Вернуть Боярство 22 - Максим Мамаев

и всевозможных магических направленностей — от Стихий и их Элементов до Старших Сил в лице Света и Тьмы, чего тут только не было. К сожалению, дикие, неконтролируемые шаманами Духи не могли реализовать большей части своих возможностей — даже не по причине каких-то особых ограничений от мироздания, нет.

С умелым и опытным шаманом группа Духов превращалась в слаженное боевое подразделение. Человек-контрактор не просто призывал своих подчиненных в мир для боя, на подобное даже я способен — шаманы усиливали чарами своих подопечных, а также командовали ими, заставляя сражаться максимально эффективно.

Опытные духоводы знали сильные и слабые стороны своих потусторонних подчиненных, умело сочетали их возможности, дабы прикрывать слабые стороны или же предельно усиливать атакующие либо защитные чары, заставляя их действовать максимально эффективно.

Будь тут шаман восьмого… Да хотя бы седьмого ранга — он бы взял под контроль всю мелочевку и наверняка бы что-то придумал. Однако Огонек шаманом не был, и потому у него была не армия, а просто толпа. И если бы не сам огненный Дух, вампиры бы уже давно разогнали это сборище…

А мой враг всё ещё что-то вещал. Спокойным, слегка убаюкивающим голосом, от которого на меня накатывали апатия, лень и даже легкая сонливость. Восприятие притупилось, а окружающий мир начал стремительно меняться — вместо озаряемого снизу вспышками боевой магии ночного неба я оказался в странном, неестественном багровом пространстве.

Все чувства, эмоции и мысли исчезли, рассеялись, как туман под лучами утреннего солнца. На мгновение в душе поднялась волна раздражения — что я вообще здесь делаю? Вышел сразиться с вампиром, устроил такую заварушку из-за какого-то там Темного… Мне что, делать было больше нечего?

Впрочем, эта волна напоролась на серые скалы усталого безразличия и, разбившись, схлынула. Какая, в сущности, разница, что именно привело ко всей этой чехарде? Главное, что скоро все, наконец, закончится. И тогда я, наконец, отдохну…

— Знаешь, мне больше десяти тысяч лет, — пробился сквозь накрывшую разум и душу пелену голос вампира. — Причем намного, намного больше. Меня очень давно перестало что-либо удивлять… Кроме одного — человеческой глупости. Каждый раз, столкнувшись с очередным случаем вопиющей тупорылости, я говорю себе — всё, предел достигнут, ничего более идиотского уже не будет. Но не проходит и трех-пяти веков, как люди побивают прежний рекорд.

Ни голос, ни слова вампира не вызывали во мне никаких эмоций. Я стоял, опустив голову и с безразличием глядя на простирающийся внизу океан багрового света.

Ждать.

— Но знаешь, ты действительно выделился, — продолжил он. — Ты пробил дно и ухнул в такие глубины, что, боюсь, на этот раз установлен окончательный рекорд безмозглости, самомнения, невнимательности… В общем, перечислять можно долго, сюда подойдут вообще все слова, которыми можно обозначить тупость.

Голос приближался. Впрочем, пофиг, пусть себе приближается — какое мне дело?

И в эту секунду я ощутил резкую, острую боль в голове — прямо по коре моего мозга, там, под черепом, пробежались десятки микроскопических разрядов магического электричества семи разных цветов.

Надо бы как-то обозначить боль и дискомфорт… Но я откуда-то знаю, что этого делать сейчас нельзя. С чего бы? А, впрочем, плевать…

Вампир медленно приближался, чарами воздействуя на мой шлем. Просто снять его было нельзя — это ведь не обычная железка или дешевый, низкоранговый комплект брони. Это доспехи восьмого ранга, пусть и далеко не лучшие — и снять шлем с головы владельца может либо он сам, либо опытный артефактор-бронник восьмого же ранга. Ну или можно снести его вместе с головой владельца…

Крохотные микроразряды разных цветов наконец закончили свой, как мне поначалу казалось, беспорядочный бег. Трехмерная, сложная магическая фигура, вникать в которую у меня не имелось ни малейшего интереса, охватила мой мозг — разряды не просто опутали его верх, они пронзали его насквозь в десятках мест. Боль возросла многократно, но я всё ещё терпел, ибо единственное, что я сейчас осознавал со всей уверенностью — так надо.

Тем временем вампир остановился, судя по звуками миновав половину разделявшей нас дистанции. Заклятия сменяли одно другое на огромной скорости — кровосос ловко орудовал чарами, словно опытный медвежатник отмычками, вскрывая замок. Вампир, оказывается, был весьма приличным артефактором… Впрочем, учитывая, сколько он жил — совсем неудивительно.

— Даже самые тупые, немытые и безграмотные крестьяне, чьи села находятся глубоко в заднице мира, знают — вампиры мастера гипноза и внушения, — продолжил он, не отвлекаясь от своего занятия. — Так каким же надо быть идиотом, чтобы, явившись ко мне, не принять загодя необходимые меры для защиты разума, если уж сам плох в ментальной защите⁈ Ну или, раз уж по какой-то причине этого сделать не удалось, так по крайней не давать вампиру возможности использовать на тебе воздействие! Недостаток нашего метода контроля — это необходимость воздействовать как минимум несколько минут, прежде чем появится хоть какой-то эффект. При этом ощутить факт воздействия несложно, да и действует он лишь на одну цель и сбивается даже элементарной пощечиной. Эффективен по настоящему только против тех, кто ниже тебя как минимум на три ранга. Если бы ты сразу начал бой, вместо того, чтобы несколько минут расслабленно меня слушать, то у меня не было бы и шанса. Да боги с этим — если бы ты просто дал себе труд включить в свои чары сенсорики хотя бы средней паршивости узел сканирования Ментала, то сразу раскусил бы меня, олух!

Вампир трепался не просто так — через звуки его речи в мой разум проникала эта мерзкая серая хмарь, что гасила во мне все чувства, эмоции и желания. Учитывая силу и опыт врага, ему было абсолютно неважно, что именно говорить — эффект внушения работал на полную. Тут важен был сам голос и тонкие, тончайшие эманации эфира и его праны, которые вместе со звуком проникали в меня…

Сложившаяся в мозгу магическая фигура из моих Молний не смыла воздействие начисто — но она, в целом, была предназначена не совсем для этого. Клятый вампир не спешил приближаться, застыв в полутора сотнях метров, застыл на полпути и не затыкаясь вещает о том, какой я тупой и что он, наверное, первый из своего племени, кому удалось вот так легко заполучить дичь в лице Великого Мага с совершенным Воплощением Магии и телом. И при этом постепенно чарами стягивал с меня шлем…

Я сейчас застыл в очень своеобразном состоянии. Частично, малым кусочком сознания, я был полностью свободен от вражеского воздействия —