампа под большим напряжением. Версии, одна безумнее другой, передаются вместе с хлебом. Все это Дик когда-то уже слышал: истории про пиратов, пропавшие грузовики и корабли-призраки, вслед за которыми целые колонии исчезали с планет. И никто, никто не упоминает то, что хотя бы отдаленно показалось бы Дику правдой. Когда отдельные голоса в хоре раздаются все громче и звучат все тоньше, Штефан поднимается с места, и его голос затапливает помещение.

– Я знаю, – говорит он мягче, чем обычно, – происшествие растревожило всех. Вижу, что у вас есть вопросы. Всем, что мы знаем, старейшины готовы поделиться.

Это все равно что бросить спичку в масло. Люди вскакивают с мест, голоса срываются, одни слова напрыгивают на другие. За дальним столом отчетливо раздается детский плач, подхваченный десятком испуганных голосов. Туда уже устремились воспитатели.

– Тихо! – одного слова Штефана достаточно, чтобы истеричная волна схлынула. – Говорите спокойно и по одному.

– Это книжники? – раздался голос в наступившей тишине.

Дик через весь стол смотрит на Анну.

Она в свою очередь не отводит взгляда от отца, который даже не раздумывает над ее вопросом.

– Нет. Это не могут быть книжники. Книжные магазины уничтожены много лет назад.

– Почему? – про себя говорит Дик, но отзвук вопроса уходит к самой верхушке дома трапез и звенит там.

– Почему? – переспрашивает Штефан, не скрывая усмешки. – Почему? Что ж, если кое-кому требуется повторение урока истории, это можно устроить.

Дик имел в виду «почему это не может быть книжный магазин?», но вокруг все так забеспокоились, что стало понятно – без нравоучения не обойдется.

– Итак, кто скажет, зачем нужны книги?

– Для передачи информации, – произносит кто-то за столом подростков.

– Передача информации, – кивает Штефан. – Людям с одного края Империи нужно быть в курсе, что происходит на другом! Но это еще не все. Ведь только в записи для нас сохраняются знания и опыт. Слова, напечатанные на бумаге, когда-то были единственным, что удерживало людей вместе. Напечатанные книги и новости нужно было быстро развезти повсюду, где в этом нуждались. Этим занимались корабли класса «Книжный магазин».

– Пока они довозили свой груз от одной планеты до другой, новости уже переставали быть новостями! – смеется кто-то из взрослых, и зал подхватывает смех.

Штефан широко улыбается. Разрядить обстановку получилось.

– А потом придумали межзвездную Сеть… – говорит детский голос.

– Ученые Империи долго бились над тем, чтобы создать такую систему, которая отправит любую информацию в любое место со скоростью света! Так появилась межзвездная Сеть, благодаря которой у нас есть новости и всё… остальное. Теперь не нужно месяцами ждать устаревшей информации. Теперь каждый, кто может и хочет поделиться своими знаниями, может сделать это по официальным каналам. Все книги на любую тему доступны без ограничений по мановению пальца в канале Сети «Минотавр»!

– А книги? Что с книгами? – подхватывает вопрос в голове Дика какой-то очень юный голос. И тут же вскрикивает от полученной затрещины.

– Книги, – повторяет Штефан. – Что еще, кроме знаний, хранят книги?

– Радиация… радиация… – ползет по залу страшное слово.

– Вот именно. Радиация. Веками предки, сами того не зная, подвергали себя смертельной опасности. Потому что им нужны были знания! Теперь, когда для получения знаний достаточно всего лишь вывести запрос на экране, подвергать себя опасности преступно! Все системы Империи перешли на безопасные каналы информации, и книжные магазины расформировали.

– Разве их не Инквизиция уничтожила?

Штефан кивает на замечание.

– Да, Инквизиции пришлось уничтожить очаги заболевания. Как и книжные магазины. За века распространения бумажных книг они все пропитались радиацией. А Гильдия книжников на базах книгопечатников? Все видели записи! Люди были так глубоко поражены болезнью, что пришлось избавить их от мучений!

– А правда, что у книжников корабли со своими мозгами? – раздается откуда-то из центра зала.

– Чушь! – вдруг выкрикивает Карл, сидящий рядом с Диком, отчего тот даже вздрагивает. – Будь они такими умными, разве позволили бы покрошить себя на металлолом?

Зал гудит, как улей на восточном поле.

– Вы видели название этого корабля? – спрашивает Анна. – Знаете, что оно означает на всеобщем?

– Хватит слухов, Анна, – перебивает ее Штефан и снова повышает голос. – Старейшины уже сообщили куда следует. Со станции «Поллукс» к нам отправился патруль. Чем бы ни был корабль чужаков, он – не наша забота.

– Вот их проучат! – говорит с ухмылкой Карл.

Зал тонет в одобрительном гуле при известии, что делом теперь займется Инквизиция. В шуме никто не замечает, как Дик выходит из трапезной.

Вторая луна освещает ночь, делая ее из непроницаемо-черной сероватой. Дик радуется и этой малости, ведь достать фонарик времени не было, а отыскать путь к южным воротам в темноте – то еще занятие. Он не может поступить иначе, только не после того, что сказал Штефан. Кем бы ни были пришельцы, они не заслужили того, чтобы натравливать на них Инквизицию.

Ни Дик, ни кто-то еще в общине никогда не видели черных кораблей и людей в черных скафандрах с алыми печатями. Вообще-то, увидеть их можно лишь однажды в жизни – в последний ее миг. В годы борьбы с книжной чумой костры полыхали на каждой планете Империи и даже на специальных кораблях инквизиционного корпуса. Любой, кто коснулся книги, подлежал очищению огнем – так врач отрезает при гангрене конечность чуть выше, по нетронутой ткани, чтобы болезнь не распространилась. Но болезни больше нет. И книг больше нет. И книжных магазинов. Дик бежит, чувствуя, что еще одного вопроса к себе он просто не выдержит. Даже если они прилетели не за ним, он не позволит, чтобы невинные люди пострадали. Он должен их предупредить.

Тайный лаз под южной стеной запаян. Видимо, старейшины решили, что детские игры небезопасны. Дик идет вдоль стены, зная, что новый ход наружу наверняка уже прорыт. И уже через пару сотен