Имперский детектив КРАЙОНОВ. ТОМ I - Арон Родович

— О да, о да, мой Франсуа, — довольно протянула Авдосия. — Конечно дам. Не хочу, чтобы мой мальчик выглядел плохо.

Они бы и дальше продолжили свой сладкий, липкий ритуал ухаживания, если бы телефон Авдосии не завибрировал у тарелки.

Рядом лежал салат из свежих овощей и греческой брынзой, привезённой по спецзаказу — для аристократов, ну и для тех, кто всё ещё мнит себя ими.

— Да кто это ещё… — проворчала она.

Номер на экране был знаком. А знакомый номер у неё всегда означал одно: проблемы.

— Да, — сказала она резко.

На том конце говорили быстро и сбивчиво. Ей докладывали, что старшую дочь — спалили.

Спалили.

Маг иллюзий. Та, что не должна была попадаться.

Столько месяцев они спокойно доили графский род — и вдруг…

— Хорошо. Я услышала… Не звони ему.

Короткая пауза и ее лицо начало меняться.

— Что значит — уже позвонил? Ты сначала мне должен был звонить!

Саша понимал, что сегодня походу не поработает и денег не увидит. И уже в голове прикидывал варианты на вечер.

— Да плевать, что изначально работаешь на него! Я тебе сейчас плачу больше! — Орала бывшая графинч в трубку.

Пауза. Слова грянули, как удар:

— Что значит — я больше не смогу тебе платить?

«Ну, точно» подумал Саша. И уже выбирал между баронессой, у которой вроде муж в командировке или обычной девчонкой, с которой он недавно познакомился в спорт-зале.

— Ко мне выехали?.. — уже более тихо, но всё равно раздраженно продолжала Авдосия.

«Не, на любовь нет времени. Лучше денег заработаю», потянулся Франсуа за телефоном на столе.

Он уже не первый год в профессии, и такие разговоры в основном заканчиваются тем, что на него кричит клиентка и выгоняет.

— Кто ко мне выехал? — Она начала бледнеть.

Глаза Авдосии дёрнулись, забегали, выхватывая по комнате пустоту. Она поняла масштаб очень быстро — очень быстро.

* * *

Зайдя в кофейню, мне сразу ударил в нос запах какой-то дорогой выпечки. Не бабушкины пирожки — именно что-то французское, сладкое. И я на секунду подумал: может, себя побаловать? Деньги ведь есть.

Да и нахлебницу, наверное, стоило бы покормить.

И опять поймал себя на том, что думаю о девушке в офисе, которая сидит, теребит край своей юбки, а у неё на ногах развалился кот.

«Фу-фу-фу, Рома. Приводи мысли в порядок», — сказал я себе в голове.

Подошёл к баристе — она вроде бы немного пришла в себя, но лёгкое переживание всё равно пряталось в глазах.

— Здравствуйте, — сказал я.

— Добрый день, — кивнула она.

— Два больших латте: один без сахара, второй с одной ложкой. И всех ваших круассанов по два, кроме вегетарианского. И маффинов каждого по два.

Она чуть дёрнулась, будто не ожидала. Быстро пробила:

— С вас 2500 рублей.

«Нихрена себе», — подумал я, но сказал только:

— Вот три тысячи. Можно без сдачи.

Она указала на коробочку для чаевых. Я только хмыкнул про себя: «Ну, значит, всё туда».

Когда она уже собиралась спросить, какой напиток кому, я сообщил сам:

— Латте без сахара — для Романа. С сахаром — для нахлебницы. С собой.

Бариста улыбнулась и ушла собирать заказ.

Я оперся о стену неподалёку от стойки — в зал идти не хотелось, я уже отсидел сегодня свою пятую точку.

Осмотрелся по сторонам.

Кофейня к вечеру ожила: людей много, и каждая сцена — картинка сама по себе.

Пара за столиком. Парень угощает девушку, держится уверенно, но руки слегка подрагивают: боится, что денег не хватит. Это видно по его обуви, по тому, как он поглядывает на меню, на то, что она выбирает.

Девушка же — расслаблена. Нога перекинута, плечи мягкие, взгляд цепляется за него чуть дольше обычного. Это не поза человека, который «смотрит на кошелёк». Она смотрит на него.

Иногда людям просто не хватает понимания, что они уже нравятся — без всяких денег.

Чуть дальше — папа с дочкой.

Он пьёт кофе, она тянет коктейль и ковыряется в вилкой в огромном куске пирожного с белыми прослойками. Девочка светится вся, как лампочка.

А вот папа… другое дело.

Плечи приподняты — напряжение. Спина чуть подана вперёд — привычка к коротким встречам. Он смотрит на неё так, как люди смотрят, когда стараются запоминать момент, потому что следующий будет нескоро.

«Похоже на воскресного папу», — пришло в голову само собой.

— Роман! Ваш кофе! И кофе для нахлебницы! — крикнула бариста.

Я усмехнулся. Хотя, может, зря — вдруг отпугну или обижу девушку.

«О чём ты думаешь, Рома…» — сказал я себе. И поймал себя на том, что уже разговариваю с собой в голове в третьем лице. Прекрасно. Совсем съезжаю.

Забрал два стакана в держателе, пакет с выпечкой и направился обратно в офис.

Перекусить нам точно не помешает.

Мне — так особенно.

* * *

Андрей, сидя за рулём, всё-таки решился нарушить тишину:

— Господин Максим Викторович… можно обратиться?

— Говори, Андрей, — лениво отозвался наследник, даже не повернув головы.

— Наши люди передают по рации: возле особняка началось движение. Что-то неспокойно.

Максим поднял взгляд, хмыкнул:

— Неужели она уже узнала, что мы едем? Если так — сама себя спалит.

— Да, господин… — Андрей замялся. — Поэтому, может быть, нам не стоит туда напрямую ехать?

Максим повернулся к нему медленно, с лёгкой, почти насмешливой ухмылкой:

— Ты правда думаешь, что нам могут навредить? Или это ты намекаешь, что не готов обеспечить мне безопасность? Ту самую, которую тебе приказал обеспечить мой отец?

— Нет, — Андрей сразу собрался. — Безопасность будет максимальной. Наши люди уже на месте, там около тридцати бойцов. Но по протоколу… я обязан сначала сохранить вашу жизнь, и только потом исполнять приказы.

— Да-да, я помню это правило, — протянул Максим, намеренно сменив голос, будто копируя чей-то строгий тембр. — «Пока вы не станете полноправным главой рода, Максим Викторович Драгомиров…»

— Именно так, господин.

Максим махнул рукой:

— Ладно. Пусть сначала разведают обстановку. Мы пока ждём в машине.

Элизабет не выдержала:

— Максим… может, не надо? Всё же уже понятно.

Он повернулся к ней — и лицо мгновенно смягчилось.

— Дорогая, не волнуйся. Мы не едем причинять вред твоей матери. Я просто хочу услышать от неё, куда ушли