Сварог - Сана Нарциссова

реки и шелестом ветра. Сварогу захотелось осыпать поцелуями её приоткрытые мирным сном губы. Спящей Лада была ещё пленительнее, нежнее и красивее, и этим невольно пробуждала в нем ещё большую преданность и желание её защищать и оберегать от любых напастей. Подумать только: заснула на его плечах! Значит она ему верит, доверяет и знает, что с ним она в безопасности. Что ещё может так же радовать мужское самолюбие?

Сварог потушил огонь и аккуратно, чтобы не разбудить взял её на руки и поднялся с места. Она все-таки проснулась, заглянула ему в глаза и слабо улыбнулась. Лада устроилась на его руках по-удобнее и снова закрыла глаза, позволив донести её до кузни. Он отдал ей свое место для ночлега, которое он застелил себе из сухой травы. Уложил её, а вместо подушки положил ей под голову узел с одеждой, который она принесла с собой.

Тревожные и запутанные мысли перестали мучить Ладу, как только она увидела его, поговорила, прикоснулась к нему. Теперь ей стало неважно, что он подумает, если увидит вышитые узоры на рубашках. Пускай знает, что она за него переживает, знает, что дорог ей. Он ведь все поймет, не осудит и не будет позволять себе слишком многого. Сварогу и делать ничего не пришлось для того, чтобы Лада начала постепенно в него влюбляться.

А что ему нужно было делать, действительно? Он и так великолепен.

Сварог поглядел на неё какое-то время, пока Лада не отвернулась от него, повернувшись на бок. Когда убедился, что она спит, то поднялся с места и проверил печь. Так как силу огню он перед уходом не придал, железо особо вида своего не поменяло, поэтому только сейчас решил его разогреть до нужного жара. Лада спала около окна через которое в кузницу проникал прохладный воздух, он знал, что от жары она сильно мучаться не будет, поэтому работал, не переживая о её комфорте. Силу огня он усиливал постепенно, добавлял жару и ждал какое-то время, прежде чем повысить его снова. И сейчас, перемешивая руду палкой он одновременно усиливал пламя, чтобы процесс плавки пошел быстрее. Железо уже расколилось до красна, до жидкого состояния ему ещё было далеко. Когда он решил, что жара пока достаточно, то оставил огонь и крицу в покое и вышел из кузницы, присел у входа, облокотившись на стену, поднял глаза к звездам.

Нонцена... Её братец Бава не отличался блестящим умом, не мог сравниться с хитростью и коварством даже с Баианом. А до старшего наследника Алия даже самому Сварогу было далеко. Бава был жив и до сих пор сохранил своё положение лишь благодаря своей матери и сестрице Нонцене, которые все время предупреждали его об опасности и не давали совершить ошибок. Но такие умницы были не только у Бавы: мать Алия и Баиана была могущественной царевной. Для неё устранить Баву с пути к трону было лишь вопросом времени. Интересно, что с ними стало? Живы ли они?

Сварог не должен об этом думать. Он уже не в Тааме и нет смысла переживать и думать о тех, кто остался в прошлом. Но что, если Нонцена в опасности? Она столько раз спасала ему жизнь, а он здесь и ничего не может для неё сделать... Да будь он даже рядом, ничего бы не смог.

— Лада у тебя спать осталась? — Сварога отвлек голос Велеса, который подкрался к нему, пока он ушел в свои размышления. Он оторвал глаза от неба и взглянул на своего друга.

— Да, — ответил он. Велес присел рядом, — А ты чего не спишь?

— Не спится мне, Сварог.

— От чего же? — Велес молчал. Он хотел ответить, но не знал как объяснить свое положение. Сварог ответа не дождался и продолжил говорить, — У меня сестричка в Тааме осталась. Я о ней не вспоминал до этого дня, сегодня вдруг Лада напомнила. Говорит, звал её, пока в бреду был.

— Скучаешь?

— Я жизнью ей ни раз обязан. После моего ухода, борьба за власть должна была только ужесточиться. Она в опасности. А я не могу ничего сделать.

— Хочешь вернуться? — спросил Велес внимательно глянув на своего друга.

— Не в этом дело, — ответил Сварог махнув головой, — Я слишком слаб, чтобы в одиночку им противостоять. В моем нынешнем состоянии я вернусь только за погибелью, которую оставил в своих же покоях.

Велес выслушал его, задумался, понимая его чувства. Улыбнулся, поняв, что удобный случай, для того чтобы объяснить, почему ему не спится представился сам, и начал свой рассказ:

— Когда я вижу Мокошь чувствую то же, что и ты. — Сварог повернул к нему голову, не понимая, что он хочет сказать и стал внимательно его слушать, — Боги с седьмых небес отняли у неё глаза и оборвали нити, а я ничего не смог сделать. Не могу и по сей день. Она покинула деревню зная, какую боль мне причиняет, всем видом показывая, как я слаб на самом деле.

— За что с ней так? — удивился Сварог. До этого момента он и не думал, что Мокошь была незрячей не от рождения.

— Нити Мокошь были пронизаны не только в Ирие. Ей доверили тайны обустройства всех шести миров, дабы по их примеру и подобию мы могли добиться расположения Верховных Богов и заслужить своё место на седьмых небесах. Но вместо этого, она стремилась узнать про жизнь жителей седьмого мира, что стоит над всеми остальными. Хотела подсмотреть, что за чудеса нас ждут в обители Верховных Богов и повторить увиденное в Ирие. Но ничего не вышло. Боги быстро её поймали и сурово наказали.

Забавно. Сварог только сейчас осознал, что не только стремления Таама было сложно понять ирийцам, но и ему самому было не понять, отчего жители Ирия стремятся к месту, где ни разу не были. С чего они взяли, что на седьмых небесах лучше? Потому что там живут их великие предки? И все?

Хотя, если подумать и отбросить то, что в Тааме был царь, который правил над всеми, то и Таамовцы наверняка придумали бы для себя какой-нибудь мир, где хорошо и куда стоит стремиться. Но Хотун направил их стремления к власти и богатству. Людям стало не до веры и не до каких-то там великих предков.

— Коль знаешь как, то стань сильнее, Сварог. Стань сильнее и спаси сестру, чтобы не проживать свою