Исключительное право Адель Фабер - Юлия Арниева

— Госпожа, — подошел ко мне дворецкий, когда суета немного улеглась, — пока вас не было, поступило множество поздравлений. Градоначальник Ринкорда прислал официальное письмо, леди Дебора приезжала дважды, даже из соседних графств приходили послания от владельцев конюшен.

— Интересно, — кивнула я. — А что пишет мсье Лерой?

— Поздравляет с выдающимся успехом и просит разрешения устроить торжественный прием в честь триумфа конюшен Фабер, — Себастьян протянул мне официальное письмо на гербовой бумаге. — Говорит, что это честь для всего Ринкорда.

Я пробежала глазами письмо, написанное витиеватым канцелярским языком, но смысл был ясен: местные власти хотели приобщиться к нашей славе.

— Что ж, почему бы и нет, — решила я. — Но лучше устроить прием здесь, в поместье. Передайте градоначальнику, что я буду рада принять его и других уважаемых граждан Ринкорда.

— Слушаюсь, мадам. А леди Дебора просила передать, что с нетерпением ждет рассказа о столице.

— Обязательно пригласите и ее на прием, — улыбнулась я. — Она первой поверила в нас, когда мы только начинали.

Вечером, разбирая накопившуюся за время моего отсутствия корреспонденцию, я решила прояснить один момент, который не давал мне покоя. Взяв перо, я написала короткое письмо герцогу Ривольду.

«Ваша светлость, позвольте еще раз поблагодарить вас за помощь, которую оказал ваш конюх Джеймс Холлоуэй в защите лошадей от злоумышленников. Этот человек попросился к нам на службу, сославшись на сокращение штата в ваших конюшнях. Не сочтите за дерзость мою осторожность — времена неспокойные, и я хотела бы убедиться в его добропорядочности».

Среди прочей корреспонденции также было письмо от мадам Мелвы. Она писала, что Этьен решил остаться в столице еще на неделю.

«Мой внук так редко бывает дома, что я не смогла отпустить его сразу после ваших скачек , — писала свекровь своим четким почерком. — Надеюсь, ты не возражаешь. Этьен обещал рассказать мне все подробности о разведении лошадей, которые узнал за эти годы. Я рада, что у него появилось настоящее увлечение, пусть даже Себастьян этим недоволен».

Я улыбнулась, читая письмо. Мадам Мелва скучала по единственному внуку, и было понятно ее желание подольше удержать его рядом.

Закончив с самыми срочными делами, я поднялась в свою спальню. День выдался долгим и насыщенным, но я чувствовала приятную усталость возвращения домой. Переодевшись в ночную рубашку, я подошла к окну и посмотрела на знакомые очертания сада, освещенного лунным светом. Здесь я была хозяйкой, здесь чувствовала себя в безопасности.

Следующие дни пролетели в хлопотах по подготовке к приему. Марта составляла меню, советуясь со мной о каждом блюде. Себастьян проверял парадные комнаты, распоряжался чисткой серебра и хрусталя. Девочки натирали до блеска полы, стирали и гладили скатерти. Даже Пьер с сыновьями приложили руку — подстригли кусты в саду, отремонтировали дорожки, чтобы все выглядело безупречно.

— Госпожа, а что с цветами? — спросила Клара, протирая вазы в большой гостиной. — Может, срезать розы из сада?

— Конечно, — согласилась я. — Только выберите самые красивые. И не забудьте про цветы для столов на террасе.

Я хотела, чтобы прием удался во всех отношениях. Это была возможность показать местному обществу, что конюшни Фабер — не случайная удача, а серьезное предприятие, заслуживающее уважения.

В четверг пришел долгожданный ответ от герцога Ривольда. Он подтвердил, что Джеймс действительно служил у него несколько лет и был одним из лучших конюхов, но после травмы Молнии штат пришлось сократить. Это письмо несколько успокоило мои опасения.

Субботний прием превзошел все мои ожидания. К шести вечера поместье заполнилось каретами — приехали не только местные власти и знать, но и представители соседних городов. Леди Дебора прибыла в элегантном лиловом платье, излучая искреннюю радость за наш успех. Градоначальник Ринкорда явился в полном парадном облачении с цепью должности на груди.

— Мадам Фабер, — торжественно провозгласил он, едва войдя в дом, — от имени всех граждан Ринкорда позвольте выразить восхищение вашими достижениями! Вы прославили наш город на всю страну!

— Благодарю за добрые слова, мсье Лерой, — ответила я. — Но славу эту заслужил Ветер и все те, кто помогал его растить.

— Разумеется! — закивал мужчина. — И потому городской совет принял решение учредить ежегодные ярмарочные скачки в честь триумфа конюшен Фабер! Каждую осень лучшие лошади округи будут соревноваться на приз поместья Фабер!

Я удивленно подняла брови. Это предложение было неожиданным, но весьма интересным.

— Любопытная идея, — сказала я осторожно. — А что это будет означать практически?

— Официальные соревнования с призовым фондом, — с энтузиазмом пояснил градоначальник. — Участники из всех соседних провинций, зрители, торговцы, ярмарка — это принесет Ринкорду известность и доход!

Леди Дебора, стоявшая рядом, одобрительно кивнула:

— Прекрасная мысль! А конюшни Фабер станут центром притяжения для всех любителей лошадей в округе.

— Но кто будет финансировать призовой фонд? — поинтересовалась я.

— Мы надеялись на вашу поддержку, — несколько смущенно произнес мсье Лерой. — Конечно, город тоже внесет свою долю, но ваше участие было бы символично.

Я едва сдержала улыбку. Конечно, им нужны мои деньги. Но идея действительно имела смысл — скачки с призовым местом от конюшен Фабер привлекли бы внимание к нам.

— Думаю, это возможно, — сказала я после паузы. — Но с условием, что конюшни Фабер будут иметь право выставлять столько лошадей, сколько сочтут нужным, и участвовать в организации соревнований.

— Конечно, конечно! — воскликнул градоначальник. — Мы и не смели надеяться на большее!

— Великолепно, — вмешался граф Элиот из соседнего графства, пожилой джентльмен с седой бородкой. — У меня есть несколько перспективных трехлеток, которым не помешает опыт соревнований. Когда планируете провести первые скачки?

— Будущей осенью, — ответил мсье Лерой. — Время как раз подходящее — после сбора урожая, народ свободнее, погода еще хорошая.

— А призовой фонд? — поинтересовался другой гость, барон Ришар.

— Планируем собрать тысячу золотых, — гордо объявил градоначальник, покосившись в мою сторону. — Первое место получит половину, второе