Альтерверс - Анатолий Мухин

— Егор, ты же давно работаешь? — спросил Матвей, отхлёбывая нефильтрованное пиво.

— Прилично. А что?

— Со мной на задании произошёл странный случай…

— Только не говори, что опять влюбился!

— Не… Если только по-дружески, — перед глазами Матвея появилось лицо Елизаветы сегодня утром, в постели. — Ты же знаешь, зачем я ездил в десятую?

— Ну так, какой-то там пакт. Я не сильно интересуюсь другими классификациями, кроме седьмой, если честно. Как тебе, понравилось?

— Да, там здорово. Знаешь, такая вариация на тему: а что, если?.. Но я не к этому. Мы поймали плохих парней, одним из которых оказался…

— …Эдермессер. Да, уже все знают. Идиот. Или гений. Хер его знает.

— Так вот, одним из его помощников был паренёк немного младше меня. Парень виноват, помогал Эдермессеру, но у него на то были причины. Так вот, условиями заключения пакта выдвинули выдачу этого паренька вместе с Эдермессером.

— И?

— Их расстреляли. Обоих. И у меня нет ни капли жалости к Эдермессеру — он реально скотина, мечтавшая о мировом господстве. Но этот парень, блин… Им манипулировали. А Раскалов даже не попытался его спасти.

— Ты сейчас серьёзно? — спросил Егор с явным сарказмом. — Раскалов? Спасти? Да ему плевать. И на паренька твоего, и на меня, и на тебя. Раскалов потому и Раскалов. Он прёт как танк, понимаешь? Снесёт всё на своём пути, когда ему это нужно. А паренёк этот твой… Согласен, все ошибаются. Он, видимо, ошибся слишком серьёзно. Или оказался не в том месте, не в то время.

— То есть система превыше всего? К чёрту жизни, к чёрту правила — только система, ничего больше. А мы — винтики в ней, шестерёнки?

— Знаешь, почему я выбрал одну классификацию, а не ношусь по всем, как ты и многие другие?

Матвей помотал головой.

— В большинстве объектов седьмой всё мертво. Они туда никогда не сунутся. Раскалов, Кашалот — да почти все оперативники ненавидят седьмую. Грязь, радиация, кислотные дожди. Блин, я себе лет пятнадцать жизни убавил. Но именно потому, что они туда не суются, — я в седьмой чувствую себя по-настоящему свободным.

— А если было бы не так?

— В смысле?

— Если бы во главе всего стояла не система, а люди?

— Такие времена были, но прошли. Твой отец за каждого оперативника вставал грудью. А когда он ушёл… Давай честно, к нам и раньше-то относились как к солдатам, а сейчас и вовсе мы стали пушечным мясом.

— Ты хотел бы это изменить?

— А как это изменишь? Можно попробовать уйти, но это ж игла. Да и из конторы просто так не уходят, ты же знаешь. Твой отец в отставке только потому, что у него в кармане политики, которые могут пригодиться службе. Может, компромат какой на Раскалова — не знаю. Посуди сам: много наших в отставку вышло? Погибший на задании оперативник официально сгорает в пожаре или тонет по пьяни. Ни тебе почестей, ни тебе выплат семье. Нас не существует, Матвей. В нашем мире мы — призраки.

— А если я скажу, что изменить это возможно?

— То я скажу, что тебе хватит пить. Это наша работа, приятель. Мы выбрали этот путь и следуем ему. Даже если нам это не нравится, — он сделал паузу и глотнул пива. — Что, не учили такому в академии?

— Да уж, — вздохнул Матвей. — Не учили.

***

После задания Матвей отгулял положенную неделю и приехал в НИИ на Профсоюзной. Он поздоровался с охраной на КПП, спустился на нижний этаж, который неосведомлённые сотрудники научно-исследовательского института привыкли считать опечатанным подвалом. Пройдя до конца коридора, оперативник подошёл к небольшому окошку с решёткой.

— Здравствуйте. Фёдоров.

Строгая на вид женщина с ярким макияжем по ту сторону окошка, не произнеся ни слова, протянула Матвею красную папку с новым заданием.

По ставшим родными коридорам он прошёл к кабинету с массивной дубовой дверью, за которой старался скрыться от мира Игорь Сергеевич Кашалотов. Матвей постучал и, не дожидаясь приглашения, зашёл ровно в 10:00.

— Какие люди! — раскатистым басом воскликнул Кашалотов. — Я не верю своему счастью! Ну, проходи, Фёдоров, садись. С чем пожаловал?

— Вот, — Матвей протянул Игорю Сергеевичу папку, на которой каллиграфическим почерком выведено: «Дело № 26.04/77. Рекомендуемый исполнитель: Фёдоров М. Е.»

— Так, ну, посмотрим-посмотрим. О! Девочка моя, да ты куш сорвал! К26-77. Не каждому так повезёт. Знаешь, что за объект?

— Да, Игорь Сергеевич, — Матвей томно выдохнул. — Объект К26-77 относится к двадцать шестой классификации. Единственная классификация объектов, которую мы привыкли считать парадоксальной, так как технологии там сильно скакнули вперёд, как и производство, что в итоге привело к мощному техническому прогрессу, а заодно и к тотальному загрязнению окружающей среды. В конкретном...

— Ладно-ладно, — Кашалотов жестом велел Матвею замолчать, — матчасть ты выучил. Умничка. Давай по делу. В К26-77 мы уже лет десять как закупаем оружие, некоторые технологии и другие полезные вещи, о которых тебе лучше не знать. В их версии столица альтернативного государства — Сочи, и именно там может начаться никому не нужная гражданская война. По невероятному стечению обстоятельств, твой дубликат в объекте руководит группировкой повстанцев, которые борются против корпорации «Мега-Тех», а мы с корпорацией успешно торгуем и терять такого партнёра не хотим. Твоя задача, Матвей, — занять место лидера группировки, устроить внутреннюю диверсию и не допустить начала войны с «Мега-Техом».

— Простите, как я заменю своего дубликата там? Мне его что, убить?

Кашалотов задумчиво посмотрел в потолок и закурил сигарету.

— Игорь Сергеевич?

— Да нет-нет, конечно, нет. Это было бы странно. Тебя там встретит наш человек. Прозвище — Рыжий. Он поможет.

— Хорошо. Сколько сценариев?

— Двадцать один. Но почему у меня такое ощущение, что ты не особо будешь им следовать?

— Почему же. Буду. Ровно до тех пор, пока не придётся импровизировать.

— А, вот ещё что, — Кашалотов потёр ладонью затылок. — У твоего дубликата шрам на левой щеке и шее. Их придётся воссоздать. Но не волнуйся — как только ты вернёшься обратно, наши пластические хирурги быстро