Ясное сердце - Кейт Ченли

у них дома, и я застал двух старших братьев Яо за тем, как они над ним издеваются на поле для тренировок, насмехаясь и избивая деревянными мечами. Он едва сдерживал слезы. Они были намного его крупнее, и мне это показалось совсем не честным. Я выбежал во двор и потребовал оставить Яо в покое, – с гордостью рассказывает он. – Они не узнали во мне принца и вызвали на бой. Я хорошенько их поколотил. Яо смотрел на меня во все глаза, и я обещал научить его сражаться. Генерал все равно собирался учить его на придворного служащего, и король разрешил мне взять Яо с собой в столицу. С тех пор мы неразлучны. И со временем он стал помощником главы королевской охраны.

– Ах, так в вас есть задатки героя, – говорю я, и Джие поддразнивает в ответ:

– Что? Ты не считаешь меня героем?

– Вчера вы им были.

Он печально качает головой:

– У меня такого впечатления не сложилось.

Я касаюсь его руки:

– Вы мой герой. После всего, что для меня сделали. Я вечно буду вам благодарна и всегда буду глубочайше вас уважать.

Он накрывает мою руку своей, просияв:

– Ты не представляешь, как я ценю эти слова, Миньсин.

Воздух между нами накаляется, и мою кожу сладко пощипывает. Кажется, словно это короткое мгновение длится целую вечность.

Джие снова меня целует, и я сразу ощущаю прилив жаркого удовольствия, пульсацию крови в венах. Если бы он меня не поддерживал, я бы расплылась в лужицу на полу пещеры. Он углубляет поцелуй, и я теряюсь в гипнотическом танце, в пьянящем единении.

* * *

Вечером я снова разжигаю костер от сигнального огня и обращаю внимание на изображение на бруске: огнедышащую птицу.

– Что это, Джие?

– Помнишь, я тебе говорил, что эти наборы были сделаны на заказ для каждого из детей короля? Мы все выбрали, какой хотим узор. Сам огонь, когда подаешь сигнал, повторяет этот рисунок. Я сам сделал набросок и показал мастерам, которые изготавливали для нас бруски.

– Выглядит потрясающе, – восхищаюсь я, и Джие ухмыляется.

Живот у меня ноет от голода, и ему наверняка еще тяжелее, но он этого не показывает. Мы оба устали, и сил говорить почти не осталось. Уснуть на пустой желудок не так-то просто, но мы все равно ложимся и закрываем глаза.

Где-то за полночь Джие вскакивает и сосредоточенно хмурится.

У меня внутри все переворачивается. Что он услышал?

Хромая, но едва ли не бегом Джие приближается к выходу и раздвигает листву.

– Это Небесный Танцор! – восклицает он, и я выбегаю вслед за ним с легким сердцем.

Джие обнимает своего коня за шею, и лунный свет падает на его сияющее лицо. Небесный Танцор легонько подталкивает хозяина мордой, выражая свою радость.

– Теперь можем уезжать, – говорит Джие. – Наверное, наши родители ужасно волнуются.

Боль отдается в моей груди от этой мысли. Дошли ли до мамы новости о нападении? Должно быть, она вся изнемогает от страха за меня.

Мы тушим костер, Джие надевает свой жилет, а я прячу один брусок в свой ботинок. Мы решили не подавать сигнал на случай, если мародеры до сих пор рыщут по лесу. Награда за голову Джие, десять тысяч золотых, любому обеспечит роскошную жизнь.

Джие садится на коня и помогает мне устроиться за ним.

– В лагерь, друг мой, – командует он, и Небесный Танцор с фырчанием трогается с места.

– Он вас понимает, – ахаю я. – Между вами удивительная связь.

Джие смеется и переводит коня на рысь.

Глава двадцать восьмая

Мы едем в ночи, вдоль берега вниз по течению. Нам надо найти мель, через которую сможет перейти Небесный Танцор, а затем обойти реку уже с другой стороны. К сожалению, путь получается долгий, и я клюю носом, но Джие время от времени хлопает меня по руке, не давая уснуть.

К лагерю мы подъезжаем на рассвете и решаем отдохнуть там после бессонной ночи. Тем более что Небесному Танцору тоже надо сделать перерыв и пожевать травы.

– Я наловлю для нас рыбы, – предлагаю я. От голода у меня уже начинает кружиться голова.

– Ты и это умеешь? – удивляется Джие.

– Нет, но хочу попробовать.

Он расплывается в улыбке:

– Я с тобой.

– Но ваша нога…

– Я могу ходить.

Мы бредем по берегу, выглядывая рыбу в воде, но пока что нам не везет.

Вдруг Джие напрягается и мрачнеет как туча. Я не знаю, что он услышал, и нервно оглядываюсь по сторонам. Мы поворачиваемся и видим, что Небесный Танцор остался далеко позади.

Вдруг раздается громогласный цокот копыт. Джие хватает меня за руку, и мы отбегаем за большой куст, где припадаем к земле.

В нашу сторону мчатся лошади, а затем резко останавливаются. У меня замирает дыхание. Мародеры до сих пор нас преследуют?

Всадники спрыгивают на землю, и я слышу звон металла и хруст сапог на берегу.

Меня охватывает то же странное, жуткое чувство, как в тот вечер, когда Рен вернулся с охоты всего с парой кроликов.

Тут до нас доносится его голос:

– Взгляните на следы. Что вы думаете?

– Эти следы крупнее обычных и совсем свежие, – отвечает ему, вероятно, один из его личных стражников. – Дальше их нет. Скорее всего, беорнский скакун где-то поблизости.

– А значит, и Джие тоже, – заключает Рен.

– Это отличная возможность, ваше высочество, – говорит другой стражник, и его голос дрожит от восторга. – Нас шестеро, а принц Джие наверняка один и ранен…

Страх поглощает меня от осознания того, на что он намекает. Джие замирает, и в глазах его скользит тревога, острая, как стальное лезвие.

– Мы должны привести его домой, как приказал отец, – произносит Рен без всяких эмоций.

– Но как знать, возможно, он уже убит мародерами, и никто не знает, где брошено тело… – заговорщически произносит первый стражник.

Рен фыркает с хладнокровностью, от которой по моему телу проходит дрожь. Я уже слышала от него такой смешок – когда он смотрел на меня, умирающую в снегу.

– Разделитесь и ищите принца Джие, – командует Рен. – Кто его найдет, пусть немедленно позовет остальных, но только если он один. Я ожидаю от вас результатов. И никаких глупостей.

Я смотрю на каменное лицо Джие, и сердце бешено колотится у меня в груди. Рен лишь прикрывается поисками брата. Бьюсь об заклад, он намерен его убить и переложить вину на мародеров в масках. Принца никто не заподозрит.

Стражники рассыпаются по берегу, и двое из них идут в нашу сторону. Я уже