Почему я? - Владимир Германович Корешков

ни с сего и какого ему в действительности здесь надо. Для этого необходимо спокойно последить и покопаться не торопясь, без спешки в его личности, но сделать это тайно. Чтобы, если что, не дай бог, не оскорбить необоснованным подозрением высокопоставленную персону, имеющею родственные связи с «самим». Это очень даже возможно.

Если это соответствует истине, тогда у меня совсем немного времени. Они быстренько раскусят, что моя легенда – сплошной пшик. Вряд ли у них здесь олухи работают. До нас-то две группы, таких же как мы – не лыком шитых, бесследно канули на Грелиоссе, и что-то я сильно сомневаюсь, что случился сей печальный факт без активного участия местной контрразведки. Хоть я и появился с помпой, но кого этим обманешь. Их работа – подозрение, никому не доверять. Если они за меня серьезно взялись, то мою персону уже ничто не спасет, а быстро настанет тот самый «пиздохен ванциг», как говаривал мой друг Сашка в тяжелые периоды своей жизни, обозначая этим непонятным словосочетанием, сложную ситуацию, в которую он попал.

Кинул взгляд на свой браслет, пара нехитрых манипуляций – и все, нет Олежека, разнесен на атомы и обратного билета не будет, никто тебя больше не спасет, не вытащит с того света, потому что некому. Черт, совсем не хочется.

Я мотнул головой, зло проорав про себя: «Нет, нет и нет! Прочь упаднические настроения. Мы еще поборемся. А ну-ка, взял себя в руки! Ты отвечаешь не только за себя и не только за членов своей команды».

Вроде помогло. Но где-то там, глубоко в душе, что-то все-таки подгрызало, подтачивало. Так точит, жуя наливное яблочко, висящее на дереве, червячок, названный за свои титанические усилия и неординарные возможности в сфере поедания спелых фруктов – плодожоркой. Так что, как бы я себе ни приказывал держать хвост пистолетом, холодный, как ледышка, неприятный осадок где-то там, на дне моей души, оставался лежать твердым комком. И это мне сильно мешало наслаждаться жизнью.

А за окном красота неземная, дорога шла параллельно океану, справа лазурная синева набегающих на берег непокорных волн и узкая полоска пляжа с мелким, как мука, и ярко-синим, как лазурит, песком, пронизанным оранжево-красными прожилками. Все это составляет нереальный, красивый вид, как на холсте художника-экспрессиониста.

Слева от дороги пляж упирается в чахлый лес с изогнутыми стволами карликовых деревьев, неуклюже растопыривших в разные стороны корявые ветки, как слепой человек растопыривает свои руки, пытаясь поймать хоть кого-нибудь. На скрюченных, иссохших под воздействием палящего солнца и неутомимого соленого бриза, постоянно дующего с океана, ветвях ютятся редкие островки изумруда из листьев. Причем ближе к берегу преобладает синий цвет песка, чем дальше от океана и ближе к лесу, то здесь уже доминирует ярко-красный, вкрапления лазурита и оранжа минимальны, и все это неземное великолепие подсвечено сверху местным светилом, играя в лучах его, переливается, сверкает. Краски настолько сочные, аж больно смотреть.

Впереди раскинулся город-спутник Салантая – Грэт, построенный в свое время специально для ученых, работающих в Салантае и Грэте. Для генерал-фельдмаршала Эбо ученые – это особая привилегированная каста, на них вся надежда в разработках новейшего секретного оружия и развития передовых технологий, чтобы нация висбуков наконец смогла совершить стремительный рывок, опередить и оставить далеко позади в технологическом развитии ненавистных отордов – вот тогда-то им можно диктовать свою непреклонную волю. Завоевать, поработить, поставить на колени. И никто уже не будет стоять на пути к мировому господству. А господствовать над всем миром – эта самая сокровенная мечта узурпатора. От ученых требуют многого, держат их в строгих рамках, постоянно подстегивая, выжимая из них все по максимуму, заставляя работать без устали и только на результат.

Но и дает им генерал-фельдмаршал немало: очень приличная, по местным меркам, зарплата, прекрасные условия для работы и проживания самих ученых и членов их семей, плюс всевозможные блага цивилизации, в том числе каждые три года новый кар, на смену старому в личное пользование по минимальной цене. Дети учатся в бесплатных специнтернатах, где получают прекрасное образование. Это тоже не просто так – у генерал-фельдмаршала Эбо бзик на эту тему, кто-то когда-то ему втолковал, что талант может на генном уровне передаваться по наследству, и если один из родителей, зачавших дитя, гений, то его чадо будет тоже гением, а то и превзойдет родителя по всем показателям, только надо его правильно вырастить и выпестовать, как цветочек на клумбе – вовремя ухаживать, пропалывать, поливать и так далее.

Эбо стал апологетом этой теории, развивал ее, держа детей ученых под постоянным присмотром в специнтернатах и пичкая их под завязку всевозможными знаниями, которые преподавали будущим двигателям прогресса лучшие учителя страны висбуков. Он таким образом решил плодить гениев, но не только на одно образование делалась ставка.

В специнтернатах в юные, неокрепшие души не только вливали по самое горлышко знания, но и вовсю воспитывали с младых ногтей беззаветную любовь и безграничную преданность лично генерал-фельдмаршалу Эбо, готовность в любую минуту к самопожертвованию ради высокой цели. К выпуску курсант специнтерната должен был не задумываясь отдать свою жизнь во имя спасения генерал-фельдмаршала и отстаивания его интересов, а значит, интересов страны на мировой арене.

Зомбирование детей шло по отработанной схеме, для этого в школьной программе специально отводилось достаточно много учебного времени, где потихоньку, шаг за шагом им внушалось, что его святейшество генерал-фельдмаршал Эбо молодец, и вообще, он ангел во плоти, такой весь белый и пушистый. Не только заботливый и самый справедливый на свете отец нации, но еще он и только он один знает путь, который выведет висбуков к благоденствию и процветанию. Так что к выпуску генерал-фельдмаршал получал не только целую когорту молодых, высокообразованных, перспективных ученых, готовых работать не столько за хлеб, как за совесть, но еще и на сто процентов фанатично преданных ему и абсолютно лояльных к его режиму граждан, а это, согласитесь, дорогого стоит.

Сам городок Грэт считается режимным объектом, поэтому въезд в него по пропускам. Охраняется он не только стражами порядка, но также и гвардейцами, моего допуска, чтобы свободно попасть в город, слава богу, хватало. Дополнительный пропуск в контрразведке заказывать не надо. Мы свернули с шоссе в сторону города. Примерно через полкилометра путь нам преградил пропускной пункт, где нас досматривала вооруженная охрана. Быстро, четко, предельно вежливо. В городке прежде всего удивляла чистота, совершенно не свойственная остальным мегаполисам и городкам страны висбуков. Здесь мне не встретилась ни одна брошенная бумажка или пакетик, не говоря уже о какой-либо