Ясное сердце - Кейт Ченли

Рейфень устало вздыхает:

– Кай уже в тюрьме, и мы ведем расследование. Вен и мой сын тоже. Обещаю, справедливость будет восстановлена.

– Я говорю не о Кае, а о том, кто столкнул Вена с лошади, на которой они ехали вместе, до того как его затоптали.

Мы с Юнли возмущенно переглядываемся, и даже Рен делает резкий вдох.

Рейфень подается вперед:

– Кто столкнул Вена с лошади?

Йю косится на меня и тут же отводит взгляд.

Рейфень дает мне знак удалиться. Я кланяюсь и иду к двери. Юнли перехватывает меня у выхода и шепчет:

– Жди меня в лечебном отделении.

Я киваю и выхожу в коридор. Там меня ждет Фэй, и я рассказываю ей обо всем, что произошло в комнате для аудиенций.

– Многие молодые аристократы погибли, и многие ранены, – рассуждает Фэй. – Родственники требуют наказать преступника. Если принц Кай виновен, его не защитит даже сам король. – Тут она понижает голос: – Рог куи все еще у меня. Он хорошо спрятан, но надо избавиться от него как можно скорее, не так ли?

Мы рассчитывали вернуть рог Хансиню, поэтому Фэй его сохранила. Но сейчас все изменилось. Старейшина больше не уважаемый гость, а подозреваемый в убийстве. Все связи с ним должны быть порваны немедленно.

– Да, но подождем удачного момента.

Джие отдыхает в богато украшенной комнате в лечебном отделении. Яо сидит подле него, но ни госпожи Хуа, ни лекарей нигде не видно.

– Моя мать ушла после того, как рану почистили, дезинфицировали и перевязали, – объяснил Джие.

Я рассказываю им о словах придворной дамы Йю.

Джие морщит лоб.

– Мать говорила о том, что нас ждет интересное представление. Возможно, это она и имела в виду? Миньсин? Что такое?

– Я просто думаю о том, зачем Каю платить наемникам? У него были хорошие шансы на престол и никакой нужды так сильно рисковать, устраивая это нападение. У Кая не было мотива, в отличие от Рена, который опозорился с луком на церемонии начала охоты. Он остался бы единственным претендентом на трон, если бы остальные принцы погибли. И пускай этого не произошло, он единственный получил выгоду от произошедшего, заслужив благоволение короля за счет так называемых героических поступков.

– Хочешь сказать, Рен все это устроил? – задумчиво произносит Джие. – Но если мотив у него появился после неудавшейся церемонии, он не успел бы подготовить такое масштабное нападение.

– Что ж, он мог и давно это задумать. С помощью Хансиня.

Если старейшина в этом замешан, скорее всего, он и подослал тех двоих, кто пытался меня похитить.

– Рен умело манипулирует людьми и очень кровожаден, но мои люди изучили их связь с Хансинем после того визита в твой новый дом и не нашли никаких признаков альянса.

Яо кивает. Вероятно, это он воспользовался своей позицией помощника главы королевской охраны, чтобы собрать нужные сведения.

– Поверьте мне, Рен умеет быть скрытным, – настаиваю я. – К тому же с чего бы Хансиню сговариваться с Каем?

Джие тяжело вздыхает:

– Завтра пойду и поговорю с ним в тюрьме. Тогда станет более ясно, виновен он или нет.

– Наемников собирали со всего королевства, – повторяю я. – Как они все проникли в столицу незамеченными? Видимо, с помощью магии?

Джие осознает, на что я намекаю:

– Хансинь мог отправить их к лагерю через магию портала.

Я вспоминаю, как Хансинь и Лонгзо исчезли без следа сразу после того, как покинули мою палатку.

Джие поворачивается к Яо:

– Пожалуйста, ни при ком не упоминай об этом разговоре.

– Мне ты можешь доверять, – отвечает Яо.

Дверь открывается, и в палату забегает Юнли.

– Вы не поверите! Вен женится на Сан Айлин, – объявляет она.

– Что? – хором откликаемся мы все.

– Как такое возможно? – бормочу я в растерянности.

– Придворная дама Йю утверждает, что Айлин столкнула Вена с лошади. Айлин горячо все отрицала и умоляла Вена сказать правду, но он подтвердил слова матери. Отец приказал запереть Айлин в темнице, но Вен неожиданно попросил позволить ему на ней жениться.

Мы разеваем рты так широко, что в них поместилось бы по целому яйцу.

– Придворная дама Йю кричала на него, что он сошел с ума, но Вен настаивал.

– Никому это не показалось странным? – удивился Джие.

– Конечно показалось. Глава королевской охраны Ван спросил, почему Вен хочет жениться на девушке, которая послужила причиной столь чудовищной травмы. Вен ответил, что это подходящее наказание – ухаживать до конца жизни за безногим мужчиной и подчиняться всем его капризам и прихотям.

Вот как Вен смотрит на роль жены? И почему союз с инвалидом сам по себе обязательно считается наказанием? Со всех сторон этот брак кажется совершенно извращенным.

Хотелось бы знать, где был великий ученый Йю, когда все это происходило? Он бы сразу положил конец этому безумию.

– А ты веришь в то, что госпожа Сан виновна? – спрашивает Джие у сестры.

– Не знаю. Она выглядела искренне пораженной, когда ее допрашивали. И зачем ей умолять Вена сказать правду, если правда не на ее стороне?

– И отец одобрил просьбу Вена?

– Да. Мне кажется, в ту минуту он готов был дать ему хоть луну с неба, – отвечает Юнли.

Шестнадцать лет Рейфень не обращал на младшего сына внимания и заметил только после того, как тот лишился ног.

– Отец предоставил Айлин выбор между тюрьмой и браком, – продолжает Юнли. – Она согласилась на свадьбу, но была полностью раздавлена.

Айлин всей душой мечтала стать королевой, но безногий принц вряд ли сможет получить корону.

– А тебе отец приказывает отдыхать до утра, – добавляет Юнли, обращаясь к брату.

– Я должен сопроводить Миньсин домой, – возражает тот.

– Не переживай, – успокаивает его Яо, – я поеду с ней и прослежу, чтобы она добралась до дома целой и невредимой.

Джие хочет было возразить, но я ему не даю:

– Уверена, с Яо моя жизнь будет в безопасности.

– Прекрасно, – соглашается Юнли. – Ждите меня у ворот. Я попрошу подготовить для вас экипаж.

Принцесса уходит, и в палату сразу же возвращается Хуа.

– Ну что, Юнли рассказала вам о представлении? – спрашивает она с ухмылкой.

– Вы за этим стоите? – догадывается Джие.

– Я же говорила: министр Сан пожалеет о том, что стал моим врагом, – отвечает Хуа со смертельной холодностью.

Джие неверящим взглядом смотрит на мать.

Этот дворец и впрямь змеиное гнездо.

Глава двадцать девятая

Мы уже подъезжаем к дому, когда Фэй горько произносит:

– Мне вовсе не жаль вашу двоюродную сестру, но… эти аристократы слишком жестоки.

– Юнли тоже из их числа, – напоминаю я.

Фэй смягчается:

– Да,