Чиновник - Владимир Анатольевич Тимофеев

Конечно, где-нибудь лет через сорок замонолитить площадку в пятнадцать-двадцать квадратов проблемы не представляло, но в пятидесятых, да ещё и в провинции...

— Как опалубку собираетесь выставлять? — живо поинтересовался Зубарев, когда со ступенями было покончено.

— Подручными средствами, — пожал Николай плечами. — Инвентарного-то никто нам не дал.

— А у вас в тресте есть инвентарное оборудование для опалубки? — удивился «надзор».

— В субботу, насколько я знаю, не было. И за выходные, мне кажется, оно там из воздуха не возникло.

— Из воздуха? Не возникло? Вы в этом уверены? — попытался сыронизировать технадзор. — А вы хотя б представляете, как оно может выглядеть?

— Представляю, Виктор Михайлович. Очень хорошо представляю. Вот прямо глаза закрою и вижу. Как наяву.

— И даже можете изобразить на бумаге?

— Легко. Но не прямо сейчас.

— А когда?

— Да хотя бы... хотя бы в обед.

— Ловлю вас на слове, товарищ Стрельников...

До обеда «бойцы» успели только перенести куда надо изготовленные неделю назад подмости да вырезать-вырубить из доски подкладки с «расклином» (по тому образцу, что им показал бригадир).

Придумку с расклином Зубарев похвалил, сказав, что распалубливать с его помощью будет действительно проще. А после, в бытовке у мастера, Николай принялся рисовать на бумаге то, что хорошо помнил по будущим временам:

— Обычная телескопическая стойка. Стандартная сорок восьмая труба вставляется в пятьдесят седьмую. В первой просверливаются отверстия с шагом... ну, скажем, сто пятьдесят или двести. Высота регулируется штифтами. Сверху и снизу навариваем по фланцу. Самое сложное, что делается не на коленке, а на заводе — это примерно такая хреновина с прорезью и резьбой. Её наваривают на нижнюю часть. Плюс соответствующая гайка нужна, достаточно крупная, со скобой-воротком. Идея, надеюсь, понятна?

— В общем и целом... да, — почесал себя за́ ухом «технадзор». — Высота регулируется в широком диапазоне, нагрузку держит, но... Что это нам даёт? Нагрузка выходит точечная, а не площадна́я.

— Во-о-от, — поднял палец Стрельников и набросал на бумаге ещё один 3d-чертёжик. — Чтобы раскинуть точечную нагрузку по площади, изготавливаем вот такую вот... унивилку. Вставляем её в стойку сверху, где фланец, и — вуаля. На неё можно теперь опирать поставленную на ребро доску́ или две доски́, или сборный двутавр, чтобы массу уменьшить...

— Ага! Я понял, — сообразил «технадзор». — Доски-балки можно пускать через эту вилку в любом направлении, главное, чтобы толщины выдерживались одинаковые.

— Ну, да. А сверху на эти доски ещё один слой, но плашмя, а на него фанеру. Лучше, наверное, бакелитовую, она поровнее.

— А если к бетону прилипнет?

— А чтобы не прилипала, её надо маслом обмазать. Какой-нибудь отработкой. Её на любой автобазе хоть жопой жуй. А если для этого дела ещё и специальной лаковой плёнкой фанеру покрыть, тогда её циклов на двадцать хватит, а то и побольше. Знай только, не роняй, не ломай, и тогда можно этажей по десять-пятнадцать одним таким вот комплектом перекрытия возводить. Да ещё и без крана, вручную.

— Ну, вручную — это ты, конечно, загнул, — не согласился Виктор Михайлович. — Там ещё ведь и арматуру надо наверх поднимать, но если брать в целом... да, идея мне нравится. Не возражаешь, если я эти бумажки возьму? К проектировщикам хочу съездить, пусть глянут. Может быть, что-то ещё посоветуют.

— Да ради бога, берите, — махнул рукой Николай. — Чем больше людей посмотрит, тем лучше. По крайней мере, будет понятно, стоит ли этим всем заморачиваться или не стоит...

После обеда «сантехников-сварщиков» Щербатова и Смирнова бригадир отправил в подвал работать «по основному профилю» — заниматься отводами-трубами. К Васильеву и Сапунькову присоединил «снятых» с кладки Гаджиева и Тарнавского и поставил их всех на опалубку. Ещё двоим, «жестянщику» Штапауку и «не пришей рукав» Жихареву он дал задание нарубить из мотка стальной проволоки тысячу штук отрезков сантиметров по тридцать каждый и изготовить четыре десятка «лягушек». Как, из чего их делать и нафиг они нужны, Николай объяснил сначала на пальцах, а потом на листке бумаги. Материал для работы — обрезки стального прутка — был найден на свалке отходов, тех, что копились возле у забора стараниями Гурамыча на случай «а вдруг пригодится». Ну, вот они, собственно, и пригодились. Случай, как говорится, настал.

Проволокой и «лягушками» Жихарев со Штапауком занимались два с половиной часа. Затем Штапаук отправился делать «крючки для вязания», но только не ниток, а той же проволоки — короткие стержни из витой арматуры, заточенные и загнутые на конце. Жихарев же развёл во дворе небольшой костёр, соорудил над ним что-то вроде решётки, и принялся обжигать на ней нарубленные из проволоки обрезки.

— А зачем он их обжигает? — заинтересовался подошедший к костру «технадзор».

— Так они мягче будут, — объяснил Николай. — Необожжённые при вязке ломаются, обожжённые — нет.

— Откуда известно?

— Мы так в армии делали

Аргумент, уже ставший для Николая привычным, в очередной раз сработал. Новых вопросов от Зубарева не последовало...

К концу рабочего дня опалубку, хоть и умаялись, но поставили. Даже Геладзе принял участие, лично установив нивелир и откорректировав с его помощью основные отметки. А после ещё и сверху прошёлся, проверяя надёжность конструкции собственным весом, а горизонт — двухметровым прави́лом и ватерпасом.

— Армируем завтра? — спросил подошедший Зубарев.

— Завтра, — ответил мастер.

— И завтра закончим, — добавил Стрельников. — Строго по графику. А послезавтра заливка.

— Ясно, — кивнул «технадзор». — Но предупреждаю. Каркас принимать буду тщательно. Найду косяки, то хоть на колени вставайте, скрытые работы не подпишу и никакую заливку делать не дам. Понятно?

— Понятно, тащ проверяющий, — весело отозвался Стрельников. — Готовьте чернила для актов...

Когда «технадзор» ушёл, Геладзе собрал во дворе весь личный состав и коротко объявил:

— Завтра с утра закрываем месяц. Кому интересна цифирь, подходите в половину девятого...

Прийти на объект на полчаса раньше отказников не нашлось. Услышать, сколько получит бригада за восемь дней ноября, хотели все...

* * *

После работы Стрельников забежал в фотостудию. В понедельник она работала до восьми.

— Здравствуйте, Николай, — поприветствовал его Арон Моисеевич. — Ваши снимки готовы, можете забирать.

Николай расплатился,