Фантастика 2025-130 - Дмитрий Николаевич Коровников

Понятно. Подавленные отцовские инстинкты плюс магическая промывка мозгов равно внезапная любовь к подозреваемой в терроризме. Логично. По крайней мере, по меркам этого безумного мира.

— Хорошо, Нобу, теперь, когда мы успешно вытащили меня из тюрьмы, что дальше?

— Сначала… мы отправимся в Империю.

Нужно было как можно скорее спихнуть её на Ханни. Чем быстрее, тем лучше. Тоя была как неразорвавшаяся бомба — вроде безопасно, но лучше пусть обезвреживают специалисты.

— О, кстати, это может быть тривиальным делом, — она вдруг остановилась, — но принц и его группа всё ещё находятся за пределами этой страны, ты ведь знаешь? Что ты собираешься с ними делать?

Принц. Точно. Я успешно забыл о его существовании.

— Я не хочу больше иметь с ними ничего общего, — признался я. — Но думаю, будет лучше, если я сначала разрушу твои чары.

Где они вообще сейчас? Надеюсь, не устроили международный инцидент. Хотя, зная мою удачу, они наверняка уже успели объявить войну паре-тройке стран.

Ладно, попробую связаться с ними, когда они смогут вернуться домой…

Глава 37

Я вернулся в деревню Голлен. А, что самое приятное в возвращении домой после вынужденного отпуска в виде похищения? Правильно — необходимость тащить с собой живой сувенир в виде бывшей террористки.

— Тогда, Нобу, я оставляю Тою на твоё попечение, — произнесла Ханни.

— А? Почему я? Я не хочу.

Это прозвучало примерно так же убедительно, как отказ ребёнка есть овощи. То есть никак.

— … Ты ведь не предлагаешь мне хранить столь опасный материал в самом сердце моей страны?

Чёрт. Логика. Моя извечная слабость.

Когда мы проводили отчёт в формате чаепития во дворце Ханни — потому что ничто так не способствует обсуждению государственной безопасности, как чашечка чая и печеньки — было решено, что Тоя перейдёт под мою опеку. Демократия в действии: все проголосовали за то, чтобы свалить проблему на меня.

— Но её свобода будет ограничена. — Ханни отхлёбывала чай с видом человека, который только что выиграл в лотерею. — Мне уже неудобно, что я разместила её рядом с Аикой, так что если возникнет чрезвычайная ситуация, Нобу должен взять её под контроль.

Она напомнила о моей способности превращаться в Леону с помощью [Супер-трансформации]. Отличный план, если не считать того, что каждое такое превращение ощущается как попытка влезть в костюм на три размера меньше. Только вместо швов трещит по швам моё здравомыслие.

В середине дискуссии Аика, которая всё ещё восседала на коленях Ханни как кошка на любимой подушке, радостно воскликнула:

— Ох, хорошо, что у нас уже есть Душка! Я уверена, что они поладят!

Логика Аики была проста как три копейки: у нас есть одна собака, почему бы не завести вторую? Что может пойти не так, когда в доме две собаки с противоположными характерами и сомнительной лояльностью?

Таким образом, через несколько дней мы с Аикой вернулись в деревню Голлен. С живой бомбой замедленного действия по имени Тоя в качестве багажа.

— Мы дома!

— Ах, как же долго меня не было дома, — вздохнула Аика с чувством человека, вернувшегося из годичной командировки, а не недельного отпуска.

— О, с возвращением, господин и Аика. Но когда вы уехали?

Нас встретила шёлковая фея. По красному украшению в волосах я определил, что это Николь. У меня в подземелье столько персонала, что скоро придётся вводить бейджики с именами.

— О, это Душка? — Николь прищурилась. — Хм? Что это за наряд? Она кажется другой?

— О боже, не могу поверить, что даже этот ребёнок видит меня насквозь… — Тоя театрально вздохнула. — Трудно выдавать себя за кого-то, кого ты никогда раньше не видел, не так ли, Нобу?

— Э-э, что?

Николь выглядела так, будто её мозг только что выдал синий экран смерти. Я её понимал.

— Давайте сразу же направимся в комнату Нобу, — предложила Тоя с энтузиазмом экскурсовода. — Мясные куклы Нобу и Аики всё ещё спят в ней, верно?

— Верно, ты права.

Аика немедленно потащила меня в мою комнату. Картина, представшая нашему взору, была… специфической. Мы с Аикой спали на одной кровати в позе, которую благотворительные организации назвали бы «неподобающей для детского контента». А на моей голове, как вишенка на торте абсурда, восседала морозная ящерица Гонта.

— Он должен был сопровождать тебя, но его оставили.

— Я знаю это, — кивнул я. — Так как я могу читать магические круги, было ясно, что только я и Аика были мишенью. Разве не так, Тоя?

— Да, в той комнате… — Тоя важно кивнула, — было много неэффективных строк магической формулы, которые написала Леона. Первоначально она хотела призвать только Нобу и Аику, так что, возможно, предположение Нобу является правильным.

Гонта смотрел то на меня, то на мою мясную куклу, высовывая синий язык. Наверное, пытался понять, почему его хозяин существует в двух экземплярах. Ящерицы не созданы для экзистенциальных кризисов.

Леона не знала о Гонте — я призвал его совсем недавно. Но время призыва было подозрительно удачным. Прямо в тот момент, когда мы с Аикой… хорошо проводили время. Совпадение? В мире, где боги играют в шахматы с человеческими судьбами? Сомневаюсь.

— Гонта, иди сюда. — Я достал чашку с мороженым. — Это подделка, которую сделала Леона.

Ящерица мгновенно забыла о философских вопросах двойственности бытия и ринулась к мороженому. Приоритеты. У некоторых они правильные.

— Нобу, можно и мне тоже поесть этого? — Тоя смотрела на мороженое с видом голодающего щенка.

— Нобу, я тоже хочу мороженого, — добавила Аика.

— Сначала нам нужно что-то сделать с этими мясными куклами.

Аика ткнула меня-куклу в лицо. Странное ощущение — смотреть, как кто-то тыкает в твою точную копию. Как в зеркало, только зеркало не реагирует.

— Это такое расточительство — выбрасывать подобный высококачественный продукт. — Аика надула губы. — Разве мы не можем его сохранить?

— Не можем. — Я покачал головой. — Мы не знаем, есть ли внутри какая-нибудь странная ловушка.

— А ты не можешь что-нибудь сделать с Нобу-куклой с помощью [Божественного будильника]? — Аика не сдавалась. — Ну же, давай! Я отдам тебе свою мясную куклу.

Щедрое предложение. Обменять потенциально опасную куклу себя на потенциально опасную куклу меня. Капитализм в чистом виде.

— Эй,