Чиновник - Владимир Анатольевич Тимофеев

Пронаблюдавший за этой репризой Стрельников подозвал к себе Левашова и проинструктировал его в похожем ключе:

— Слушай, не в службу, а в дружбу. Сгоняй-ка ты тоже на РБУ, проследи там, как нашу добавку бодяжат. А то что-то, знаешь... тревожно мне как-то. Вдруг лопухнутся, а нам отвечать. Проверишь?

— Проверю.

— Но только чтоб всё по инструкции было. Усёк?

— Не бои́сь, бригадир, — ощерился «Леший». — Всё будет тип-топ. Гарантирую.

— Ну, вот и ладненько... А, чёрт! Забыл, — хлопнул себя по лбу Николай. — Там сегодня, наверное, Светка Баркова диспетчером. Так ты ей привет от меня передай, ага? И ещё вот, — он сунул руку за пазуху и вынул конверт с фотографиями. — Вот это ещё отдай ей. Вторые сутки ношу, всё времени нет к ней заехать.

— Бывает, — ухмыльнулся приятель. — А сколько там, кстати, машин нам отправят?

— Три куба должны, марка М200, так что наверно два рейса будет.

— Понял. Проконтролирую.

— Давай...

Автомиксеров, к сожалению, в этом месте и в этом времени пока ещё не было.

Первые полтора куба бетона прибыли на объект в самосвале. В кабине помимо водителя сидел «инженер-экспедитор».

— Всё заряжено, Фёдор Кузьмич! — бодренько доложил он начальнику стройучастка, как только спрыгнул с подножки. — Вторую партию этим же ЗиЛом свезём.

— Разгружай, — махнул рукой Поликарпов.

Под разгрузку ЗиЛ встал рядом с краном.

Там же, на небольшом возвышении стояли рядком четыре стандартных бадьи на полкуба. Как раз туда самосвал и слил весь бетон, после чего в ещё поднятый кузов запрыгнули с лопатами два «бойца» и принялись очищать его от «прилипшей» щебёнки.

Привычная ситуация. Хорошо хоть, что ехать от РБУ до объекта было всего ничего. А иначе счищать «утонувший» щебень пришлось бы не пять минут, как сейчас, а все тридцать, если не больше. И стоило это по ЕНиРам всего шестьдесят копеек за куб. Замаешься зарабатывать, если ты просто подсобник и ни на что другое не годен.

ЗиЛ со снабженцем уехал за второй партией, Запятный с Тарнавским подцепили одну из бадей, троса́ натянулись, заурчала лебёдка, первая порция смеси поехала вверх.

За заливкой бетона сверху следили Геладзе и Зубарев. Что спрашивал «технадзор» у Гурамыча, что тот отвечал, Николаю было не слышно. В это время он вместе с Васильевым, Сапуньковым и Жихаревым расцеплял на лестнице бадьи и растаскивал по площадке бетон. Работа не особенно сложная, но физически муторная. Она отняла всего двадцать минут, но вымотала капитально. Тёплый бетон пари́л на морозе, но цементное молочко на поверхности в серую кашу не свёртывалось и ледяной коркой не застывало. Явный признак того, что добавка работала.

Спустя ещё четверть часа, когда все четыре бадьи вернулись на прежнее место, прибыл второй рейс с бетоном. Следующую партию смеси заливали тем же порядком. Только Запятного и Тарнавского сменили внизу Васильев и Левашов, прибывший с РБУ вместе с машиной, в одной кабине с водителем и снабженцем. Стрельников с Витькой успели лишь парой слов перекинуться («Передал? — Передал»), как наверх поползла очередная бадья.

Под самый конец заливки на площадку явился и проектировщик. К Геладзе и Зубареву он не пошёл, а сразу забрался по нижнему маршу на только что за́литую площадку.

— Эх, не успел посмотреть, — посетовал он, обозревая уложенную в опалубку серую массу. — Но ничего, в субботу специально приеду, склерометр привезу.

— Молоточек Кашкарова? — продемонстрировал «тайное знание» Стрельников.

— Кашкарова? — сдвинул недоумённо брови Летягин. — Может быть, Шмидта?

— А! Точно! Шмидта, — хлопнул себя по лбу Николай и мысленно выругался.

Пружинный склерометр Шмидта (для определения поверхностной прочности железобетона) в пятидесятые годы на стройках, хоть редко, но уже применялся, а про молоток Кашкарова тут пока что и слыхом не слыхивали...

— Завтра, предупреждаю, сюда ещё начальство нагрянет, повыше меня, — сообщил бригадиру и мастеру Поликарпов, когда самосвал уехал, а все «заинтересованные лица» спустились на улицу. — Так что готовьтесь.

— Усегда готовы. Як пионэры, — ёрнически отрапортовал ему мастер, вскинув руку к виску...

Глава 25

Начальник участка как в воду глядел. В четверг на площадку и впрямь заявилось большое начальство. Второй секретарь Вологодского горкома КПСС товарищ Сильвестров в сопровождении уже знакомого Николаю по совещанию в тресте исполкомовца Петухова.

Товарищ секретарь вёл себя довольно демократично, большого бугра из себя не строил, с расспросами к рабочим не лез, а просто ходил по площадке, заглядывая буквально во все углы, и если чем-то интересовался,вопросы задавал мастеру, а не «первому встречному».

Стрельникова в их компанию не позвали. Единственное, Гурамыч шепнул ему, чтобы он, если что, был поблизости. Вот Стрельников и старался — косплеил, как мог, агента царской охранки, негласно следящего за шляющимися где попало «смутьянами».

Помощь понадобилась, когда гости добрались до лестничной клетки.

— И что это за сеновал? — презрительно бросил товарищ из горисполкома, указав на сваленные поверх площадки мешки с соломой.

Товарищ Сильвестров взглянул на мастера.

Геладзе негромко кашлянул, и бригадир, оказавшийся «совершенно случайно» поблизости, тут же материализовался у него за спиной.

— Так это же утепление, — объяснил он наличие «сена»» заинтригованному секретарю. — Нет, можно конечно бетон минеральными матами накрывать, но тогда их потом никуда больше не используешь. А солома, она, ить, солома и есть. Её у нас вдоволь.

— А для чего вы бетон утепляете? — поинтересовался высокий гость.

— Так его, Александр Михайлович, только вчера залили. Бетон же, он это самое, как его... — Николай сделал вид, что припоминает сложное слово, — экзотермичен, вот! Ну, в смысле, пока не схватился, тепло выделяет и, значит, сам себя греет. А чем он внутри теплее, тем раньше прочным становится. — Николай шагнул к перекрытию, откинул один из мешков и положил ладонь на бетон. — Ну да, так и есть. Можете сами потрогать.

Товарищ Сильвестров присел на корточки рядом со Стрельниковым и тоже дотронулся до бетона.

— Действительно, тёплый, — вскинул он удивлённо брови и обернулся на Петухова. — Вот так-то, Иван Александрович. Век живи, век учись. И, похоже, что наши рабочие понимают это лучше, чем мы...

После такой демонстрации Стрельникову уже почти что официально позволили сопровождать «партийно-хозяйственную делегацию».

Побродив по второму этажу, а затем и по