Твое... величество - 3! - Галина Дмитриевна Гончарова

потом и пепел, и лава… точной последовательности Рэн не запомнил. Лежал в кустиках, да и радовался, что драконы огнеупорные. А то ему лавой тоже сильно попало, но на его шкуре и следа от ожогов не было. И камнями помяло… вот это уже больнее. Несколько когтей содраны, гребень в разные стороны…

Зато из раскопа так душевно пошла лава, что посмотреть приятно. Течет себе по склону вниз, к морю… может, слетать?

Кушать хочется, а там сейчас можно будет рыбкой разжиться? Может, даже и вареной?

Или полежать еще?

Больно, знаете ли!

Рэн подумал, и решил еще часок полежать. А потом, как восстановится, можно отправиться вниз, попробовать найти что-то съедобное и перекусить. Можно бы в человека перекинуться, но есть хороший шанс тут и умереть. Или от отравления ядовитыми парами, или просто условия неподходящие. Это дракон хорошо переносит всякое разное, а человеку сложнее.

Так что растянулся он под камушком, раскинул лапы в стороны, и принялся наблюдать, как течет лава. Говорят, на огонь можно смотреть бесконечно, на воду, а тут все – и сразу. И горит, и течет… хорошо, что драконы огнеупорные.

***

Может, и не стоило бы вот так. Но кто бы смог удержаться на месте Димаса Бустона?

Вот, и он не смог.

Эрр Виталис Эрсон выглядел так, что краше в гроб кладут. Димас уселся на простой табурет, поглядел равнодушно.

- Роли поменялись, Эрсон?

- Позлорадствовать пришел?

- К чему мне? Пришел последние новости рассказать. Что Диана королю изменяла с Вейнардом, ты уже знаешь.

- Знаю. Стерва!

- Стерва, – согласился Димас. – не понимаю, чего ей не хватало? Родила б детей, Иоанн бы ее на руках носил. А она даже не беременна.

- А вдруг?

- Его величество приказал ее осмотреть нескольким повитухам.

- Для чего?

- Не хочет казнить беременную женщину.

Слово упало тяжело, каменно, придавило не хуже плахи.

- Казнить?

- Ты считал, Иоанн утрется и всех простит? Диана уже приговорена к смерти. Вчера состоялся суд.

- Всех? – выцепил главное слово Виталис Эрсон.

Димас задумчиво кивнул.

- Рода Эрсон более не будет. Иоанн приказал. Тебя, Валента… взрослых мужчин рода Эрсон казнят. Женщин с детьми выдадут замуж в другие рода, а чтобы их там приняли, дадут хорошее приданое. Дети его наследуют, но рода Эрсон больше не будет. Из гербовников вас тоже вычеркнут.

Виталис постарел за секунду на двадцать лет.

Король милостив?

Мог бы и весь род под топор пустить? В том-то и дело… из тюрьмы возвращаются, с каторги, но если род пресекут… просто Эрсонов больше не будет. И имя их забудут, и вычеркнут из гербовника. Всех мужчин старше пятнадцати убьют, остальные… в чужие рода, с чужими фамилиями, и для Виталиса это было просто немыслимо. Чудовищно… хуже кары он себе и представить не мог!

- За что?! Ладно еще меня, а остальных?

- На суде всплыли старые Дианкины грешки. Оказалось, что она еще до свадьбы потаскаться успела… ты не знал?

- Догадывался, - махнул рукой Виталис. А что, если и так все известно. – Но девушкой она оставалась, а потискаться – поцеловаться, кто тем не грешен?

- Там и больше было. Там ее до короля много кто перетискал, вот Иоанн и разгневался. Решил, что Эрсоны в курсе были.

Виталис вспомнил ту же Эсмеральду… и впервые подумал, что не дура Эсси, ой, не дура! Отказалась она приезжать, и правильно, зато и цела осталась.

- Когда?

- Дианку буквально через три-пять дней. Был суд, вынесен приговор, а палачей хватает.

- А остальных?

- Думаю, еще пару дней подождут для приличия.

- Радоваться будешь?

Димас качнул головой.

- Нечему. Если б ты не на себя работал, а для Эрланда, сколько мы могли бы сделать! Сколько получить! Государство первым на континенте было бы! А ты…

И видно было, что не врет. Ему и правда жаль… Виталис аж зубами заскрипел. Так полыхнуло…

- Вот за это я тебя и ненавижу. Святоша проклятый!

Димас качнул головой.

- Знаю. Можешь ненавидеть и дальше. Мне плевать. Уже плевать.

И это тоже было правдой. Чего теперь-то копья ломать? Все, Виталис уже труп, а что пока сидит и разговаривает… ну, бывает. Еще и не такое бывает!

- На могилке у сыночка своего поплюешься, - укусил Эрсон. – Поделом тебе!

Димас качнул головой.

- Ты не знаешь? Мой сын жив. Его вывезли, спасли из тюрьмы… мой друг и спас. Просто так, не знал, удастся ли меня вытащить, так хоть сыну помог, и в безопасное место переправил. Найдется ли тот, кто спасет твоих детей?

Ответом Димасу был такой вой, что в ближайшем лесу волки от зависти заскулили. Это ж надо – ТАК выть! Какой-то очень злобный конкурент попался.

Димас поднялся и вышел вон из допросной.

Пусть его, этого Эрсона. Судьба сама все расставила по местам, и спорить с ней Димас не станет. Поделом.

Просто – поделом.

***

Бертран ожидал друга до поздней ночи. И до утра бы ждал, и сколько понадобится. Собаки – верные животные?

Ну так лисы тоже. И ожидание его увенчалось успехом.

Рэн появился почти на рассвете. Летящий?

Нет, скорее кое-как хромающий по небу, припадающий то на правое, то на левое крыло дракон, который не приземлился, а почти сверзился рядом с хижиной.

- Уффффф!

- Живой!!! – радостному выдоху Бертрана мог бы позавидовать и синий кит.

- Живой, - Рэн поднимался с земли уже человеком. Вот почему так? Стоит перекинуться в зверя, и повреждения, нанесенные человеку, заживают быстрее. А если обратно – ничего не заживает. И спина болит, и ноги, и руки…

- Пошли, у нас тут курица есть! Жареная! Будешь?

- БУДУ!

Есть хотелось жутко. Даже несмотря, на несколько здоровущих рыбин, которые выловил и сожрал Рэн, все равно хотелось есть.

- Расскажешь, что с вулканом?

Рэн кивнул.

- Если вкратце - я там новый выход прокопал для лавы. Она пойдет к морю, я посмотрел, так уже делали. Посмотрел немного, вроде не забивается, но может, я потом, перед отъездом, еще слетаю.

- И что? Теперь Шагрен