Побочный эффект - Вадим Юрьевич Панов

— Боюсь, мы никогда не узнаем, как его заразили.

— Достаточно одного укола, на который можно не обратить внимания. — Терри коротко выругался и вздохнул: — Что будет дальше?

— Главная атака, — ответил Иван, жуя зубочистку. — Дальше будет главная атака.

ДЕНЬ ГНЕВА

Первую смерть, положившую начало Большой Московской Катастрофе, официально зарегистрировали в два пополудни.

Конечно, всё началось с гибели Мирам Абашевой, но, во-первых, к тому времени о ней помнили только люди, так или иначе связанные с расследованием, во-вторых, законы медиарынка требуют, чтобы «первая смерть» случилась в первый день эпидемии — так драматичнее. Ну, а если быть совсем точным, до скрупулёзности, то вычислить «первую» смерть в многомиллионном мегаполисе невозможно в принципе, но всё те же законы медиарынка гласили, что она необходима, что кто-то должен официально открыть счёт жертвам, и выбор пал на коренного горожанина Ëрмурода Атаева, уважаемого владельца магазина текинских ковров на Ордынке. В два пополудни Ëрмурод пил чай с друзьями, вёл приличный разговор, перебирая чётки, но неожиданно вздрогнул, замолчал, глядя на свои руки, затем попросил передать жене и детям, что он их очень любит — во всяком случае, именно так говорили друзья, после чего стал медленно разваливаться на куски, демонстрируя окружающим все признаки классического разлома. Разумеется, поднялась суета. Кто-то стал звать врача, хотя его появление было сколь неотвратимым, столь и бессмысленным; кто-то предлагал звонить в полицию, кто-то в Биобезопасность; а независимый блогер Гарягды повёл прямую трансляцию, взяв умирающего в кадр крупным планом, и благодаря этому уважаемый Ëрмурод вошёл в историю. Ну а если быть на сто процентов точным, то в два пополудни никто ещё не знал, что Ëрмурода назовут первой официальной жертвой Большой Московской Катастрофы. В то мгновение ещё не появилось само сочетание — Большая Московская Катастрофа. И никто не представлял, что грядёт. Все молча смотрели, как владелец лавки текинских ковров разламывается, а когда действо закончилось, кто-то сказал:

— Ëрмурод не использовал столько генофлекса, чтобы проскочить «барьер 66».

— Откуда ты знаешь?

— Он сам говорил.

— Он мог врать.

— Зачем?

— Приличные люди стыдятся принимать много генофлекса.

— Чего тут стыдиться? — громко спросил невысокий брюнет с атлетической фигурой, которую он старательно подчёркивал облегающей одеждой. — Все сидят на генофлексе.

Остальные мужчины, подкачанные красавцы с идеальными зубами, волосами и полным отсутствием морщин, помолчали, после чего дружно посмотрели на того, кто упомянул о стыде. На человека, который абсолютно не выделялся в толпе следящих за собой мужчин, лет двадцати-тридцати.

— Мы не любим об этом говорить, — стушевавшись, объяснил он свои слова.

— А-а, ты об этом.

— Только об этом.

— Тогда ладно.

И все вновь обратились к останкам Ëрмурода.

Даже в таком большом городе, как Москва, смерти от разлома не происходили каждые пять минут. Редкостью они, конечно, не были — всякий может заиграться, но гибель Атаева должна была вызвать интерес только у его родственников, знакомых да уличных зевак, но привлекла внимание тем, что из подъехавшего медицинского фургона вышли не просто врачи, готовые зафиксировать очередную смерть понятно от чего, а специалисты в защитных комбинезонах уровня АА: полностью запаянных, несмотря на жаркую погоду, и в респираторах самого высокого класса. Люди изумились. Однако выразить своё удивление или хоть как-то среагировать не успели, потому что ещё через несколько секунд раздался следующий крик — полный ужаса и боли. Его издал подкачанный брюнет в облегающей одежде. Издал, увидев, как разламывается его левая рука.

— Нет…

— У него разлом!

— Ещё один?

— Два подряд?

— Что происходит?

— Двадцать процентов! — взвизгнул несчастный. — У меня всего двадцать процентов!

А в следующий миг рухнул на землю.

Люди замерли в полнейшей растерянности, камера блогера Гарягды заметалась между специалистами в комбинезонах и трупами, потому что два разлома рядом случались крайне редко, и кто-то за кадром громко спросил:

— Это что, теперь заразно?

А оказавшийся рядом специалист машинально подтвердил:

— Да.

И вот тогда началась паника. А вместе с ней — Большая Московская Катастрофа.

* * *

— Никто ничего не понимает, а самое главное — отсутствуют какие-либо официальные объяснения. Пресс-служба Биобезопасности распространила заявление, что проводится тщательное расследование происходящего, о результатах которого будет сообщено незамедлительно. Пока же гражданам рекомендуется не покидать квартиры…

Паскаль переключил коммуникатор на другой новостной канал.

— Множественные смерти от разлома фиксируются во всех районах Москвы. Если верить свидетельствам очевидцев и видео, которые со страшным постоянством появляются в Сети, число жертв необъяснимой эпидемии уже перевалило за три тысячи человек…

Помочь которым врачи не могли при всём желании, поскольку лекарства от разлома не существует.

— Бригадам «Скорой» и «Неотложной» помощи приказано в обязательном порядке использовать костюмы биологической защиты класса АА, из-за чего они становятся объектами агрессии. В настоящий момент зафиксировано уже пять случаев нападения на сотрудников медицинских служб с целью завладения костюмами. Полиция напоминает, что данные преступления классифицируются как особо тяжкие… Следующий канал.

— Перестрелка у аптеки завершена. Полиция ведёт поиск участников, однако он осложнён продолжающимися в районе волнениями. Напомним, что некоторое время назад группа агрессивно настроенных мужчин ворвалась в аптеку и потребовала «лекарство от разлома». Аптекарь попытался объяснить, что такого не существует, что вызвало у нападавших дикую ярость. Они подожгли аптеку и принялись зверски избивать владельца, продолжая требовать несуществующее лекарство. Подоспевшим полицейским удалось спасти несчастного, однако затем сотрудникам правоохранительных органов пришлось отступить…

Следующий канал.

— …Огонь распространяется, поскольку толпа мешает машинам противопожарных служб подъехать

к горящему зданию…

Следующий канал.

— …Патрулирующие город беспилотники переведены в режим «Бунт». Если управляющая нейросеть определит ваши действия как преступные, по вам будет нанесён удар электрошокером. Если этого окажется недостаточно и вы продолжите совершать преступные действия, управляющая нейросеть получит право на применение боевого оружия. Внимание! Все патрулирующие город беспилотники…

— Режим «Бунт», — пробормотал Паскаль. — Ожидаемое решение…

И даже, наверное, немного запоздалое. Массовые и пока необъяснимые смерти от разлома повергли город в шок, шок вызвал панику, а паника всегда приводит к агрессии. Первые вспышки уже происходят — обезумевшие от страха люди требуют от фармацевтов и врачей того, чего не существует, нападают на экипажи карет «Скорой помощи» и отбиваются от пытающихся навести порядок полицейских. Если не проявить твёрдость,